«Парик, очки с ядом и пояс с бриллиантами»
— Большим специалистом в разработке операций по захвату шпионов ЦРУ и других разведывательных подразделений стран Запада был Владимир Николаевич Зайцев (однофамилец руководителя «Альфы» Геннадия Николаевича Зайцева), — рассказывает Виталий Демидкин. — Он сам подбирал людей в группу, готовил личный состав, моделировал на тренировках различные ситуации. Мне с ним довелось задерживать восьмерых изменников Родины. Действовать пришлось и в городских условиях, и в помещениях, и в поездах.
— Какая из операций запомнилась больше всего?
— Наверное, когда в конце августа 1985 года брали полковника Главного разведывательного управления СССР Геннадия Сметанина. Он был резидентом в Лиссабоне, в Португалии. Официально работал в аппарате военного атташе. Как выяснилось, еще в 1983-м продал Родину, установил контакт с резидентурой ЦРУ, потребовав за свои услуги миллион долларов, ему дали 365 тысяч. Сметанин пошел на предательство ради денег. Передавал американцам разведывательную информацию и ксерокопии секретных документов. Фигурировал в документах ЦРУ под кодовым обозначением «Миллион».
Была завербована и жена Сметанина — Светлана, которая работала техническим секретарем в советском посольстве в Португалии и имела доступ к секретным документам.
Сметанина сдал начальник советского отдела управления внешней контрразведки ЦРУ Олдрич Эймс. Вернее, продал. В обмен на 50 тысяч долларов, предоставив нашей стороне информацию о трех «кротах» — советских сотрудниках, которые были завербованы ЦРУ. Среди них был и полковник военной разведки Сметанин.
— В августе 1985-го Сметанин приехал в Москву в отпуск. Считал, что это его последняя поездка в Советский Союз. Возвращаться на Родину он больше не планировал. С женой и дочерью поехал в Казань попрощаться с матерью и родственниками. Но там вдруг исчез из поля зрения сотрудников военной контрразведки. Ушел из-под негласного контроля. Буквально растворился.
В течение нескольких дней по всему городу проводились розыскные мероприятия. Зная, что Сметанин в конце августа должен вернуться в Москву, чекисты проверяли проданные билеты на поезда московского направления. Но электронной базы тогда еще не существовало, и билеты на поезд не были именными.
Наконец удалось выяснить, что начальник вокзала на станции Юдино, в пригороде Казани, выделил своей сотруднице два взрослых и детский билет на 25 августа на вечерний поезд №37 Казань – Москва. Та попросила их для знакомых. Из оперативных данных следовало, что на этой станции живет дальняя родственница жены Сметанина.
— Был отдан приказ об аресте Сметанина в поезде. Допустить, чтобы он вернулся в Москву, было нельзя. (В КГБ помнили, что в свое время под предлогом поездки на дачу в Подмосковье бежал за границу шифровальщик 8-го Главного управления КГБ Виктор Шеймов. Его семью тайно переправили в здание посольства США. Шеймова загримировали, переодели и доставили на аэродром как второго пилота американского военно-транспортного самолета C-130. Жену и дочь спрятали в один из посольских контейнеров, который не подлежал досмотру. Так они оказались в самолете, а потом в США. — Авт.)
Возвращаясь к истории с предателем Сметаниным, Виталий Демидкин вспоминает, что поезд прибыл на станцию Юдино, когда уже стемнело. Нужный вагон находился почти в хвосте состава.
— На Сметанине были парик и очки со стеклами без диоптрий, где в одной из дужек был спрятан сильнодействующий яд. Достаточно было посильнее сжать пальцами дужку, чтобы из ампулы вытекла смертоносная жидкость. При попадании на кожу яд моментально проникал в капилляры, затем в вены, и наступал паралич сердца. Через два часа следы этого яда уже улетучивались из организма.
Полковник ФСБ Виталий Демидкин говорит, что они были в штатском, как обычные пассажиры.
— Моей задачей при задержании было снять со Сметанина парик, очки и зафиксировать голову предателя, чтобы он не отравился.
Известен был случай с агентом американских спецслужб «Трианоном» — ответственным сотрудником МИДа Александром Огородником. После задержания в доме на Краснопресненской набережной он решил написать чистосердечное признание. И попросил вернуть ему изъятую авторучку, где, как выяснилось потом, в колпачке была спрятана ампула с ядом. На глазах оперативников КГБ он надкусил ее и покончил с собой. Этот эпизод нашел отражение в сценарии фильма «ТАСС уполномочен заявить».
