— Ты ответ получил? Свободен. Если не устраивает — жалуйся!
Главный следователь Петровки генерал Морозов стремительно удалялся от меня и от разговора.
— Почему вы позволяете говорить в таком тоне?
Морозов только ускорил шаг, отмахнувшись, как от назойливой мухи:
— Слушай, не тарахти.
Честно говоря, я просто опешил. Даже во времена журналистской юности мне не доводилось встречать столь откровенного хамства из уст официального лица. Я, правда, и раньше слышал о своеобразной манере общения генерала Морозова, но вот чтоб настолько…
Именно в эти минуты я окончательно понял, что был прав в своих догадках версии. Неадекватная реакция начальника ГСУ ГУМВД Москвы подтверждала все подозрения нагляднее любых слов.
В самом деле Владимиру Морозову было, похоже, от чего терять рассудок и приходить в бешенство…
* * *
Возможно, кто-то из читателей помнит серию моих прошлогодних расследований о коррупции в тыловом департаменте МВД. («Новое платье МВД», «МК» от 5 октября 2012 года, «Техническая контрреволюция МВД», «МК» от 19 декабря 2012 года.)
Тогда я подробно рассказывал о созданных тыловиками МВД криминальных схемах передачи многомиллиардных заказов «своим» подрядчикам. Венцом их стала масштабная афера с закупками нового обмундирования для реформируемой полиции: предмета особой гордости экс-министра Нургалиева.
Мало того что все контракты на 7,5 млрд рублей были искусственно отданы аффилированным друг с другом фирмам-пустышкам. Качество формы не лезло ни в какие ворота. Значительная ее часть была пошита из низкопробной китайской материи, не соответствующей госстандартам. В полицейской среде обновки эти костерят последними словами: комплекты не выдерживают и пары стирок, быстро изнашиваются, садятся.
На протяжении 2 лет все «форменные» аукционы МВД исправно доставались одним и тем же структурам, подконтрольным хозяину текстильно-производственной компании «Октябрь» Дмитрию Маркову.
Пусть не смущает вас звучность названия: никакого текстильного производства ни у «Октября», ни у его многочисленных «дочек» отродясь не имелось. Это были обычные «конторы Никанора», не владеющие ничем, кроме письменного стола и круглой печати. Все полученные заказы банально распределялись затем между настоящими швейными предприятиями (параллельно работало до 60 субподрядчиков), разница шла в карман.
Конечно, МВД могло бы торговать со швейниками напрямую. Так и надежнее, и дешевле. Но на чем тогда зарабатывал бы г-н Марков? Не случайно другие претенденты до торгов не допускались, контракты заключались по стартовым ценам, а деньги щедро платились вперед. Несмотря на постоянные срывы поставок и отвратное качество, ни одной рекламации тыловики МВД так и не подали.
Ключевую роль в этих историях сыграл начальник управления МТО МВД Александр Немчиков. Это он сделал структуры Дмитрия Маркова монополистами. Вслед за формой эти никчемные пустышки стали поставлять для МВД массу других товаров: бронежилеты, меховые изделия, криминологическое оборудование, сухие пайки. По обыкновению, «октябрята», как ласково называли их в МВД, сами ничего не производили, а лишь распределяли заказы между субподрядчиками.
Только с приходом Владимира Колокольцева эти коррупционные схемы разрушились. В «форменном» скандале новый министр разбирался лично.
Была назначена проверка, установившая «признаки уголовно-наказуемого деяния» в действиях Немчикова. (Так официально ответил мне зам. министра внутренних дел Игорь Зубов.) Начальник УМТО и еще нескольких полковников из центрального аппарата МВД были уволены.
По команде Колокольцева МВД разорвало и последний «форменный» контракт с «октябрятами»: его заключили всего за месяц до смены министра, в марте 2012-го. Обладателем крупнейшего подряда (3,94 млрд) стала очередная марковская прокладка — ОАО «ШвейПром» с уставным капиталом в 100 тыс. рублей и подложной банковской гарантией. Летом 2012-го московский арбитраж расторг контракт.
Почти одновременно силами полиции было возбуждено и уголовное дело по факту мошенничества с госконтрактами. Оно, правда, касалось других поставок — не формы, а сухих пайков, — но все фигуранты в нем были те же самые, да и преступные схемы походили друг на друга как близнецы.
