Фантики за работу
В муниципальном образовании “Селенгинское” одноименный целлюлозно-картонажный комбинат (ЦКК) всегда был достаточно успешным предприятием. Здесь в условиях перехода на рыночные отношения не требовалось никого менять (местный генеральный сам кого хочешь поменяет), присылать новые команды, вытаскивать, как барон Мюнхгаузен, себя из болота за свои волосы. Производственные и финансовые показатели Селенгинского ЦКК можно вывешивать на Доску почета среди чуть ли не всех комбинатов отрасли. Но людям, живущим в Селенгинском, от этого легче не было. Пока комбинат не купила крупная московская компания.Первое, что сделали москвичи, — вернули людям деньги. Нет, не вклады, сгоревшие в результате рыночных реформ, а просто деньги, зарплаты. С 1993 года наличная купюра в поселке с населением 16 тысяч человек стала практически музейной редкостью. Местные владельцы комбината выпускали собственные средства денежного обращения, себестоимость производства которых была минимальной. Бралась школьная тетрадь в клеточку, листы ее разлиновывались и проштамповывались. Одну тетрадь штамповали номиналом 10 рублей, вторую — тысячей. На третьей — 5000 и так далее. На оборотной стороне каждой новоявленной купюры ставилась печать комбината и расписывался финансовый директор. Даже не факсимиле, а от руки. Сотрудники комбината получали зарплату такими квиточками 10 лет. Все, от начальников цехов, директоров, ИТР до помощника варщика и последней уборщицы. По проштампованным листикам люди отоваривались в поселковых магазинах, пользовались транспортом и даже… могли сходить в местный ресторан.
Естественно, если колбаса за рубли стоила, к примеру, 50 рублей, то по расчетам в эрзац-валюте за нее приходилось платить больше. Когда 70, а когда и чуть ли не 90. Что также неудивительно. Ведь вся поселковая торговля контролировалась теми же людьми, что ввели эрзац-деньги.
Рубли, к которым в столице насмерть прилепили пренебрежительное клеймо “деревянный”, стали самым дефицитным товаром и предметом спекуляций. Во всяком случае в поселке, чтобы снарядить, к примеру, отпрыска на учебу в Иркутск или Улан-Удэ, меняли талончики на российские рубли по курсу 2 талончика за 1 рубль. Все это время продукция комбината исправно шла на экспорт, принося владельцам СЦКК стабильные “зеленые” поступления.
На самом деле этим в России никого не удивишь. По стране до сих пор полным-полно таких поселков и городков, где в середине 90-х в условиях реального безденежья ходили такие эрзацы. Вот только в Селенгинском они появились еще в 93-м, а просуществовали аж до 2002-го. До прихода “москвичей”.
Когда люди впервые за десять лет получили зарплату не отрезанными кусочками тетрадных листочков, а полноценными банковскими билетами, в поселке, говорят, был самый веселый на памяти нынешних жителей праздник. И им еще повезло. В других местах эрзац-деньги либо существуют до сих пор, либо они получают заработанное с такой просрочкой, что впору удивляться, на что они живут. И стоит ли удивляться, что люди перекрывают трассы и устраивают голодовки. Все равно голодают, а так есть надежда, что хоть деньги вернут.
Вот где-то каски отзвучали
В последние годы острота проблем с невыплатой зарплаты притупилась. Не слышен грохот шахтерских касок, поезда и машины больше не стоят из-за перекрытых дорог, унитазы и елочные игрушки все реже служат заменителями заработанных денег. Казалось бы, жизнь налаживается. У кого-то это действительно так, но в наши дни около 40% российских предприятий убыточны. Значит, большинство занятых на них зарплату рано или поздно не увидят не просто по результатам месяца, а окончательно и бесповоротно. Когда их предприятия перестанут существовать. Так что потенциально мы имеем гигантскую взрывоопасную социальную массу.Что бы нам ни говорили, но основным показателем роста экономики является все, что происходит с нашей зарплатой. Сегодня зарплата остается единственным источником доходов для большинства населения страны. Наши деньги сгорают в банках, рынок ценных бумаг живет по своим неведомым законам, приобретение собственности и получение средств от ее использования нам не по карману. Миллионам наших сограждан, пожелавшим получить дополнительный доход, власти неоднократно давали понять: рассчитывайте только на зарплату. При советской власти зарплату гарантированно платило государство. В наше время тотального ограбления всех и вся мы зависим от новоявленных царьков и князьков, гордо именуемых работодателями.