После случая с Огородником к операциям по задержанию шпионов стали привлекать альфовцев.
Сметанина они задержали в вагоне поезда, когда тот возвращался из туалета и начал открывать дверь в свое купе.
— Владимир Николаевич Зайцев зафиксировал его правую руку, Николай Иванович Егоров — левую руку, а я — голову. Другой рукой сдернул со Сметанина парик, следом стал снимать очки, и в этот момент они соскользнули на пол. Дал команду: «Стоим, у меня упали очки, на счет «три» присядем, я их подниму». На счет «три» присели, я забрал очки, засунул их за пазуху.
— Это же был большой риск. Могли ведь отравиться.
— Яд мог попасть на кожу. Но в тот момент я не думал об опасности. Поставленная задача была превыше всего. Заметил: когда получал приказ, в голове, образно говоря, опускалась перемычка, забывал обо всем — родителях, детях, жене. Оставалось место только для приказа. Это было похоже на психологию воинов.
А тогда в поезде, как говорит наш собеседник, они повели Сметанина в купе проводников, где были их коллеги из КГБ.
— Там быстро его переодели в заранее приготовленный спортивный костюм. Изъяли личные вещи. Зашел один из генералов, объявил, за что он задержан. Спросил: «Вам все понятно?» Сметанин кивнул головой.
На жену Сметанина Светлану также надели наручники. Личный обыск, который провели уже в Москве, показал, что у нее в поясе были спрятаны 44 крупных алмазов.
— Хотели с мужем как можно больше ценностей увезти за границу. Расследование показало, что камни Светлане передал для продажи двоюродный брат Сметанина, который ранее работал на алмазных приисках в Якутии.
— У вас было с собой оружие?
— Были с собой пистолеты Макарова, но мы их не использовали.
— Как сложилась судьба предателя и его жены?
— Сметанина за измену Родине в 1986 году приговорили к высшей мере наказания с конфискацией имущества. В июле расстреляли. Его жена получила 5 лет лишения свободы. Их дочь забрали к себе родственники. (По некоторым сведениям, Светлана Сметанина после освобождения жила в Москве, в 90-х годах эмигрировала в Америку. — Авт.)
«Дышали только с нашего разрешения»
Достаточно посмотреть кадры оперативной хроники, чтобы понять, насколько быстро и виртуозно проводились задержания шпионов. Причем незаметно для окружающих.
Как говорит Виталий Демидкин, они готовились к любому повороту событий, в том числе и к тому, что «объект» может оказать вооруженное сопротивление.
11 декабря 1985 года Виталий Демидкин участвовал в задержании агента ФБР, подполковника Первого главного управления КГБ СССР Сергея Моторина. Предатель работал под прикрытием третьего секретаря посольства в Вашингтоне, где и был завербован ФБР. Передавал американцам сведения о составе резидентуры советской разведки в США, а также о ее агентуре.
— Моторина отозвали в Москву. Он был разоблачен. Руководство при обсуждении операции по его задержанию учитывало, что Сергей Моторин был высокого роста, атлетического телосложения, неимоверно силен, каждое утро как пушинку поднимал двухпудовую гирю, владел приемами карате.
Когда генералу из руководства Управления «К» из внешней контрразведки представили группу задержания из «Альфы», тот начал сомневаться. Указав на Виталия Демидкина, сказал: куда, мол, этому парню с его ростом 175 см против гренадера Моторина? Предсказал, что каратист раскидает альфовцев, как щенят.
Но генерал не знал, что у Виталия Демидкина за плечами медицинское образование, несколько спортивных разрядов. И именно ему доверяли при задержании фиксировать голову шпиона.
— Одно плечо «объекта» перекрывало при этом одну сонную артерию, а предплечье — другую. При нажатии определенной силы кровь переставала поступать в мозг. Как метко выразился однажды наш командир Владимир Николаевич Зайцев, шпионы при задержании дышали только с нашего разрешения.
Командир группы настоял на том, чтобы состав остался прежним. С этой группой он уже неоднократно задерживал шпионов. Все было отработано до мелочей. Бойцы «Альфы» «порхали, как бабочки, и жалили, как пчелы».
