По данным Росстата, с 1995 по 2008 год численность детей в России сократилась с 38 млн. до 26,1 млн. (в 1,45 раза). Что неудивительно. В богатейшей стране одна из наиболее острых проблем в сфере детства — бедность. Без преувеличения можно сказать, что у бедности в России “детское лицо”. 70–80% многодетных и более половины неполных семей имеют средства ниже прожиточного минимума. И от этого в наибольшей степени страдают дети: плохое здоровье, слабые результаты в учебе, отсутствие защищенности в кругу семьи — далеко не полный набор последствий, связанных с бедностью.
И при столь высоком уровне детской бедности Россия — практически единственная европейская страна, где отсутствует национальное пособие на ребенка. А ежемесячное пособие малоимущим семьям от региональных властей издевательски мало — от 100 до 300 руб. (в Москве — 750 руб., для одиноких матерей или отцов — 1500 руб. ).
Главной темой Послания президента Медведева Федеральному собранию 30 ноября 2010 года стала государственная политика в области детства.
Прошло полгода. Что сделано? Практически ничего.
Как не было государственной политики в области детства, так и нет. Никто даже не приступил к ее разработке. Да и кому разрабатывать? Россия, наплевав на международные обязательства, 11 лет живет без Национального плана действий в интересах детей — обязательного документа для государств — участников Конвенции ООН о правах ребенка. У нас нет единого федерального органа, который бы реализовывал госполитику в сфере детства. Спросить не с кого.
Власть имитирует заботу о детях разговорами и декларациями. На следующий день после оглашения Послания президента министр финансов Кудрин сообщил, что в бюджете нет средств на реализацию его положений, связанных с детьми.
На детей никогда не хватает денег, ни в “тучные” годы, ни в годы кризиса. На Олимпиады, чемпионаты, дворцы, “Сколково” деньги есть, на детей — нет.
Ежегодно в России выявляется более 100 тыс. новых детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, 65–70 тыс. родителей лишают родительских прав, около 150 тыс. детей воспитываются в сиротских учреждениях. Более 77 тыс. выпускников детских домов годами ждут предоставления вне очереди жилья. Это те, у кого вообще нет никакой площади.
Мой знакомый выпускник школы-интерната № 1 г. Сыктывкара, которому сейчас 35 лет, мыкаясь по углам, ждет внеочередного жилья с 1993 года, то есть 18 лет. Уму непостижимо! Полжизни ожидать того, что должны дать сразу по выходе из детского дома. И таких, преданных государством, государственных детей тысячи.
Я был поражен словам президента Медведева на встрече с выпускниками детских домов 25 мая в Кремле. На вопрос выпускницы Татановского детского дома Тамбовской области, что делать, если власти не предоставляют сиротам положенного жилья, президент порекомендовал идти в суд. Не пообещал выделить больше денег из федерального бюджета, не предложил наказывать или снимать губернаторов и министров, которые не способны обеспечить жильем сирот.
Почему министры, губернаторы, депутаты получают квартиры, зарплаты, машины и льготы без суда, а сироты — идите в суд? Считаю верхом подлости, когда государство вынуждает их отстаивать свои права в суде и упорно борется против очевидных исков.
В России более 500 тыс. детей-инвалидов, из них 23 тыс. проживают в учреждениях соцобслуживания. Эти дети и их семьи сталкиваются с проблемами в реабилитации, неприспособленностью среды, нищенским существованием. Государство не обеспечивает доступа детей с ограниченными возможностями здоровья к качественному образованию всех уровней.
Ежегодно сотни детей нуждаются в высокотехнологичной медицинской помощи и дорогостоящих лекарствах. Речь идет о фундаментальном праве каждого ребенка на жизнь и здоровое развитие, которое обязано обеспечить государство. Однако ежедневно из СМИ и Интернета мы узнаем, что родители того или иного ребенка, благотворительные фонды собирают деньги для проведения несовершеннолетнему дорогой операции или лечения у нас или за границей. Как может жизнь и здоровье ребенка — гражданина России — зависеть от состоятельности его родителей или наличия жертвователей? Это просто бессовестно для страны, позиционирующей себя в качестве великой державы.
