Начальник подводного отряда Института археологии РАН Сергей Ольховский рассказал, что за время возведения Крымского моста были найдены сотни тысяч предметов, из которых больше 70 тысяч представляют выраженный музейный интерес.
- Они находились под водой и поэтому прекрасно сохранились, так как были «законсервированы». Из всех находок на данный момент обработано всего лишь две трети, и исследование массива пока продолжается.
Среди ярких открытий — терракотовая голова, которая получила широкую огласку. Она была изготовлена в V веке до нашей эры и была частью бюста или статуи древнегреческого божества. Находка привлекла внимание археологов и искусствоведов из других стран, например, очень заинтересовались немецкие коллеги.
Кроме того, были найдены редкие виды ранней неокатанной керамики, а особенно удивило большое скопление материала. При этом оно не стояло на учете в Республиканском комитете по охране культурного наследия Крыма. Пришлось срочно провести его паспортизацию в качестве выявленного объекта культурного наследия. Основная часть обнаруженной керамики относится к IV–II вв. до нашей эры.
Археолог рассказал, что одна из особенностей подводной археологии в том, что не все объекты можно извлекать на сушу. И правильным было бы не доставать предмет, а обеспечить его безопасное сохранение на месте обнаружения. Дело в том, что реставрация и консервация находок, извлеченных из воды, — процесс очень долгий, затратный и требующий дорогостоящего оборудования. Обеспечить это все непросто. Проблема сохранения подводного наследия стояла всегда. Именно поэтому количество известных подводных объектов наследия в России очень значительно, но они остаются на своем месте.
Следующий «археологический бум» случился, когда началось строительство трассы «Таврида», которая должна соединить восточную и западную части полуострова.
Из крупных открытий — склеп периода Боспорского царства, относящийся к V веку нашей эры, объекты периода Российской империи, например, каменный мост времен Екатерины II.
Попадались и страшные находки. 7 декабря прошлого года на месте строительства было обнаружено более 70 обезглавленных тел. Археологи полагают, что они принадлежат пленникам, головы которых древние люди сажали на копья и выставляли на всеобщее обозрение. Ученые датируют захоронение X–XIII веками, возможно, периодом захвата полуострова монголо-татарами.
Впрочем, иногда интересы строителей и археологов сталкиваются. В 2016 году было выдано разрешение на организацию карьеров по добыче песка на территории античного городища, которое находится в 20 км от города Керчь.
Доктор исторических наук, профессор Николай Винокуров, который руководит Артезианской археологической экспедицией, считает, что решение было непродуманным. «Здесь, на территории Керченского полуострова, очень плотная система расположения древних поселений. От эпохи энеолита до XIX века включительно. Здесь селились греки, фракийцы, иранцы. Артезиан — это западный форпост Боспорского царства, место битвы древних греков и римлян. Городище дважды подвергалось штурму. Второй приступ был фатальным, и крепость полностью сгорела. Нам удалось выяснить, откуда шел приступ — стреляли по ветру, зажигательными снарядами», — рассказал археолог.
Новость о добыче песка на территории некрополя вызвала вопросы у общественности, поскольку карьеры находятся «в самом центре» царской хоры.
«В зоне карьера оказались 20 курганов и 450 квадратных метров некрополя с античными гробницами. Они были не разграблены и представляли большой исторический интерес. К счастью, это единичный случай, и преимущественно сначала проходят археологические исследования, а потом стройка, но вот на некоторых исторических памятниках пытались сделать карьеры», — говорит Винокуров. В Министерстве экологии и природных ресурсов эту информацию опровергают. Они утверждают, что памятник не входит в границы участка, на котором ведется добыча песка.
Работая на городище, археологи неожиданно выяснили, что греки, оказывается, ели собак. «Я поражаюсь этому до сих пор. Во всех напластованиях городища присутствуют кости собак со следами скобления, варения и пищевой разделки», — рассказал Винокуров. По его словам, очень часто на территории всего полуострова можно встретить ритуальные желобки, по которым к алтарю стекала кровь животных или младенцев.
— Жертвы были бескровные — из напитков, плодов, урожая, масла. Но и кровавые, предполагавшие убийства людей и животных, тоже были. Практика человеческих жертвоприношений, сопровождаемая сбором крови в особые вотивные сосуды для совершения возлияний хтоническим богам, а также ритуальный каннибализм существовали и в более поздние эпохи и зафиксированы письменными источникам.
