В России, что касается футбола и красивых женщин, все ясно. Увидеть яркий матч в исполнении команд российской премьер-лиги — большая удача “благодаря” низкому уровню игроков и команд в целом. Мы скучаем по хорошей игре “Спартака” 90-х годов. А сейчас… Надеемся, что России удастся избежать провала на чемпионате 2018 года, а это возможно, только если будет уделяться больше внимания молодым игрокам, а не одному только большому бизнесу. Разговор о футболе, таким образом, перенесем на лучшие времена.
В отношении женщин ситуация намного лучше: удача для иностранцев состоит в том, что местное мужское население не всегда способно оценить по достоинству то, что имеет, и у заезжих Марио да Антонио есть неплохие шансы.
Панчо, однако, счастливо женат. Жена завоевала его “через желудок”, готовя обеды и ужины, походящие на лукулловы пиры времен Римской империи. Его девиз: “Кухня — это любовь, любовь — это жизнь, кто не умеет готовить — не умеет любить”. Во времена студенческой жизни он перестал дружить с одной красавицей, узнав, что та кладет в один популярный итальянский соус сосиски, а не положенный по рецепту бекон…
Россия дважды имела возможность коренным образом реорганизовать свое общество — в 1917 и 1991 годах. Конечно, это сложный вызов, но и способ исправить ошибки прошлого. Для меня в России, однако, удивительно то, что всегда выбирались решения, направленные против потребителя.
Как можно забыть времена, когда приходилось платить за входящие звонки на мобильные? В Европе никто такого и придумать не мог. И я до сих пор шокирован, когда вспоминаю посещение одного только что открытого кафе на Кузнецком Мосту.
Я занял место в очереди, затем выбрал салат “Столичный”. Девушка за прилавком взяла тарелку и поставила ее на весы. В первый момент я подумал, что она это сделала из-за отсутствия места на прилавке. Но затем девушка начала борьбу с горошком, который никак не хотел оставаться в тарелке, а стрелки весов крутились, как у компаса на Северном полюсе. Я спросил, что происходит, и девушка объяснила, что она старается добиться нужного веса. Как каждый нормальный итальянец, я подумал, что она, наверное, чокнутая! Хотя чокнутые на самом деле хозяева.
В Италии основное правило любого ресторана или кафе — сделать так, чтобы клиент вышел из-за стола сытым и довольным качеством еды. Это лучшая реклама заведения, когда, побывав один раз, человек становится постоянным клиентом и приводит все новых и новых. В горах, расположенных за Генуей, есть один своеобразный ресторан, где хозяин демонстративно выговаривает клиенту, оставившему еду на тарелке. Неужели, мол, не понравилось? Но он… тут же приносит клиенту новое блюдо на замену!
Мне трудно даже представить выражение лица Панчо, если бы какой-нибудь официант начал подсчитывать микрограммы на его тарелке. Также, боюсь, он бы вряд ли оценил, если бы кто-то предложил ему тарелку спагетти с кетчупом.
Итальянцы построили десятки фабрик по производству макаронных изделий в России и в бывшем СССР. Так, в далеком 1991 году в Душанбе итальянцы были практически взяты в заложники рабочими местной фабрики, на которой сломалась одна из машин — и производство встало на несколько месяцев. Таджики тогда остались без макарон! В Италии в таком случае как минимум случилась бы революция.
Но ведь мы знаем, что сырье в России, как правило, хорошего качества. А для соуса достаточно всего лишь добавить вместо кетчупа пару свежих помидоров.
“Ничего особенного” — так нам сказал недавно хорошо одетый мужчина в центре Москвы у входа в украинский ресторан, отвечая на вопрос о качестве кухни. В грузинских ресторанах Москвы, правда, я всегда хорошо себя чувствовал. Но такой знаток, как Панчо, конечно, захочет попробовать что-то из русской кухни.
В России почему-то царит представление, что чем больше платишь, тем лучше получишь услуги. Конечно, в Италии существуют специальные ресторанные справочники, но между людьми существует своеобразное соревнование, суть которого — как кушать хорошо и тратить мало. Вытаскивать из кошелька 100-евровые купюры — это слишком просто и скучно.
В Москве, если даже ты много платишь, никогда нет уверенности в том, что тебе положили на тарелку. Часто местные рестораторы играют на незнании клиентов, потерявших за 70 лет вкус к вкусному, и даже в меню итальянских ресторанов сплошь и рядом встречаются ошибки в названиях блюд. Однако до 1917 года российские аристократы на Лазурном Берегу и в Риме ценили высокую кухню. У Панчо — утонченный вкус, как у тех аристократов. И вы только представьте себе, что будет, если я ошибусь рестораном и ему взвесят тарелку или официант начнет ему с трудом объяснять, как готовили блюдо?
Сколько раз это случалось со мной! Кульминационный момент наступает, когда хочется выпить кофе, а еще лучше — эспрессо. Кофе-машины — все итальянского производства, но, бог знает почему, в Москве результат итальянца всегда разочаровывает, несмотря на двойную или тройную стоимость в сравнении с итальянским или европейским баром. Однажды я подарил жене моего друга хороший итальянский кофе. Но, несмотря на дорогую кофеварку, мне было предложено нечто, похожее скорее на нефть. Иметь технику не значит уметь ею пользоваться.
И совсем уж я рассердился, когда в одном московском сетевом кафе, которые находятся на каждом шагу в каждом районе, я заказал торт, представленный мне как свежий, но в реальности как минимум принимавший участие во Второй мировой войне…
Но вот вам еще одно интересное наблюдение иностранца: когда выезжаешь за пределы Москвы, ситуация с общепитом удивительным образом меняется в лучшую сторону! Например, в Твери есть немало мест с очень хорошей кухней, да и кофе там ничуть не уступает по качеству среднеевропейскому. Кажется, что находишься на другой планете. Качество и выбор предлагаемых блюд значительно лучше столичного, практически европейский. И это не единичный случай.
В Волгограде, по рассказам моего немецкого друга, есть паб, где варят отличное баварское пиво. Причина всего этого проста: в Москве на рынке общественного питания одержали победу крупный бизнес и сети ресторанов-баров на американский манер. Это “продукт” общеизвестной системы власти, которая царила в столице почти два десятилетия. В провинции же, несмотря на разные трудности, малый бизнес смог раскрутиться — и профессионализм поваров и барменов развивался намного лучше.
В общем, мне все понятно. Если я не хочу рисковать своей дружбой с Панчо, жаждущим познакомиться с настоящей русской кухней, мне придется уехать с ним в провинцию. Москвичи же пока приговорены к безликой кулинарной “каше” и скоро станут американцами. Good Bye!