В какой-то момент показалось, что махинаторов вот-вот настигнет возмездие. В январе 2013-го дома у Немчикова и Маркова прошли обыски. Был взят под стражу генеральный директор ОАО «ШвейПром» Лебедев.
Увы. Уже очень скоро расследование было заблокировано. То, что дело появилось с ведома Владимира Колокольцева, его подчиненных из ГСУ ГУВД ничуть не смутило…
* * *
6 апреля 1963 года указом Президиума Верховного Совета СССР №1237 в системе милиции были созданы органы предварительного следствия.
Спустя полвека их наследники широко отпраздновали эту дату. Юбилей отмечали повсюду, от Калининграда до Камчатки, в меру бюджета и фантазии. Но самые роскошные торжества, по единодушному мнению, прошли в столице. По масштабу и размаху они затмили даже главное официальное действо, проводимое следственным департаментом МВД.
Такую задачу поставил перед подчиненными начальник ГСУ ГУМВД Москвы Владимир Морозов: пусть страна знает, что такое столичный шик!
Это вам не ведомственный ДК с последующим разбреданием личного состава по окрестным шинкам! Под праздник был снят один из самых престижных и современных залов — Московский международный дом музыки.
И духовной, и материальной пищи в тот вечер было невпроворот. После торжественной части и многочасового концерта (Кобзон, Газманов, Буйнов, Серов и проч.) в фойе был устроен фуршет для 450 человек: 4 подачи блюд, алкоголь, горячее, десерт. Для начальства и особо важных гостей в ресторане «Аллегро» параллельно накрыли еще банкет на 140 персон. Гулянья продолжались с 15 часов до полуночи.
Только аренда Дома музыки и банкеты стоили, как следует из полученных мной документов (счета, меню, договоры), почти 1,4 миллиона рублей. А ведь это были отнюдь не единственные праздничные траты.
Количество специально выпущенных сувениров и подарков просто не поддается учету. Ни один гость не ушел из Дома музыки с пустыми руками, а подарочный фонд ГСУ не израсходован до сих пор. По самым скромным прикидкам, все это великолепие обошлось не менее чем в 3 млн рублей.
В числе памятных презентов: шикарно изданный альбом «50 лет на службе Родины» (380 стр., мелованная бумага, полный цвет), разнообразные ежедневники, календари, специально выпущенный DVD-диск, медали и даже эксклюзивная «следственная» водка. Последняя, как гласит этикетка, способствует «повышению раскрываемости дел».
Там-то, под «следственную» водку и крики «ура!», одно из таких уголовных дел и было благополучно пропито руководством ГСУ. Причем пропито как в прямом, так и переносном смысле слова.
* * *
— Первые месяцы следствие работало очень активно. Было видно, что они настроены решительно и намерены доводить дело до суда, — вспоминает гендиректор Серпуховского мясоперерабатывающего комплекса (СМПК) Вадим Новожилов. — Все изменилось буквально в мгновение. И теперь следователь уже открыто разводил руками: ничего не могу сделать, команда.
Уголовное дело №28836 было возбуждено следственной частью ГСУ ГУМВД Москвы осенью прошлого года по статье «Мошенничество».
Краткая фабула: в конце 2011-го МВД объявило аукцион на поставку крупной партии сухих пайков (1,2 млрд рублей). Полицейский Немчиков и коммерсант Марков через своих представителей вышли на одного из главных претендентов — Серпуховский мясокомплекс — и предложили сделку. Мы вам — гарантированную победу, вы нам — 25% от общего объема на субподряд.
— А что еще оставалось? — объясняет Новожилов. — В отличие от «Октября» у нас реальное производство, оно не может простаивать, рабочим надо платить зарплату, а без таких «спецусловий» контрактов не получить.
Новожилов принял условия. «СМПК» выиграл аукцион. Получив первый же аванс, он перевел 180 миллионов на счета указанной тыловиками фирмы. За эти деньги ООО «Барышская швейная фабрика» (именно ее определили на субконтракт) должна была поставить 9,5 тысячи комплектов сухпайков.
