- Олег Анатольевич, вас еще не внесли в «люстрационный список» партии «Удар»?
- Пусть вносят, меня это не пугает. Во время прошлой оранжевой революции меня и в списки вносили, и посыпали мою фотографию «мертвой землей» с кладбища, ставили перед ней какие-то специальные свечи, чтобы навести порчу. Я спокойно к этому отношусь.
- Вы один из немногих, кто не боится идти против течения. Когда общим настроением Украины было: «Идем в Европейский союз», вы открыто и аргументированно выступали против. Почему вы против интеграции с ЕС?
- Потому что это приведет к экономической катастрофе. Потому что соглашение об ассоциации с ЕС противоречит конституции. Читайте внимательно соглашение об ассоциации. Я его читал много раз. Я считаю не случайным то, что за 5 лет Восточного партнерства ни одна страна не подписала это соглашение. Это не соглашение между двумя равными партнерами. Оно больше похоже на соглашение о безоговорочной экономической капитуляции. Как будто бы мы проиграли войну и теперь на условиях противника подписываем соглашение о капитуляции.
Мы отдаем свои рынки. Все другие страны ЕС получали за это компенсацию. Например, Польша получила около 20 миллиардов евро прямой дотации, 20 миллиардов ей списали, 20 миллиардов выдали в виде кредитов. И в первый год было падение производства на 38%. Теперь после вступления в ЕС они получают чуть меньше 10 миллиардов евро дотаций ежегодно. Почему? Потому что их предприятия закрылись, они были вынуждены закрыть верфи, потому что корабли выпускает Германия. Верфи, на которых зарождалось профсоюзное движение «Солидарность», которое принесло Польше свободу. Подписывая соглашение, мы теряем договор о свободной торговле с Россией. К нам будет применена средняя заградительная пошлина. Она все равно льготная (для стран ЕС она выше). Это значит, что наши производители, например, сыра, не смогут конкурировать с производителями сыра из Белоруссии. У нас нет иллюзий, что наши сыры будут продаваться в Италии и Франции, мы не сможем конкурировать на рынках ЕС. Мы теряем свой рынок в России и не получаем рынок в Европе. Плюс мы должны перейти на все европейские стандарты. А это сумасшедшие деньги, которые просто надо вложить в те предприятия, которые еще работают. Нам этих денег никто не дает. Мы должны за свой счет переделать все поезда, железнодорожные пути, сделать узкоколейки, чтобы они соответствовали европейским. Все это прописано в соглашении.
- Плюс необходимость привести в соответствие с европейским свое законодательство.
- Да, и принимать у себя все те законы, которые принимает ЕС, не имея возможности на них влиять.
- И не будучи членом ЕС?
- Я знаю, что наши переговорщики буквально на коленях перед европейцами стояли, умоляя их вписать в соглашение хотя бы одну фразу о том, что соглашение – это первый шаг по присоединению к ЕС. Чтобы хотя бы объяснить украинскому народу, что все эти жертвы нужны, чтобы когда-то в будущем присоединиться к Евросоюзу. Им сказали: «Ни в коем случае!» Ну и как можно назвать такие отношения? Только неоколониальными.
- Почему отказ Украины от подписания соглашения вызвал на Западе такую бурную реакцию?
- Это означает фактическое банкротство программы «Восточное партнерство». Я могу поделиться своими догадками. Я обнаружил очень интересную вещь: организация, которая разрабатывала соглашение об ассоциации (а оно стандартное для всех стран, вплоть до того, что в «армянском» договоре есть целый раздел о рыбном хозяйстве) – это «Международный центр перспективных исследований», неправительственная организация, существующая на гранты США. Главой наблюдательного совета является экс-президент Польши Александр Квасьневский. По соглашению мы должны принять закон о реституции. Так в свое время сделали страны Балтии. Что это означает? До второй мировой войны 60% населения Львова были поляки. По реституции мы должны будем передать их потомкам гигантский объем недвижимости и земельных участков на Западной Украине. Только униатская церковь владела сотней тысяч гектаров земли. Так что интерес Польши к этому соглашению понятен.
По соглашению, Европа получает украинские рынки и украинское сырье, а Украина полностью утрачивает свою промышленность. Могущество Европы всегда держалось на колониях. Раньше, чтобы захватить колонии, нужны были деньги, войска, флот. Сейчас с этим успешно справляются неправительственные организации, СМИ и купленные чиновники.
- Митинг сторонников евроинтеграции сошел бы на нет естественным путем, если бы не «зачистка» Майдана в ночь на 30-е ноября. Почему власть пошла на этот шаг?
- Я убежден, что это провокация со стороны агентов влияния во властных структурах. Не было никакой необходимости посылать «Беркут». У меня есть точная информация, что было совещание лидеров оппозиции, они были готовы распустить Майдан и отложили окончательное решение на один день. Если я знал об этом, то тем более знали спецслужбы и руководители силовых структур. Сейчас уже люди на площади выступают не за евроинтеграцию, а за отставку президента.
- Что за люди находились на площади, когда ее «зачищал» Беркут?
- Среди обратившихся в больницы пострадавших есть один студент. Всем остальным – от 35 лет и выше. Ночью на Майдане оставались дежурные, охрана.
- Оппозиционеры утверждают, что в ту ночь 34 человека пропали без вести.
- Оппозиционеры еще утверждают, что на тракторе, на котором штурмовали администрацию президента, находились провокаторы от власти. Буквально два часа назад задержали тех ребят, которые были на тракторе. И вся оппозиция двинула отряды с Майдана, чтобы отбить этих людей. Они говорят, что задержали членов их команды. Есть решение суда об аресте этих людей, суд установил, что это именно те люди, которые угнали трактор и на нем штурмовали администрацию президента. Фотографии людей на тракторе облетели все мировые агентства. Если будет доказано, что на тракторе были именно люди Майдана, то станет очевидно, что лидеры оппозиции со всех трибун обманывали не только свой народ, но и мировую общественность.
- Где задержанные сейчас?
- В связи с тем, что оппозиция пытается их отбить, задержанных спешно перевезли из следственного управления прокуратуры в Лукьяновское СИЗО. Оно охраняется серьезно. Как раз сегодня я был в госпитале, посещал тех, кто пострадал при штурме администрации президента. Есть серьезные травмы. Одному парню проломили голову, ему делали трепанацию. За это будут отвечать те, кто организовал нападение на администрацию.
- Верно ли, что пострадавших бойцов спецназа отказались принимать столичные больницы?
- Да. Ни одного бойца «Беркута» нет в госпитале МВД. Их всех отправляют в регионы. И все они боятся за свою жизнь и жизнь своих семей.
- На каком основании им отказали в госпитализации в Киеве?
- Медики мне сказали так: «У них были очень тяжелые травмы, а сами пострадавшие не киевляне. Вот их и отправили в свои регионы, чтобы лечить там». Но мне такой подход непонятен.
- Насколько тяжелые травмы у спецназовцев?
- Одному 19-летнему парню, солдату внутренних войск, перебили трубой ногу, открытый перелом. Служил всего 8 месяцев. Просил не называть фамилию, потому что маме говорит, что стоит в наряде. Другому проломили лоб булыжником. Одному парню оторвали пятку. Есть спецназовец, которому арматурой выбили зубы и проткнули челюсть. Там в течение нескольких часов шел настоящий бой.
Марина ПЕРЕВОЗКИНА, Киев