Как минимум - не менее. Возьмем, например, третьего президента США Томаса Джефферсона. Один из отцов-основателей Соединенных Штатов, один из авторов Декларации независимости, выдающийся политик, дипломат, философ, изобретатель, архитектор, писатель... И прочая, и прочая, и прочая. Ко всем прочим достоинствам следует присовокупить также практически юный по нынешним временам возраст вступления в президентскую должность - 58 лет.
Но несмотря на всю эту массу козырей, включая далеко не маразматические лета, Джефферсон тем не менее проиграл бы Трампу, об этом можно говорить уверенно, с еще более разгромным счетом. А, скорее всего, вообще бы не явился на дебаты. Отец-основатель, мягко говоря, был не речист, терпеть не мог выступать на публике.
И не выступал: за все восемь лет своего двусрочного президентства он толкнул всего две речи - на двух своих инаугурациях. И те, по утверждению очевидцев, были едва слышны и невнятны. Инаугурационные процедуры были тем минимум миниморум публичности, которого Джефферсон не мог избежать. Но, скажем, уже с ежегодными выступлениями перед Конгрессом у него это уже вполне получалось: послания к парламенту зачитывали за него его представители.
Короче говоря, третий президент США боялся трибуны как огня. И есть основания полагать, что это была не просто особенность характера. Распространено мнение, что Томас Джефферсон страдал социофобией - социально-тревожным расстройством, при котором человек, опасаясь создать у окружающих плохое мнение о себе, начинает избегать любых контактов с людьми. А некоторые современные исследователи идут еще дальше: доказывают, и небезосновательно, наличие у Джефферсона синдрома Аспергера - расстройства аутического спектра.
Шестой американский президент, Джон Куинси Адамс (время пребывания в должности - 1825-1829 годы), людей, напротив, совершенно не боялся. Настолько, что регулярно купался нагишом в реке Потомак, на берегах которой стоит столица США. Правда, предпочитал делать это в одиночестве, ранним утром, но привычка Адамса не была секретом для его соотечественников.
Ею, например, воспользовалась журналистка Энн Ройал: она подкараулила президента, дождалась, когда он разделся и погрузился в воду, а затем уселась на его одежду и заявила, что уйдет только в том случае, если Адамс согласится на интервью. И добилась своего! Опубликованная беседа стала первым в истории интервью, данным президентом США женщине-журналистке.
Но, по крайней мере, никто не мог упрекнуть Джон Куинси Адамса в том, что он не заботится о своем здоровье. Чего никак нельзя сказать о девятом американском президенте, Уильяме Гаррисоне, правление которого было самым коротким: он принес присягу 4 марту 1841 года, а ровно месяц спустя, 4 апреля 1841 года, умер. Причиной была простуда, подхваченная во время инаугурации.
Пожилой политик - на тот момент Гаррисону стукнуло 68 лет, до Рональда Рейгана он был самым возрастным президентом США - фатально переоценил закаленность своего организма. День был очень холодный и ветреный, но Гаррисон выступал без пальто и шляпы. И самого главное - выступал очень долго - два часа. Это был еще один поставленный Гаррисоном рекорд, не побитый и по сей день: его инаугурационная речь остается самой продолжительной в американской истории. Случай, который со всей очевидностью доказывает, что краткость сестра не только таланта, но и здоровья.
Гаррисон - один из восьми президентов США, умерших находясь в должности. И один из четырех, ушедших из жизни по естественным причинам. И, пожалуй, единственный, чья преждевременная смерть не сопровождалась шлейфом темных слухов. Скажем, в кончине Уоррена Гардинга, 29-го президента (1921-1923 годы), многие современники, а затем и историки были склонны винить его жену Флоренс.
Основанием для таких подозрений был, во-первых, характер смерти: точная ее причина так и не была установлена, но, судя по многим признакам, это было отравление. Во-вторых, то, что супруга запретила делать вскрытие. И, в-третьих, у Флоренс был очевидный мотив: супруг напропалую ей изменял.