Однако время шло, а обещанных концентратов с тушенкой все не было. Уже потом следствие установит: полученные 180 миллионов «БШФ» молниеносно перекинула аффилированным с собой фирмам по фиктивным договорам займа, после чего большинство денег тут же было обналичено, еще часть — выведена в офшоры. Словом, классическая воровская схема…
Спустя 7 месяцев, когда окончательно стало ясно, что ни миллионов, ни товара не видать, гендиректор «СМПК» написал заявление в МВД. На его счастье, это совпало с колокольцевской проверкой «форменных» аукционов. Все герои здесь были одни и те же.
Навязанная серпуховчанам фирма-субподрядчик «БШФ» годом раньше уже успела отличиться, выполняя контракт по поставкам полицейского обмундирования: ее, единственную, допустили тогда до аукциона. За 1,7 млрд рублей она отгрузила на склады МВД тонны низкопробного китайского тряпья. (В письме зам. министра Зубова «БШФ» прямо именуется «недобросовестным подрядчиком».)
Переговоры с «СМПК» от имени тыловиков вел Станислав Лебедев, гендиректор другой марковской фирмы ОАО «ШвейПром». Эта структура также являлась держателем «форменного» контракта — на 3,94 млрд рублей. Именно с ней МВД уже при Колокольцеве разрывало отношения по суду.
Через марковское ЗАО «ТПК «Октябрь» под видом договоров займа было выведено и 2/3 «пайковых» денег: 108 из 180 миллионов.
— Мы понимали, что афера с сухпайками лишь эпизод в масштабной коррупционной цепи, — подтвердил мне Андрей Михалев, возглавлявший в тот момент следственную часть ГСУ ГУМВД. — Через него мы рассчитывали выйти на всю схему, включая поставки китайской формы. На совещаниях и заслушиваниях начальник ГСУ Морозов топал ногами и требовал жестко наказать «мерзавцев», бросивших вызов нашей системе.
Мошенничество было организовано настолько топорно, что для сбора доказательств хватило всего пары месяцев. Очень скоро следствие убедилось, что никто пайков поставлять и не собирался, а вся операция задумывалась «с целью хищения денежных средств МВД России путем обмана и злоупотребления доверием».
Сразу после новогодних каникул следствие перешло в наступление. Обыски, допросы, очные ставки сменялись каждый день. (Только у Немчикова было сделано 4 обыска.)
Апофеоз наступил 17 января, когда прямо в ходе допроса был задержан гендиректор «ШвейПром» Станислав Лебедев — главный посредник между «СМПК» и тыловиками. Полицейские пытались взять под стражу и его хозяина Дмитрия Маркова, даже ездили к нему домой, но не нашли.
Всю ночь Лебедев провел в камере. Утром 18 января следователь допросил его в качестве подозреваемого и собирался уже ходатайствовать об аресте, как вдруг… неожиданно отпустил восвояси.
Неожиданно — в первую очередь для самого следователя, который до последней минуты планировал предъявлять Лебедеву с Марковым обвинения. А уж кто ему приказал развернуться на 180 градусов — можно только гадать: несомненно лишь, что команда исходила от руководства ГСУ.
И с этой минуты корабль словно налетел на мель. Расследование откровенно застопорилось. Начиная с февраля по делу больше не прошло ни одного обыска или задержания. Вся работа отныне свелась к вялым допросам. А потом и они прекратились.
Если в январе, на пике, было проведено 19 следственных действий (включая 11 обысков), то уже в феврале — всего 7, в мае — 3, в апреле и июне — вообще ни одного. Объяснить это кроме как саботажем невозможно.
Ну и вполне логичный финал — 21 июня уголовное преследование «решалы» Станислава Лебедева было прекращено. Следующий шаг только один: прекращение самого дела за «отсутствием состава преступления».
То, что этого не случилось — просто чудо. И произошло оно вопреки позиции генерала Морозова. Летом после многочисленных жалоб потерпевших следственный департамент МВД изъял дело из производства ГСУ и передал «в целях объективности» в окружной главк ЦФО. Правда, к тому моменту дело оказалось уже почти загубленным.
— Нет сомнений, что от руководства ГСУ шла команда «затупить», — убежден потерпевший Вадим Новожилов. — Следователь прямо говорила, что ничего не может сделать, советовала тормошить начальство, хотя еще вчера обещала, что жулики будут сидеть.