А о каких правах детей может идти речь, если наши суды на основании федерального закона могут в два счета выселить ребенка из единственного жилья на улицу? В 2005 году вступило в силу новое жилищное законодательство и поправки в статью 292 Гражданского кодекса. Государство фактически отказалось от защиты жилищных прав детей — пользователей жилья при наличии конфликта интересов с собственником жилого помещения. Была цель — оживить рынок жилья. Оживили. Тысячи несовершеннолетних именем Российской Федерации уже выселены на улицу. Ни в одном цивилизованном государстве такого не может быть в принципе! Причем наличие “проблемы” признается всеми: в Администрации Президента, правительстве, Конституционном суде. Но ее решение все время откладывается.
Поражает то, как моментально у нас учреждаются новые структуры и принимаются законы, нужные власти: об увеличении срока полномочий президента, изменении порядка выборов депутатов, сворачивании социальных гарантий, перераспределении бюджетных средств. И как медленно и мучительно проходят законопроекты по улучшению положения детей и принимаются решения о создании новых институтов защиты ребенка.
Много лет ведутся разговоры о создании алиментного фонда, чтобы гарантировать детям, чьи родители уклоняются от уплаты алиментов, минимальное денежное содержание за счет государства. Решение не принято.
Два года обсуждается предложение об учреждении национального центра помощи пропавшим и подвергшимся насилию детям по аналогии с эффективно действующими международными аналогами. Еще в ноябре 2009 года идею создания центра поддержал президент Медведев. Но окончательное решение так и не принято.
При этом в 2010 году более 100 тыс. несовершеннолетних стали жертвами преступлений, 1 684 — из них погибли, 2 386 — причинен тяжкий вред здоровью, милицией разыскивалось 19 734 несовершеннолетних, пропавших без вести, из них 5 219 — в возрасте до 14 лет. С 2000 года значительно увеличилось число следующих видов преступлений: действия сексуального характера с лицом, заведомо не достигшим 16-летнего возраста, — в 30,8 раза; развратные действия — в 3,6 раза; изготовление и сбыт материалов с порнографическими изображениями несовершеннолетних — в 10 раз. Количество только выявленных фактов вовлечения несовершеннолетних в занятие проституцией возросло в 11,8 раза.
Противостоять вовлечению детей в проституцию, к изготовлению и распространению детской порнографии призваны Факультативный протокол к Конвенции о правах ребенка, принятый Генеральной Ассамблеей ООН в 2000 году и ратифицированный 140 государствами, и Конвенция Совета Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и посягательств сексуального характера (принята в 2007 г. ). Однако по причинам, не поддающимся пониманию, решение о ратификации нашей страной этих международных актов до сих пор не принято.
Зато с каким напором была предпринята попытка вбросить проект федерального закона “Об образовании в РФ” и новые образовательные стандарты для старшей школы, ведущие к коммерциализации образования.
1 февраля т. г. на встрече Д. Медведева с членами Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека в Екатеринбурге президенту был передан большой пакет предложений, касающихся детей и семей с детьми, в том числе проекты федеральных законов. Большинство предложений президент отправил на проработку в Правительство РФ. Прошло четыре месяца. Реакции — никакой.
Можно приводить еще множество примеров нарушения государством прав детей. Неправомерное закрытие сельских школ, безумные очереди в детсады, платность спортивных и досуговых учреждений, недоступность квалифицированной юридической помощи… Главное же — это отсутствие в реальной повестке дня руководства страны задачи по системной и последовательной работе, связанной с выполнением положений Конвенции ООН о правах ребенка. Все вышеперечисленные проблемы могут быть решены. Для этого у нас есть ресурсы, исторический опыт, правовые акты, квалифицированные специалисты.
Нет только одного — политической воли.