— Владимир Николаевич был уверен, что коней на переправе не меняют. Да, Моторин был на две головы выше меня. Но на спецоперации работает сначала голова, а потом в бой вступают руки и ноги. Правда, и голова при этом не дремлет. Я должен был подпрыгнуть, сделать подсечку Моторину под колени. И завести его на полусогнутых куда нужно. Так все и получилось.
Альфовцы ждали Моторина в здании аэропорта Шереметьево.
— Там была специальная комната, куда пригласили Моторина. Он встречал дипломатическую почту. Зашел в коридор, навстречу ему шел Владимир Николаевич Зайцев. А мы с Николаем Ивановичем Егоровым зашли за ним следом. И, как только за нами закрылась дверь, мы начали действовать. Николай Иванович взял одну руку Моторина, Владимир Николаевич — другую. Я подпрыгнул, сделал ему под коленки подсечку. Он просел. В этот момент я схватил его за голову, чтобы он не вздумал отравиться. И на полусогнутых ногах повели его в кабинет для необходимых процедур.
Потом, как рассказывает Виталий Демидкин, они вывели Моторина через «черный ход». Посадили в подошедшую машину и отвезли в следственный изолятор в Лефортово.
Впоследствии он был расстрелян на основании приговора суда за государственную измену.
«Передавал США информацию по совершенно секретным разработкам»
Виталий Демидкин принимал участие в операциях по задержанию не только матерых «кротов», кадровых офицеров КГБ и ГРУ, завербованных спецслужбами противника, но и технических специалистов. Один из них — инженер в области радиолокации и авиации Адольф Толкачев.
Он был одним из главных конструкторов в КБ радиолокации «Фазотрон». И шесть лет, с 1979-го по 1985 год, передавал американцам секреты нашего аэронавигационного оборудования. Был агентом ЦРУ с псевдонимом «Сфера».
Причем, как говорит наш собеседник, он по собственной инициативе вышел на контакт с сотрудниками американского посольства в Москве. Признался, что понимает всю абсурдность социалистической системы, сказал, что считает себя «диссидентом в глубине души». Родители его жены были репрессированы в сталинские времена.
— Толкачева арестовали 9 июня 1985 года. Я ждал его дома, когда он возвращался на машине с дачи. Но он был задержан нашей основной группой на лесной дороге. Наши сотрудники организовали пост ГАИ и взяли его. Он нанес нашей стране огромный урон. ЦРУ снабдило его новейшей шпионской фотокамерой. Он смог передать США информацию по 54 совершенно секретным разработкам. Это касалось и новейших систем управления истребителей-перехватчиков «МиГ», и приборов для обхода радиолокационных станций, и другой авионики.
По решению Верховного суда СССР Толкачев был приговорен к высшей мере наказания. 24 сентября 1986 года предателя расстреляли.
Как говорит Виталий Демидкин, на разных этапах в спецоперациях по задержанию шпионов принимали участие десятки сотрудников различных структур. Хотя решающее слово отводилось бойцам «Альфы».
Владимир Николаевич Зайцев со своим 4-м отделением, по рассказам коллег, превратил силовые операции в настоящее искусство. Использовал «шоковую терапию», нюансы которой до сих пор не раскрываются. Но итог был один: матерые «кроты», ошарашенные таким напором, после «зайцевского захвата», не успев прийти в себя, на первом же допросе по горячим следам давали признательные показания.
Альфовцы, участвуя в спецоперациях, понимали друг друга без слов.
— Однажды мы действовали в составе нашей же четверки. Задерживали очередного «оборотня»-разведчика. Я взял его за шею. И в этот момент Владимир Николаевич Зайцев, который уже контролировал левую руку предателя, ухватил мою руку и начал ее выкручивать. Я красноречиво посмотрел на наставника. Когда наши взгляды встретились — он все понял без слов. Тут же снял фиксацию. Ему показалось, что это рука шпиона, которой он тянется ко рту, чтобы отравиться.
— Вас как-то поощряли за захват агентов ЦРУ и изменников Родины?
— Нет, это была текущая работа.
Потом полковник Виталий Демидкин участвовал в десятках боевых и специальных операций — в Буденновске, в Чечне, в «Норд-Осте», в Беслане. Получил осколочное ранение руки и контузию. Стал начальником отдела Управления «А», был награжден четырьмя боевыми орденами.