Буквально на глазах сменилась и позиция начальника ГСУ Владимира Морозова. Куда исчезли его гневные призывы «покарать мерзавцев»?
— Все прежние «накачки» прекратились в конце января — феврале, — вспоминает экс-начальник СЧ ГСУ Андрей Михалев. — Теперь на совещаниях Морозов говорил совсем другое: не надо «кошмарить» бизнес…
По «странному» стечению обстоятельств ступор в расследовании дела №28836 совпал с получением ГСУ спонсорской помощи для организации юбилейных торжеств.
Но совпадением тут, кажется, и не пахнет…
* * *
Тяга генерала Морозова к красивым праздникам и стоила тоже красиво. По самым примерным подсчетам, организация юбилея обошлась около 5 млн рублей. Таких денег в бюджете самого ГСУ, конечно, не было. Но мир не без добрых людей.
Обычно подобные вечера проводятся с помощью благотворительных полицейских фондов. Получать деньги у коммерческих структур МВД запрещено. Новый закон «О полиции» строго ограничил финансовые связи с посторонними.
Однако в случае с ГСУ все расходы взяло на себя некое АНО «Центр интеллектуальной собственности «Группа ВИЮР». Именно «ВИЮР» заключала и оплачивала все договоры с Домом музыки. В документах торжества фигурируют под скромным названием «мероприятие».
Изготовление и закупка сувениров — тоже дело их рук. Книгу-альбом «ВИЮР» печатала в собственной типографии, с ее счетов платилось и за водку, и за юбилейные медали. Она же участвовала в организации концерта, включая установку звука и света.
Почему «ВИЮР» решила подарить ГСУ праздник ценой в миллионы? Президент и единственный учредитель «ВИЮР» Игорь Волокитин с ходу не смог мне это объяснить. Помогли и помогли. Мы многим, мол, помогаем.
Не сумел он поначалу и вспомнить, кто именно просил его проспонсировать юбилей. Сослался на кадровиков с Петровки, однако курирующий кадры зам. начальника ГУМВД Андрей Понорец это опроверг:
— Поиском средств на проведение праздника и всеми финансовыми вопросами руководство ГСУ занималось самостоятельно. Мы туда не лезли.
Каково же было мое удивление, когда на свой запрос начальнику ГСУ Владимиру Морозову — кто и на каком основании оплачивал юбилей — я вскоре получил бумагу за подписью… все того же генерала Понорца.
Потом выяснилось: Морозов умолил начальника ГУМВД Анатолия Якунина подписать ответ у другого зама. (Якунин признался мне в этом сам.)
…К таинственной и щедрой «Группе «ВИЮР» мы вернемся чуть позже, а пока попробуем понять: чего же так испугался генерал Морозов
Его реакция вообще выглядела крайне странно. Своими ответными шагами он лишь укреплял подозрения, что дело нечисто.
Сотрудники ГСУ, например, после моего запроса попытались забрать в Доме музыки «праздничные» документы — в частности письмо Морозова, где он просил сдать заведение в аренду и оформить договор с «ВИЮР».
(Копия этого письма есть в нашем распоряжении. Читается оно весьма занятно: сначала Морозов расписывает масштабность и значимость предстоящих торжеств, ссылаясь на план мероприятий ГУМВД. А потом последней строчкой, словно ненароком: просим заключить договор с совершенно посторонней «Группой «ВИЮР».)
Серьезную обеспокоенность Морозов начал проявлять и в отношении «пайкового» дела. Из источников внутри ГСУ знаю, что в октябре он даже вызывал руководителей 6-го отдела и следовательницу Аллу Грозан, в чьем производстве оно находилось, и допытывался, не передавал ли мне кто материалы.
Тогда же по указанию руководства ГСУ сотрудники в экстренном режиме готовили справки по делу, обосновывая правоту своей позиции. Это выглядело тем более странно, поскольку никакого отношения к расследованию тыловых афер ГСУ уже несколько месяцев не имело. Вдвойне поразительно, что видимого интереса к нему я тоже не афишировал.