Принято считать, что социальная защита — это прежде всего льготы, пенсии или пособия. Но пенсионеров в стране приблизительно 38 миллионов человек, инвалидов — 12 миллионов, а занятых в экономике — 67 миллионов, да еще есть более 5 миллионов безработных. Отодвигать границу нищеты от бюджетников и пенсионеров — благородное занятие. Хорошо, что у чиновников еще хватает совести поделиться с народом крохами нефтяного пирога. Однако как только на горизонте возникает проблема невыплаты заработной платы после естественного или искусственного банкротства, тут же находится новое объяснение — рынок. По мнению чиновников, рынок — это рейдерские захваты собственности, это разорение деревни, не способной бороться с засильем продовольственного импорта, это коррумпированные суды, отказывающиеся сажать проворовавшихся предпринимателей.
Кому я должен, всем прощаю
Просроченная задолженность по зарплате есть сегодня во всех отраслях экономики и регионах страны. На 1 января 2007 года, только по официальным данным, она составляла 4,2 млрд. рублей. Если прибавить такую же неофициальную зарплату, то получится более или менее полная картина долгов по зарплате — 8,4 млрд. рублей. Много это или мало? Для Абрамовича — столько же, сколько стоила покупка “Челси”, то есть немного. Для тех 400 тысяч человек, которые по всей стране остались без копейки в кармане, это огромные деньги. Впрочем, почти 400 тысяч человек остались без своих кровных, если исходить из показателей средней зарплаты по России. Если же учесть, что по большей части денег за свой труд не получают в наиболее бедных регионах представители тех отраслей, в которых зарплата гораздо ниже средней по стране, то можно с определенной долей уверенности говорить, что в указанный период за “бесплатно” работали около миллиона наших сограждан. С семьями, детьми и пенсионерами. Кстати, именно пенсионеры в этих семьях и являются основными источниками дохода и поставщиками денег. При этом следует учесть, что задолженность по зарплате, конечно же, не касается топ-менеджмента и других “белых воротничков” в любой компании любой отрасли. Директор сельхозпредприятия никогда не будет бедствовать, в отличие от механизатора.Самые большие долги у предприятий обрабатывающей промышленности, задушенной метастазами энергетической сверхдержавы, сельскохозяйственных производителей, испытывающих на себе прелести сильного рубля, и, как ни странно, электроэнергетики, ускоренными темпами реформируемой до новых президентских выборов.
Сумма долгов зависит и от благополучия региона в целом. Например, в Центральном федеральном округе благодетели-работодатели в среднем должны всего по 11 тыс. рублей каждому работнику, в Уральском округе — 13 тысяч, на Дальнем Востоке — 22 тысячи. Главное, что почти половина всех долгов имеет долгую историю, а 1,2 млрд. рублей зарплат, скорее всего, не будут выплачены никогда, поскольку образовались в 2004 году или раньше.
Поразительно, но власти проблему долгов по зарплате долгое время не замечали. В стране несколько лет действует обязательная “автогражданка”, введена система страхования вкладов, поощряется негосударственное пенсионное обеспечение. Про зарплату, за счет которой приобретаются машины, копятся сбережения в банках, откладываются деньги на старость, никто не вспоминает. Хотя что может быть проще — оглядеться вокруг себя и понять, что мировой опыт предлагает массу вариантов снижения социального напряжения среди трудящихся.
Жизнь иностранных пролетариев
Дикий оскал капитализма, одно из привычных объяснений неудач правительства, во всем мире давно сменился цивилизованной улыбкой экономического порядка, во главе которого стоит человек, преумножающий ВВП, увеличивающий численность населения, вкладывающий средства в развитие собственной страны. Сегодня в мире существуют как минимум пять эффективных способов гарантирования выплат по заработной плате. Все они организованы и контролируются государственными органами, заинтересованными в развитии своей страны.Америка, оплот рыночной экономики, гарантирует погашение просрочек по зарплате в основном занятым в строительстве. Гарантийные средства вкладываются только в ценные бумаги. Еще один способ гарантирования — это подтверждение выполнения обязательств перед работниками третьей стороной, которой в случае банкротства можно предъявить претензии.
В Европе действуют несколько моделей гарантирования выплат заработной платы. Первая в 1967 году была внедрена в Бельгии, потом пришел черед голландской (1968), шведской (1970), датской, финской, французской (1973), немецкой (1974) и английской (1975) моделей. Наибольшее распространение в странах ЕС получила практика создания гарантийных фондов в службах занятости, как в Германии, во Франции или Финляндии. Но так не везде. В Дании, например, управление средствами гарантийного фонда на случай невыплат зарплаты передано местному пенсионному фонду, в Швеции — местным властям, а в Испании — и вовсе обособленной независимой организации. В Израиле существует гарантийный фонд при государственном Институте национального страхования. Средства фонда формируются за счет налоговых отчислений, из него же производятся компенсации заработной платы, отпускных, премий и других выплат.
Размеры взносов предприятий в гарантийные фонды с фонда заработной платы в некоторых европейских странах: Франция — 0,15% за счет предприятия, Испания — 0,4% за счет предприятия, Эстония — 0,5% за счет предприятия плюс 1% за счет работника.
