Двое русских ученых — Андрей Гейм и Константин Новоселов — получили Нобелевскую премию по физике. За открытие графена — особой модификации графита. Этот графен должен через некоторое время произвести революцию в электронике, вытеснив старомодный кремний. В результате чего всяческие электронные устройства станут гораздо меньше и лучше. Открытие Гейма—Новоселова имеет прямое отношение к тем самым нанотехнологиям, которыми россиянам уже проели всю плешь, но так толком и не объяснили, что же это такое.
Оба физика родились в послесталинском СССР: Гейм — в 1958 году в Сочи, Новоселов — в 1974-м в Нижнем Тагиле. Таким образом, по классификации правящей элиты теперешней России новоявленные нобелиаты — классические представители “генетического отребья”, того, что осталось от русского народа после кровавых ленинско-сталинских экспериментов. (См. труды И.Ю.Юргенса, К.А.Собчак и других видных теоретиков модернизации РФ.) Однако Нобелевский комитет в генетической неполноценности русских ученых как-то не разобрался. И наградил их за открытие, описанное в 2004 году.
Нынче Новоселов и Гейм работают в Манчестерском университете, где они и сделали свое увенчанное славой открытие. Но оба физика — порождения советской науки. Окончили они (в разные годы, разумеется) один и тот же подмосковный физтех (МФТИ).
Андрей Гейм защитил кандидатскую диссертацию в Институте физики твердого тела АН СССР, потом работал в Институте проблем технологии микроэлектроники и особо чистых материалов, а в 1990-м убыл за границу. Сейчас Гейм — гражданин Нидерландов, как и все члены его семьи.
Константин Новоселов, самый молодой лауреат Нобелевки по физике за последние 70 лет, служил у нас в том же самом Институте проблем технологии микроэлектроники, а отвалил в 1999-м. Он пока еще гражданин России, хотя у него есть и британский паспорт.
Нобелиат 2000 года Жорес Алферов по поводу новых лауреатов высказался столь же восторженно, сколько и дипломатично: “Замечательные ученые провели прекрасную работу. Только российскими учеными их назвать нельзя, поскольку они живут и работают в Великобритании”. Но Константин Новоселов чуть-чуть поправил старшего коллегу: “Это честь для меня — быть российским ученым. Я думаю, что мне бесконечно помогло то образование, которое я получил в физтехе. И я надеюсь, что Андрей (Гейм. — Ред.), который получил образование в том же институте, думает точно так же. Такого образования, как на физтехе, нигде больше не получить”.
О присуждении Нобелевки выходцам из России было объявлено утром 5 октября. Но я почему-то уверен: если бы вечером 4 октября или в ночь на пятое, или даже на рассвете солнечного нобелевского вторника к руководству российской модернизации пришел бы кто-нибудь и предложил бы поддержать Гейма—Новоселова, ответ раздался бы примерно такой: в ж…! Ученых этих никто не знает, зачем им надо давать денег — непонятно. Тем более что просят они слишком до фига.
Вот, например, Новоселов в интервью “Русскому Newsweek” некогда без тени смущения заявил, что ему для работы необходимо 3—4 квалифицированных техника, 3 кандидата наук, 3 студента, $350 тыс. в год плюс оборудование за $5 млн., на поддержку которого надо еще ежегодно тратить $150 тыс. Да такие деньги лучше проесть-пропить в ресторане, чем выбросить на научный ветер! А этот ваш Гейм — вообще, похоже, жулик и шарлатан: в 2000-м получил Шнобелевскую премию (Ignobel Prize, присуждается за самые смешные научные достижения), потому что заставил лягушку летать в воздухе. Типа, с помощью мощного магнита. Нам нужны все эти летающие лягушки? Да и вообще — у нас всеми серьезными проектами занимается корпорация “Роснано” имени А.Б.Чубайса. Там у нее и поиски вечной жизни, и тотальное энергосбережение. А в графен они не верят. Этот — как его, Новосельцев?.. — уже пытался с “Роснано” чего-то получить, так его там обломали по полной...
Но совсем другое дело — теперь, после нобелевского объявления. Наши топ-модернизаторы вот-вот начнут носиться с Геймом и Новоселовым как с писаной торбой. Им пообещают самые комфортабельные коттеджи в иннограде “Сколково”. Самые бронебойные клюшки для игры в гольф. Отдельный столик с цветком и окнами на север в лучшем международном инноресторане, которым, как все помнят, обещали привлечь в инноград цвет мировой науки. Спецталоны для машин и пожизненное право пользования залом официальных делегаций в столичном аэропорту “Быково”. И много еще чего, имеющего прямое отношение к фундаментальной науке.
А кроме того, идеологи нашей модернизации наверняка используют казус Гейма—Новоселова, чтобы еще раз заявить: наука в России умерла, все настоящие ученые уже за границей; в этом смысле у нас тут полная Руанда и сплошной Чад, науку, как и технологии, мы можем исключительно импортировать. А потому надо прикрыть никому не нужную фундаментальную науку, не приносящую практических результатов, распустить Российскую академию наук, перепрофилировать ее заведомо и навсегда устаревшие институты, а все бюджетные деньги, планируемые под ученых и всякие там инновации, передать какому-нибудь Фонду эффективного инновационного менеджмента. Кстати, говорят, в трудах Гейма—Новоселова использовалась технология пилинга? У нас, в современной РФ, этой технологией уже давно и очень неплохо владеют, и в процессе модернизации она будет применяться постоянно, повсеручно и повсекарманно. Жалко, что не дают Нобелевскую премию по математике, а то руководители иннограда вполне могли бы ее получить — за доказательство гипотезы, согласно которой kickback (по-русски это примерно означает “откат”) может превышать 100% от суммы бюджетного финансирования.
Понимаю, что обращаться к топ-модернизаторам бессмысленно, но все равно это сделаю.
Дорогие (в разных смыслах) господа (русской жизни)!
Из глубин генетического отребья хотел бы заявить-сообщить вам следующее.
Нобелевская премия для Гейма и Новоселова стала возможна потому и только потому, что в СССР была построена институционализированная наука. Прежде всего наука фундаментальная, которая интересуется тем, как устроен мир наш. И движима жаждой познания — столь же ненасытной, сколь и бескорыстной.
И не надо пытаться массово импортировать ученых, пусть даже самых русских-прерусских, которые уже прогремели на весь мир. Такие ученые хорошо могут отличить Божий дар от яичницы, а программу модернизации — от проекта строительства гольф-курорта. Не поедут они к вам. Как пить дать.
Вспомните лучше, пока не поздно, что в России, как ни странно, все еще остались гениальные ученые и пытливые студенты. Будущие — если им хоть немного повезет — нобелевские лауреаты. Займитесь лучше ими. Дайте им то, что им действительно нужно, прежде всего — зарплату и оборудование, а не лучшие в мире рестораны. Сделайте так, чтобы они не ушли из науки и не уехали из России.
А сами тогда можете отправляться на теплые острова. Все остальное получится уже и без вас.