История с уголовным преследованием члена фракции КПРФ от Ростовской области тянется уже полтора года. На предвыборном мероприятии 2 декабря 2011 года в Ростове-на-Дону (коммунисты называют его «встречей с избирателями», а полиция и следователи - «несанкционированным митингом»), по версии сотрудников правоохранительных органов, депутат Бессонов нанес телесные повреждения сразу двум полковникам полиции, один из которых пытался отключить звукоусиливающую аппаратуру. Сам коммунист уверяет, что никого не бил.
Лишь летом 2012 года Генпрокурор обратился в Госдуму с просьбой лишить депутата неприкосновенности, чтобы привлечь его к уголовной ответственности по статье 318 УК - она карает за применение насилия в отношении представителя власти. Часть 2 этой статьи (именно её и вменяют депутату) обещает до 10 лет лишения свободы.
Госдума голосами «ЕР» и ЛДПР 6 июля 2012 года позволила привлечь Владимира Бессонова к уголовной ответственности. С тех пор прошло полтора года. О том, что произошло за это время, г-н Бессонов рассказал корреспонденту «МК»
- Какое по счету это новое обвинение?
- Второе. Первое было предъявлено 1 мая 2013 года. Меня допросили и потом уведомили о прекращении следственных действий. Я ознакомился с материалами дела, и 12 июля 2013 года обвинительное заключение на 300 листах было отправлено в прокуратуру. Прокуроры, по всей видимости, усмотрели какие-то недочеты в деле, и тогда замруководителя управления СК по Ростовской области запросил материалы дела назад «в связи с открывшимися новыми обстоятельствами». 23 июля прокуратура следователям дело вернула.
- Что поменялось в обвинительном заключении?
- В общем-то, почти ничего. Только одно слово: вместо «нанес не менее одного удара в лицо одному из потерпевших» - «нанес не менее двух ударов одному из потерпевших».
- Какие правовые последствия это может иметь?
- Не вижу я никаких правовых последствий. Странная история... Сначала полгода дело вообще лежало, его не трогали, потом лишили меня неприкосновенности, теперь нужно опять знакомиться с материалами следствия...
- Но если одно слово поменяли, зачем ещё раз все читать?
- Одно слово поменяли в обвинительном заключении, но к материалам дела добавилось еще два тома, и, возможно, внесены изменения в те тома, которые я читал ранее. Я-то летом, когда следователи запросили дело из прокуратуры назад, думал, что они закроют дело, свои копии документов уничтожил, но, оказывается, всё по-новой... Политический заказ, видимо, не отменен.
- А после ознакомления с материалами - суд?
- Следствие направит опять материалы в прокуратуру, а там, если сочтут их убедительными, дело направится в суд. Но чтобы привлечь меня к суду, надо, чтобы Госдума дала на это согласие.
Беседовала Марина ОЗЕРОВА