Но это ровно тот случай, когда кое-что на кое-ком горит: то ли шапка, то ли генеральская фуражка…
…Разрушу наконец затянувшуюся интригу. Конечно, в подоплеке юбилея копаться я стал не случайно. По данным моих источников, к оплате торжеств руководство ГСУ подключило фигурантов какого-то из уголовных дел. Называлась даже конкретная сумма: 5 миллионов рублей.
Точнее, это была завуалированная форма взятки: снисхождение в обмен на благотворительность. Утром — деньги, вечером — прекращение дела. Кто ужинает девушку, тот ее и танцует.
Вскоре подозрения начали подтверждаться: собственно, начальник ГСУ Владимир Морозов своими шагами лишь усиливал их.
О том, что реальным спонсором юбилея выступили фигуранты «пайкового» дела, мне рассказали по очереди сразу несколько сотрудников ГСУ: при необходимости они готовы будут выступить на суде.
Ну а уж когда я получил выписку по счетам «ВИЮР», все окончательно встало по своим местам.
Что называется, следите за руками.
Расследование дела №28836 стало тормозиться с конца января — начала февраля. (Как мы предполагаем, по указанию руководства ГСУ.)
И сразу после этого у ГСУ появляется богатый и щедрый спонсор. 12 февраля Владимир Морозов направляет письмо в Дом музыки: прошу заключить договор с «ВИЮР».
21 февраля первый такой договор между «ВИЮР» и Домом музыки подписывается. (Всего их будет несколько.) Первый платеж — 120 тысяч за аренду зала и техники — уходит 25 февраля.
А накануне, с 20 февраля, на счета «ВИЮР» начинают поступать средства от… фирм Дмитрия Маркова. Я читал бумаги и не верил своим глазам. Все те же, хорошо знакомые мне по «пайковому» и «форменным» скандалам названия: «ШвейПром», «БШФ», ТПК «Октябрь», «Форум-Холл», «Военспецтехника».
Весь конец февраля — начало марта марковские прокладки стройными рядами загоняли деньги в «ВИЮР». Средства перечислялись одинаковыми траншами — почему-то исключительно по 11 и 30 тысяч рублей. Обоснование платежей везде одно и то же: оказание услуг по юридическому сопровождению.
Добавим и то, что отношений между этими структурами и «ВИЮР» прежде никогда не было: они возникли лишь в канун юбилея ГСУ.
20 февраля 2013 года. От ООО «Форум Холл» поступают 3 транша.
21 февраля. Еще 3 транша от ОАО «ШвейПром». (Его гендиректор Лебедев, напомним, лишь месяцем раньше был взят под стражу.)
22 февраля. 3 транша ООО «БШФ». (В этой структуре исчезли 180 млн.)
В общей сложности я насчитал 28 (!) таких переводов. Впоследствии деньги растворялись на счетах «ВИЮР» — и определить, с каких именно поступлений оплачивался праздник, было уже невозможно.
Впрочем, полученных от «октябрят» средств (менее миллиона) для покрытия всех юбилейных трат явно не хватило бы. Только официально, за аренду и банкеты, «ВИЮР» выложил 1,361 млн рублей. Но и на этот вопрос есть ответ. Помимо марковских денег я обнаружил и другие подозрительные поступления на счет «ВИЮР».
16 апреля — уже после завершения праздника — неизвестное физическое лицо положило в «ВИЮР» 3 миллиона рублей — якобы как беспроцентный заем. 17 апреля новый доброхот внес еще 2,1 беспроцентных миллиона.
Кстати, на эти операции обратил внимание и Росфинмониторинг. Они схожи с классической схемой отмывания. Лучшего способа спрятать концы в воду не сыскать.
Ни минуты не сомневаюсь: во всей истории «ВИЮР» выполнял роль прокладки; транзитной станции, через которую требовалось прогнать «праздничные» деньги, дабы их легализовать.
Перечислять средства напрямую со счетов «БШФ» или «ШвейПрома», чьих директоров лишь накануне отправляли за решетку, было слишком опасно. Даже Владимир Морозов при всем его «своеобразии» на такое вряд ли решился.
Конечно, по уму следовало вообще исключить марковские структуры из цепочки: но то ли руководство ГСУ не вникало в детали, то ли чувство безнаказанности вскружило им голову... Произошло то, что произошло. Часть прогнали по счетам, часть передали наличными.