Поскольку работы сейчас в Крыму поистине масштабные, к раскопкам привлекают всех желающих. Но, конечно, постоянными участниками являются студенты исторических факультетов. Работа ведется в очень тяжелых условиях: ребятам приходится весь день проводить под палящим солнцем, размахивая лопатой, кувалдой и собирая грунт, чтобы пробраться к важным объектам.
Однако есть другие люди, которые ничем не гнушаются. Как рассказал археолог, проблема «черных копателей» была всегда, правда, сейчас их стало меньше, поскольку с ними «начали работать правоохранительные органы». «Сейчас таких людей значительно поубавилось», — заключил Винокуров. Так или иначе, найти что-то дорогое, например свыше 10 тысяч долларов, удается не часто — примерно один раз в три года. «Все находки по федеральному закону обязаны передаваться в музей по месту раскопок. Наша экспедиция все обнаруженные объекты передает в Восточно-Крымский историко-культурный музей-заповедник», — рассказал археолог.
Скрытое на дне морском
Севастопольская бухта — одна из главных достопримечательностей Крыма. Гавань считается лучшим местом по удобству навигации и размещения судов, с которой могут соперничать лишь Сиднейская и Гонконгская бухты. Здесь находится главная база Черноморского флота России, Севастопольский морской торговый порт, судостроительный завод и другие промышленные предприятия. А еще бухта являлась ареной действий многочисленных трагических и кровавых событий в жизни страны — это и героическая оборона Севастополя в ходе Крымских войн, и боевые действия во время Великой Отечественной войны. Следы всех этих событий покоятся на илистом дне бухты.
«МК» поговорил с ведущими археологами России, которые рассказали о тайнах, скрытых в Севастопольской бухте.
Доктор исторических наук, сотрудник Института востоковедения РАН, подводный археолог Виктор Лебединский поведал, что археологические работы в Севастопольской бухте ведутся уже больше 20 лет. Однако сильный толчок для развития археологии случился после присоединения полуострова к России и появления новых исследовательских центров.
— Что касается Севастополя, то тут большую роль сыграло появление в городе отделения Русского географического общества и Севастопольского госуниверситета, который открылся после присоединения полуострова к России.
По словам Лебединского, одной из самых необычных и значимых находок за последнее время стало клепаное судно, которое нашли в самом центре Севастопольской бухты.
— Это достаточно крупный объект в очень хорошем состоянии. Скорее всего, судно носило мачту, судно конца XIX — начала XX века. Мы его пока не можем идентифицировать, но предположительно это немецкий лихтер «Бессарабия», который шел из Констанцы и затонул 9 мая 1944 года. Когда они зашли в бухту, они еще не знали, что город освобожден, и попали под огонь советской полевой артиллерии. Но пока мы продолжаем его исследовать.
После этой находки Институт востоковедения РАН совместно с Севастопольским университетом приняли решение открыть подводный музей, который будет располагаться в районе памятника затопленным кораблям. Как рассказал Лебединский, на борту судна будут расставлены камеры. В режиме реального времени можно будет наблюдать не только корабль, но и все, что находится в морской пучине — флору и фауну.
— Мы можем оснастить камеры подсветкой, и это будет выглядеть очень эффектно, можно будет увидеть крабов, рыбок, якорь и цепи корабля, и все это в режиме реального времени. Также музей будет полезен для научных работ. Помимо камер там будут расставлены датчики, которые помогут определить скорость течения, соленость воды, смогут проводить экологический мониторинг. Это будет постоянно действующая станция лаборатории Севастопольского университета. Пока проект музея находится в теоретической разработке.
Вообще, прошлый год в Крыму был особо богат на подводные находки. В апреле у берегов полуострова был обнаружен затонувший во времена Великой Отечественной войны пароход Boy Federsen, ранее известный как «Харьков». Исследователи давно охотились за этим судном, потому что, предположительно, именно на нем нацисты вывозили награбленные сокровища с оккупированного полуострова. В августе 1943-го корабль следовал в составе конвоя из Крыма и был атакован советской морской авиацией, в результате чего затонул.
