Тестов больше — смертность меньше
— Можно ли сравнивать время жизни прежних коронавирусов SARS-1 и MERS с COVID-19?
— Они очень похожи, ведь SARS-CoV-2 и SARS-CoV-1 (он вызывал заболевание SARS-1, или атипичную пневмонию в 2002–2003 годах. — Прим. авт.) являются близкородственными вирусами. Но есть разница в скорости их распространения. Атипичную пневмонию, как вы знаете, удалось удержать почти в пределах одного азиатского региона. По официальным данным, заболевших ею было 8098 человек, 774 из которых умерли. Ту вспышку ВОЗ даже не признавала пандемией. Сейчас у нас уже насчитывается около 3 миллионов зараженных и почти 208 тысяч умерших.
В каждой стане — свои подсчеты. Цифры разнятся очень сильно. К примеру, в нашей стране смертность колеблется на уровне 1 процента, но есть страны, где он равен 10. Смотря как считать. Сейчас на поток поставлено тестирование, которое обнаруживает вирус, даже если человек чувствует себя нормально, и его тоже учитывают при общем подсчете. А в случае с SARS-1 и MERS такого ажиотажа с тестами, как сейчас, не было. Врачи знали только реально заболевших и процент смертности отсчитывали от их количества. Поэтому я бы не стал сравнивать прежние коронавирусы с нынешним по статистическим данным, они некорректны.
Вот когда в конце этого эпидемиологического сезона подведут окончательные итоги и скажут, сколько человек реально переболело COVID-19, тогда мы сможем что-то сопоставить. Подозреваю, что по всему миру цифры будут примерно как в России — один или менее одного процента. Что очень близко к обычному гриппу, который тоже часто вызывает смертельную пневмонию. Мы относимся к этому как к обыденности. И сейчас происходит примерно все то же самое, просто СМИ, видимо, по чьей-то команде, решили сделать этот процесс особо показательным.
— Пугают страшные истории о мучениях людей перед смертью...
— Уверяю вас, это было всегда. Взять тот же 2010 год, когда в Москве было задымление. Тогда от легочной недостаточности людей умерло в 10 раз больше, и никто не придавал этому такого значения, как сейчас.
Почему в России не пошли по пути Швеции
— И тем не менее мы все пока сидим дома и ждем спада заболеваемости. Когда он наступит?
— Это сложный вопрос. Сейчас развитие пандемии в разных странах идет с разной динамикой. В некоторых уже почти появилась иммунная прослойка, которая будет защищать других граждан от распространения вируса, а там, где были строгие карантинные меры, — меньше переболевших, и потому угроза, что вирус еще их где-то поджидает, сохраняется. Из-за этой неравномерности очень трудно говорить о том, когда все это закончится. Может быть, все очень сильно растянется по времени или по регионам. Есть одни страны, где все уже прошло, и другие, с меньшей иммунной прослойкой (как правило, это те, где действовали строгие карантины). Например, в Швеции и Финляндии показатели заболеваемости COVID-19 различаются чуть ли не в 10 раз на 100 тысяч населения (в Швеции, конечно, больше из-за отсутствия карантина). Но такая ситуация будет сохраняться только до тех пор, пока между этими странами закрыты границы... А потом шведы хлынут в Финляндию и перезаражают добрую часть населения.
— Но ведь шведы очень сильно рискуют.
— Не намного больше, чем мы. Дело в том, что в Швеции проживает мало народа, всего-то около 10 миллионов. Поэтому теоретически их медицина сможет справиться с большим наплывом заболевших, даже если они одновременно заболеют.
— А сколько теоретически людей может заболеть COVID-19?
— Таких будет большинство. Но лишь процентов 10 почувствуют его симптомы. И от этого никуда не деться! Шведы решили быстрее отделаться, нажить иммунную прослойку против коронавируса и спокойно жить. И они в этом, может быть, правы, со своей точки зрения. А нам, не имеющим в достаточном количестве аппаратов ИВЛ и койко-мест в больницах, целесообразнее оказалось растянуть процесс заражения населения COVID-19 по времени, чтобы не было затора в медицинских учреждениях.
— Значит, у сидящих дома теоретически еще все впереди?
— Особенно для стариков и всех других людей со сниженным иммунитетом, особенно после длительного домашнего режима. Но совет им можно дать один: сидите пока дома и предохраняйтесь всеми известными способами, пока страна не пройдет пик заболеваемости.
— А потом выйдут и заболеют?
— Предположим, что они заболеют позже, но есть надежда, что позже они заболеют не так серьезно, как если бы заболели сейчас. Ведь по мере циркулирования вирус ослабевает.
— Нет вероятности, что за первой волной изоляции последует новая вспышка, и нас снова посадят на домашний режим?
— Нет, мне кажется, что нам максимум надо потерпеть до конца мая, и все начнет возвращаться на круги своя. Радует, что наши граждане наконец-то привыкли вести себя аккуратней, держать необходимую дистанцию. Думаю, этих правил нам придется придерживаться еще довольно продолжительное время.