Это все объясняет: и морозовские истерики, и вызовы следователей, и попытку зачистить делопроизводство…
* * *
Разумеется, Владимир Морозов будет отрицать какую-либо связь между загубленным делом и спонсорством праздника. В ответе ГУМВД, который он побоялся подписывать, утверждается, что «ВИЮР» занимается помощью «правоохранительным органам, подразделениям спецназначения, спецслужбам и их сотрудникам» и ничего незаконного в действиях ГСУ нет.
Это не так. «ВИЮР» не просто частная благотворительная структура, а огромный коммерческий холдинг, занимающийся массой всяких проектов: защитой авторских прав, организацией зрелищных и спортивных программ, конструкторскими и проектными работами, издательством и полиграфией. Есть здесь и собственный ЧОП, и даже своя коллегия адвокатов.
Уже хотя бы потому ГСУ не имело права получать от «ВИЮР» деньги: это неприкрытый конфликт интересов. Частные охранники, а тем более адвокаты впрямую зависят от благосклонности полиции.
(На сайте адвокатской коллегии «ВИЮР» указывается, что она осуществляет защиту по «сложным» делам о мошенничествах, кражах, растратах: все эти составы как раз в подследственности ГСУ ГУМВД.)
Крайне примечательным показался мне и учредитель «ВИЮР», экс-чемпион МВО по рукопашному бою Игорь Волокитин. Уволившись 20 лет назад из армии старшим лейтенантом, этот крепыш с короткой стрижкой по-прежнему держится и ведет себя так, будто продолжает носить погоны.
Волокитин входит в бессчетное множество околосиловых организаций. Он вице-президент фонда ветеранов «Вымпел», член Общественного совета ФСКН и президиума Федерации армейского рукопашного боя, создатель военно-патриотического клуба «Русь». Производит все это впечатление классической «крышной» структуры.
Разоткровенничавшись, президент «ВИЮР» рассказывал мне, как вынужден был жестко противостоять «измайловским» и «медведковским», как пережил несколько покушений.
Кстати, в ходе второй нашей встречи Волокитин предложил новую версию событий. Он вспомнил, что оплатить торжества его просил первый зам. начальника ГСУ Игорь Веретенников.
Что же до переводов из марковских структур, то никакого отношения к празднику они якобы не имеют. Это были взносы в молодежный военно-патриотический клуб «Русь» в обмен на оказанную услугу: Волокитин помог Маркову «решить проблему» с людьми Деда Хасана (!). На мой вопрос, как именно помог, экс-чемпион улыбнулся: «Объяснил».
Да, занятных спонсоров нашел себе генерал Морозов…
…Я уже заранее предвижу, что будет говорить в свою защиту руководство ГСУ: знать, мол, ничего не знали. Да и какое в сущности дело, откуда деньги? Не по карманам же распихали, на благое дело.
Даже согласись я с ними — это ничего не меняет. Если своих следователей «ужинали» не сами обвиняемые, то как минимум их законные представители: что в лоб, что по лбу. А как иначе, если между «Группой «ВИЮР» и фирмами, фигурировавшими в уголовном деле №28836 — «ШвейПром», «БШФ», «Октябрь», «Форум-Холл», — были заключены официальные договоры на оказание юридических услуг.
(Напомним, что, согласно первоначальной версии следствия, «БШФ» похитило 180 миллионов, вывело их через счета «Октября» и «Форум-Холла», а основную роль играл гендиректор «ШвейПрома».)
«Корпоратив» для своих следователей оплачивают фигуранты уголовного дела! С тем же успехом день ЧК может организовать резидентура ЦРУ, а праздник наркоконтроля — наркокартель.
Будь это рядовые шаромыжники — еще полбеды. Но речь о героях громкого коррупционного скандала, инициированного лично министром. Которые — добавим — еще и объявили вендетту МВД.
В департаменте тыла жалуются, что «октябрята» системно пытаются рушить проводимые МВД вещевые аукционы. Треть всех жалоб в Рособоронзаказ и прокуратуру исходит теперь от структур Маркова. В прошлом году их поступило, например, 33.
Но вопрос здесь даже не столько морально-этический, сколько уголовно-правовой. Вышедшее совсем недавно, 9 июля, постановление пленума Верховного суда ясно определяет нашу ситуацию как классическую взятку.