Председатель госкомитета крымского правительства по охране культурного наследия Вячеслав Зарубин рассказывает, что всего за 2017 год было сделано около 80 археологических открытий. «Крым переживает золотой век археологических исследований. Это связано с большими проектами, которые сейчас реализуются. Когда-то что-то подобное было при строительстве Северо-Крымского канала (в 1961–1971 годах), хотя сейчас масштабы более крупные, связанные с огромными инфраструктурными проектами». По его словам, Министерство культуры РФ выдало 124 разрешения на археологические раскопки на полуострове.
— Это очень много. В период до 2014 года было от 20 до 40 открытых листов. Открытий достаточно много, музейные фонды активно пополняются. Находки хранятся в Крыму, никто их никуда не вывозит. Вероятно, в ближайшем будущем произойдут новые громкие открытия, но уже сейчас можно сказать, что Крым стал археологической столицей России.
Эхо войны
Помимо древних артефактов в бухтах Севастополя можно найти и «подарки» войны — до сих пор опасные подводные мины и бомбы.
Летом 2017 года водолазы Черноморского флота РФ обнаружили самую смертоносную мину, найденную когда-либо в Севастополе. Взрывоопасный предмет весом в 1000 кг находился в 320 метрах от берега на глубине 17 метров. Предположительно, это была одна из донных мин типа «LMB», сброшенная немецкой авиацией на город в июне 1941 года. Сообщалось, что в море были обнаружены и ящики с химическими веществами, способные убить все живое в радиусе 40 километров в случае их разгерметизации.
Руководитель Центра подводных исследований Русского географического общества Константин Зайцев подтвердил «МК» информацию об обнаружении химического оружия в Черном море. Но успокоил: «Даже если эти бочки действительно есть, то они не представляют опасности для экологии. Сейчас они законсервированы на дне, а для их активации требуется взаимодействие с воздухом. Волноваться не о чем».
В прошлом году правительство Севастополя сообщило о намерении проложить по дну бухты тоннель, чтобы соединить южную и северную части города. Виктор Лебединский рассказал «МК», не станут ли бомбы препятствием во время строительства.
— Город бомбили с самого начала войны и заканчивая освобождением, поэтому ничего удивительного в этих находках нет. Иногда натыкаемся на мины и просто сообщаем об этом в МЧС или военно-морскому флоту, после чего они их деактивируют. Но это не носит массовый характер. Более того, если тоннель и будет проходить, то так глубоко, что практически не будет соприкасаться с реальным дном. Что касается ящиков с химическим оружием, то мы таких объектов не находили. Не думаю, что так называемые могильники представляют собой опасность. Есть специалисты, которые ими занимаются, они ведут мониторинг тех районов, где могильники могут находиться, поэтому никакой угрозы заражений нет и быть не может.
Приходилось слышать, что одной из особенностей Севастопольской бухты и прилегающих гаваней считается иловая прослойка, или так называемое «двойное дно», которое является препятствием при раскопках. Однако Виктор Лебединский считает, что это явление преувеличено.
— Двойного дна там нет. Скорее это иловые отложения разной степени плотности. Могу с полной уверенностью сказать, что все интересные объекты, которые мы нашли в прошлом году, лежали на поверхности. Могут быть районы с плохой видимостью из-за ила, который перемещается за счет естественного течения, но современная техника позволяет вести работу и в таких местах.
Единственное, что огорчает сейчас подводных археологов — невозможность контактировать с бывшими украинскими коллегами. С археологами из Греции и Турции взаимодействие отлажено, а вот украинские ученые сейчас «вне доступа». За исключением тех, кто принял решение остаться на полуострове.
Многих наших бывших коллег преследуют на Украине, поэтому они боятся здесь появиться, иначе попадут под репрессии. Поначалу, конечно, они хотели принимать участие. Приезжали, пытались работать как-то полулегально, придумывая предлоги для украинского начальства, но потом это стало слишком опасно и грозило им уже не просто увольнением, а уголовным преследованием. С некоторыми у нас хорошие личные контакты, но работать вместе официально, конечно, нельзя. Другая часть бывших партнеров занимается пакостями и готовит списки для украинского СБУ. Я, например, в этом списке и объявлен персоной нон-грата на Украине.