Специальность «Вестибулярная подготовка космонавтов» появилась в ЦПК им. Гагарина после полета, который совершил Герман Титов. Несмотря на то, что он, как и все космонавты, был опытным пилотом, на орбите у первооткрывателя проявилась «болезнь движения». Титов описал ее в деталях, и космическая медицина взяла курс на разработку специальных методик.
Мой собеседник Владимир Алексеев, кандидат медицинских наук, полковник медицинской службы в отставке, несколько лет возглавлявший 40-й отдел медуправления, написал не один научный труд по тренировке вестибулярной системы и помог состояться в профессии десяткам советских и российских космонавтов.
– Мы сейчас можем констатировать, что только 3-5% из отобранных в отряд космонавтов имеет высокую вестибулярную устойчивость к этой болезни, - говорит Владимир Николаевич. - 25 % имеют хорошую устойчивость, а остальные приходят к нам с пониженной устойчивостью к болезни движения. А значит, всем из третьей группы требуются специальные вестибулярные тренировки перед стартом.
Раньше, по словам моего собеседника, отбор проходил более жестко: претендентов на полет испытывали на вращающемся кресле в течение 15 минут. Если не выдерживал, писали: «К полету не годен». Но жизнь и многолетняя работа 40-го отдела показали, что так разбрасываться хорошими мотивированными кадрами негоже. В итоге снизили максимальное испытательное время на кресле до 10 минут, дальше нарабатывали устойчивость тренировками.
- Постепенно мы пришли к тому, что космонавтов не нужно тренировать на вестибулярную выносливость за несколько лет до полета, как это делалось в прошлом веке. Достаточно полутора месяцев, - поясняет Владимир Николаевич. – Ведь самыми эффективными являются вестибулярные тренировки на заключительном этапе подготовки космонавтов в составе экипажа. Режим следующий: максимум до 10 минут занятий с интервалом в один день на вращающихся тренажерах или - до появления первых признаков дискомфорта.
Владимир Николаевич соглашается, что эти занятия - не самые любимые у наших космонавтов. У них сейчас есть возможность, как у американцев, решать вопрос адаптации к невесомости, используя фармпрепараты — сделал укол и забыл о морской болезни. Но наши медики изначально были против химии.
– Все сильнодействующие средства вызывают массу побочных эффектов, а они нашим космонавтам ни к чему, - говорит Владимир Николаевич. – Наша система — более физиологичная, естественная, безвредная и эффективная. К тому же помогает выдерживать нагрузки на вестибулярный аппарат не только по прибытию на станцию, но и при возвращении на Землю. Для того, чтобы хорошо подготовиться к полету, мы разработали дополнительно к тренажерам систему приема адаптогенов — настоек элеутерококка.
Прибывая на космическую станцию, члены экипажа, прошедшие такую подготовку, могли сразу приступать к работе, а не отсиживаться до нескольких суток в отдельных отсеках, боясь пошевелиться.
- Я без предварительной подготовки на наших тренажерах никогда не летал, - поделился с нами один из космонавтов, совершивший несколько полетов на орбиту. - Таблетки существуют, но они настолько сильные, что после них, по словам коллег, голова становится как ватная, работоспособность падает.
Качели для космонавта
Несмотря на очевидную пользу для наших космонавтов в тренировках вестибулярной системы, в последние годы, по словам Алексеева, недоподготовленных новичков становится больше. Объективная причина тому: развал прежней системы вестибулярных тренировок, которая, по словам ветерана отрасли, произошла при попустительстве экс-руководителя медицинского управления ЦПК Владимира Почуева (его отстранили от должности в ноябре).
В качестве одного из ярких доказательств этого развала Алексеев приводит ликвидацию уникальных тренажеров:
– Из шести различных вестибулометрических тренажеров, используемых для подготовки космонавтов, пять были ликвидированы, сданы в металлолом или в музей, и для оценки вестибулярной устойчивости и тренировок осталось только три нагрузочных кресла, - приводит печальные данные Владимир Николаевич.
А ведь в арсенале 40-го отдела были уникальные качели Хилова (придуманные советским отоларингологом Константином Хиловым). Установленные на них вращающиеся кресла с возможностью их перевода в горизонтальное положение позволяли создавать комплексные воздействия линейных и угловых (кариолисовых) ускорений. Космонавты, качаясь на них, нагружали не один, а сразу оба отдела вестибулярного аппарата. Ни одно автономное кресло отдельно не позволяет создать такие воздействия.
- Многие благодарили нас потом за такие тренировки, - вспоминает Алексеев. - Ведь космонавты в невесомости после этих тренировок чувствовали себя хорошо. Однако руководству медицинского управления ЦПК качели показались лишними.
– Качелей была пара. Одни, действительно, уже можно было сдать в утиль, - говорит Алексеев, - но другие были еще вполне рабочими.