И даже не надо доказывать, что, перечисляя деньги для ГСУ, коммерсанты (или их представители) имели прямые договоренности с Морозовым (или кем еще?). Достаточно установить сам факт получения миллионов, помноженный на конфликт интересов.
«Судам следует иметь в виду, что при получении взятки за общее покровительство или попустительство по службе конкретные действия (бездействие), за которые она получена, на момент ее принятия не оговариваются взяткодателем и взяткополучателем, а лишь осознаются ими как вероятные, возможные в будущем».
И тут же:
«Предметом взяточничества… могут быть незаконное оказание услуг имущественного характера и …любых имущественных выгод».
Для наглядности Верховный суд даже перечисляет примеры: кредит с заниженным процентом, бесплатные путевки, ремонт квартиры, строительство дачи. «Передача автотранспорта для временного использования» — и та взятка.
А оплата банкета, фуршета и концерта? Двух мнений быть не может: конечно, да.
Впрочем, может возникнуть еще и третье мнение — Следственного комитета, в чьей юрисдикции находятся дела по взяткам. Это, пожалуй, главное, на что остается рассчитывать генералу Морозову…
* * *
…Наверное, есть какая-то закономерность, что этот конфуз произошел именно с Владимиром Морозовым.
В МВД трудно найти сегодня генерала с более неоднозначной и сложной репутацией. На прежних местах Морозова неизменно сопровождал ворох конфликтов, скандалов, взаимных обвинений. О морозовском стиле руководства и общения слагают легенды (отчасти я имел возможность с ними познакомиться). Он и его люди регулярно становились объектами журналистских разоблачений — вплоть до Первого канала. Но всякий раз Морозов не просто выходил сухим из воды, а еще и с повышением.
После того как рекомендованного им заместителя задержали на взятке в 8 миллионов (дело было, когда Морозов возглавлял УВД Зеленограда), он стал начальником УМВД Смоленской области.
Его назначению в Москву предшествовала непрекращающаяся череда скандалов в Смоленске. Морозова публично обвиняли в давлении на бизнес. Четырежды суды выносили частные определения в адрес министра внутренних дел, требуя устранить нарушения в работе УМВД и его начальника. Против его методов работы открыто выступили председатель суда, спикер думы, главный федеральный инспектор, прокурор. В ответ Морозов вступил с ними в публичную конфронтацию, а сотрудники ДПС принялись охотиться за депутатами и судьями на дорогах.
Глупо было бы надеяться, что, вернувшись в Москву, он изменится. Кстати, первое, с чего начал Морозов, — с обысков в «Смоленском банке», с чьим руководством конфликтовал еще в Смоленске. (Впоследствии прокуратура города признает эти обыски, незаконными.)
Руководство МВД считает Морозова жестким руководителем: такой, мол, в зажравшейся Москве и был нужен. Однако жесткость эта, граничащая с самодурством, пока ничего хорошего, кроме вреда, не принесла.
Это, собственно, не моя оценка, а самого же МВД и прокуратуры. Если в общем рейтинге регионов, который по 12 показателям следственный департамент формирует ежемесячно, ГСУ ГУМВД до прихода Морозова занимало 21-е место (из 82), то теперь — 71-е. Выше 50-го оно никогда больше не поднималось.
«Значительное снижение качества предварительного следствия» по итогам 9 месяцев текущего года констатирует и прокуратура Москвы. Нарушения выявлены в каждом третьем полицейском уголовном деле — почти 29 тысяч. Число лиц, получивших право на реабилитацию — проще говоря, оправданных невинных жертв, — возросло втрое.
Целый ряд руководителей следственных отделов сами стали фигурантами уголовных дел…
Есть какая-то закономерность, что этот конфуз случился именно с Морозовым, написал я чуть выше. Да, есть. Она именуется чувством безнаказанности.
История с юбилеем лишь верхушка айсберга. В реальности все здесь намного хуже и глубже.
А потому наш прервавшийся разговор с начальником ГСУ ГУМВД отнюдь не закончен. Он еще только начинается…
(Продолжение следует.)
P.S. Прошу считать этот материал официальным депутатским запросом к Генеральному прокурору, председателю Следственного комитета и министру внутренних дел.