В Японии с 1975 года существуют обязательные доверительные фонды, не зависящие от предприятия и управляемые банками. Порядок компенсации просроченных зарплат работников устанавливается отдельно для каждой отрасли. Схожая система действует в почти социалистической Венесуэле. Денежные средства, откладываемые предпринимателями для работников на случай банкротства, депонируются в банке-опекуне и становятся активами банка. Средства выплачиваются только в случае прекращения трудовых отношений. На случай банкротства самого банка в Венесуэле действует система страхования банковских вкладов, так что простой венесуэльский работяга за свое будущее на родном предприятии не беспокоится.
Всех переплюнули бразильцы, обязавшие работодателей перечислять целых 8% от заработной платы работника на его личный счет. За год там накапливается месячная зарплата, которая помимо спокойного сна приносит ее потенциальному обладателю инвестиционный доход. Если бразилец проработал на предприятии год, а потом оно обанкротилось, он получит месячный оклад, если 2 года — 2 зарплаты, если 12 лет — весь последующий год может бить баклуши.
Есть одна немаловажная деталь, совершенно неподходящая к российским условиям. Во многих странах организации, компенсирующие невыплаченные зарплаты и пособия, взыскивают имущество банкрота на соразмерную сумму. Представьте наших предпринимателей: выводишь активы, переоформляешь собственность, не платишь зарплату, а потом приходят приставы и отбирают нажитое непосильным трудом.
У российских собственная гордость
Что же предлагается нашими власть имущими для снижения социального накала и предотвращения кризиса? Десятилетия зарубежной практики гарантийных фондов заработной платы говорят о том, что схемы реализации могут быть разными: страховыми, банковскими или государственными. Роднит их одно — с одной стороны, все они предназначены для защиты прав работников и их семей, с другой — размер взносов в эти фонды не должен быть обременительным для работодателя.В России до недавних пор дискуссия о гарантировании выплат просроченных зарплат не велась. Ведомство Грефа, отвечающее за экономику, постоянно было занято более важными делами: то в ВТО вступало, то на экономические форумы ездило, то экономические прогнозы составляло. К концу второго президентского срока, а значит, и собственного пребывания в стенах министерства у чиновников МЭРТа наконец дошли руки и до этой проблемы.
При подготовке проекта российской модели был учтен опыт ОСАГО (деньги от проведения которого оказались у страховщиков) и проанализирована деятельность системы страхования вкладов, где банковские сборы остались в Центробанке. Авторы несостоявшегося русского экономического чуда начисто отвергли возможность создания гарантийных фондов самими предпринимателями, готовыми учредить их по отраслям промышленности или территориям пребывания. Помянули и прозорливо ликвидированный в 2001 году Фонд занятости, который мог стать стержнем новой системы.
Что же планируется сделать в России? В наши дни самый успешный бизнесмен — это чиновник, поэтому в скором времени у нас возникнет новый федеральный монстр под именем государственная корпорация “Агентство по гарантированию материальных прав работников”! В ее задачи будут входить учет работодателей, прием требований работников, но самое главное — это взносы. Сбор, контроль, размещение, кредитование и иногда возмещение. Да, также будет сформирован аппарат агентства и предусмотрены средства на его содержание.
Все это лучше, чем ничего. Пугает другое, а именно размер взносов каждого работодателя, планирующийся как своеобразный налог на предпринимателей. Сотрудники Грефа скромничают, называя цифры порядка 0,04% с фонда оплаты труда. При таких взносах даже текущую просроченную задолженность не погасишь. Очевидно, что, если новый налог будет введен, его размер будет на порядок выше. Информированные специалисты называют еще более высокие цифры: 0,7% и даже 1% с фонда оплаты труда.
Для столь тяжелой подачи нужны веские основания, и они нашлись. Оказывается, агентство будет погашать задолженность по зарплате в сумме до 200 МРОТ или 220 тысяч рублей, отпускные и выходные пособия будут погашаться из расчета до 110 тысяч рублей в каждом случае. Итого на каждого работника потенциального предприятия-банкрота должно быть зарезервировано не менее 440 тысяч рублей! Напомню, что средний размер задолженности сегодня составляет 13—14 тысяч на человека. Если новый порядок будет введен, за год новая корпорация будет собирать не менее 50 млрд. рублей! Кому-то из правительства срочно потребовался “золотой парашют” — место, куда можно приземлиться после приложения тяжких усилий на благо страны.
Забота о трудящихся — дело важное и почетное, так что можно не сомневаться: скоро всем предприятиям придется платить еще один взнос, не зависящий ни от статуса учредителя, ни от характера деятельности, ни от истории предыдущей работы. Госкорпорация станет собирать деньги с предприятий, а они, в свою очередь, слегка подрежут нашу зарплату. Впрочем, о нас в данном случае никто не думает. Просто на наших глазах появляется еще один сравнительно честный способ отъема денег у населения.