Был еще оптокинетический барабан, создающий нагрузку для системы анализаторов. Зачем это нужно? Для профилактики иллюзорных ощущений, которые нередко появляются при гемодинамической нагрузке в невесомости. Космонавт садится в кресло на неустойчивой резиновой подушке, и вокруг него начинает вращаться барабан, раскрашенный полосами под углом в 45 градусов. Человеку начинает казаться, что это не линии наклонены, а он сам сидит неправильно и что, якобы, вращается он сам, а не барабан. Это иллюзия, он знает об этом, но машинально все равно начинает подстраиваться под наклонные линии, наклоняется сам и в итоге чуть не сваливается.
– Иллюзии в полете — явление опасное, особенно для летных специальностей, - поясняет Алексеев. - Например, когда кажется, что движется не самолет к земле, а она летит на тебя, когда теряешь чувство высоты и т.д. «Земному» человеку тоже знакомо такое чувство: когда трогается соседняя электричка, а ему кажется, что поехала та, в которой находится он сам. Это - та же иллюзия — обманчивое восприятие действительности. Мы обучали космонавтов на нашем барабане вырабатывать в себе способность определять истинное свое положение в пространстве.
Владимир Николаевич говорит о барабане с большим сожалением. Тот давно находится в неисправном состоянии, - некому поменять в нем несколько вышедших из строя деталей. Выражает надежду на то, что новый начальник медуправления, который придет на смену Почуеву, сохранит хотя бы этот уцелевший экземпляр.
– Прежнее начальство сочло, что нагрузочное кресло, на котором человек вращается вокруг своей оси, эффективней для подготовки к полетам, - говорит мой собеседник. - Но мы настаивали: для тренировок с нуля, когда в космонавты пробуется человек с ослабленным вестибулярным аппаратом, и качели Хилова, и барабан — незаменимы. Ни одно кресло не смоделирует их воздействия.
Так что зря кто-то думает, что с вестибулярной подготовкой все ясно и понятно. В последнее время Владимир Алексеев с коллегами думал над одной важной проблемой: как разработать критерии объективной оценки состояния космонавта, который проходит испытание на кресле или качелях.
– Обычно мы судим лишь по внешним признакам и времени переносимости воздействия. Если человек не бледнеет, не потеет, пульс и давление стабильные, - ставим высокую оценку и направляем дальше. Но случается, что болезнь движения протекает в скрытой форме. Вроде все у человека в норме, а он чувствует дискомфорт, и... молчит об этом, чтобы не списали. И за 60 (!) лет никто не разработал нового критерия, чтобы определить такое скрытое проявление болезни движения..
Для того, чтобы продвинуться вперед в этом вопросе, ЦПК несколько лет назад приобрел дорогостоящее кресло с компьютерной «начинкой» за 4 миллиона рублей. Но этот дорогой тренажер теперь лишь дублирует штатные вращения других кресел. Это слишком расточительно, говорил Алексеев, но его долго никто не слышал.
Кому не нравятся «горки»
В свое время была создана специальная методика подготовки космонавтов к полету. Она, помимо обязательных тренировок за полтора месяца до полета, предполагала двухнедельные занятия уже по прибытию на Байконур (предстартовая подготовка). К сожалению, предполетная вестибулярная подготовка за месяц до полета на космодром, по словам доктора Алексеева, не выполняется, а на космодроме предстартовые тренировки проводит врач экипажа, не являющийся специалистом в этой области, допуская методические ошибки по условиям и порядку проведения тренировок.
Для повышения эффективности и качества предстартовой вестибулярной подготовки космонавтов Алексеев с соавторами в рамках научно-исследовательской работы разработали «методику дистанционного управления процессом вестибулярной подготовки», которая позволяет специалисту, находясь в Центре, контролировать правильность выполнения тренировок на Байконуре и при необходимости вносить коррективы.
Кроме того, разработана единая система вестибулярной подготовки космонавтов в наземных условиях и на летающей лаборатории.
– «Горка» создается, когда самолет летит по параболе, делая резкое пике с 10 тысяч метров до 4 тысяч, - поясняет Владимир Николаевич. – За один полет самолет ИЛ-76 делает 10-15 «горок». При таких полетах молодые космонавты с пониженной вестибулярной устойчивостью без предварительной наземной подготовки могут испытывать выраженные расстройства с первых горок, что приводит к срыву адаптивных механизмов и закреплению отрицательного условного рефлекса в будущем, из которого трудно вернуться к норме.
К сожалению, со слов Алексеева, были случаи, когда полеты проводились без предварительных вестибулярных тренировок тех лиц, которым они были необходимы, что приводило к нежелательным результатам.
В письме, которое принес нам Владимир Николаевич (до нас он писал подобные начальнику ЦПК, главе Роскосмоса) — глубокое сомнение в том, что с такой организацией медико-биологической подготовки мы сможем в будущем осуществить успешные межпланетные полеты. По словам Алексеева, ряд ошибок и нарушения были и до прихода Почуева в качестве начальника Управления. Но это не снимает с него ответственности, так как за годы его руководства не принято должных мер по их устранению.
Надеемся, что многочисленные обращения ветерана отрасли к руководству Роскосмоса услышаны, и смена медицинского начальства приведет к возобновлению нормальной работы 40-го отдела и всего управления в целом.“МК» обращался за комментарием по данной проблеме к начальнику ЦПК Павлу Власову, однако ответа, к сожалению, не последовало.