Не менее загадочная история случилась с предшественником Гардинга, Вудро Вильсоном (1913-1921 годы). Нет, он не умер на посту, правил до конца отведенного конституцией срока. Но в последние полтора года правил, что называется, не приходя в сознание. Практически в буквальном смысле: президент перенес тяжелейший инсульт, вследствие чего у него парализовало всю левую половину тела. Вдобавок он еще и ослеп на один глаз.
Кто принимал решения от имени президента в этот период его очевидной недееспособности, достоверно до сих пор неизвестно. По наиболее распространенной версии, бремя власти взвалила на свои хрупкие плечи жена Вильсона Эдит, в связи с чем некоторые историки называют ее "первой женщиной - президентом США".
Если 28-й президент США покинул Белый дом на инвалидной коляске, то 32-й торжественно въехал во власть, находясь в ней. Пример Франклина Делано Рузвельта беспримерный не только для американской, но, пожалуй, и для мировой истории. Во всяком случае, если и есть подобные примеры, то их очень немного.
В 1921-м во время летнего отдыха на острове Кампобелло (Канада) политика поразил некий не вполне понятный недуг. Тогда считалось, что это полиомиелит, но некоторые современные исследователи склонны считать, что это синдром Гийена-Барре.
В результате Рузвельт навсегда остался парализованным ниже пояса. Однако он нашел в себе силы и мужество продолжить политическую карьеру: в 1929 году его избирают губернатором штата Нью-Йорк, а еще через четыре года, в 1933-м, - президентом США.
Паралич, кстати, был не единственной его проблемой, связанной со здоровьем: в список диагнозов входили также гипертония, атеросклероз, ишемическая болезнь сердца... Но, несмотря на свою сверхтяжелую инвалидность, Рузвельт правил дольше всех остальных американских президентов - 12 лет (умер на четвертом сроке). И считается одним из самых успешных из них.
В общем, на этом историческом фоне нынешняя президентская кампания в Соединенных Штатах, битва, так сказать, между "мудростью" и "молодостью", отнюдь не кажется чем-то выходящим из ряда вон. А если принять во внимание фон мировой экзотики, пожалуй, еще меньше. И Байдену, и Трампу, и даже Джону Куинси Адамсу с его "голыми утренниками" далеко до 11-го президента Франции Поля Дешанеля, руководившего республикой с 18 февраля по 21 сентября 1920 года.
Дешанель тоже купался в столичных водоемах, не страшась публики, но, в отличие от Джона Куинси Адамса, делал это прямо в одежде. Ну, точнее, справедливости ради, искупался так он всего один раз. Однако для отстранения от власти и этого вполне хватило. 10 сентября 1920 года президент пошел прогуляться в парк Рамбуйе и, не снимая обуви и костюма, полез в встретившийся по пути пруд. Потом он уверял, что ничего не помнил. После этого случая Дешанеля убедили подать в отставку по состоянию здоровья.
Купание в парке было не первым происшествием с ним такого рода. Незадолго до той злополучной прогулки Дешанель явился ночью на железнодорожную станцию Монтаржи в грязной пижаме и весь покрытый ссадинами. Он, естественно, представился, но ему, естественно, не поверили, приняв за обычного пьянчужку, и отвели в полицейский участок. Недоразумение разрешилось лишь к утру.
Выяснилось, что президент выпал из окна поезда. Сам Дешанель объяснил это тем, что, открывая окно, потерял равновесие. Спасло его только то, что на этом участке президентский поезд двигался медленно. Существует мнение, что именно после падения и вызванного им шока Дешанель тронулся умом.
Однако куда более правдоподобным представляется, что причинно-следственная связь тут обратная: уже на тот момент у Дешанеля были "не все дома", и в окно поезда он бросился в состоянии умопомрачения. По одной из версий, Дешанель страдал разновидностью лунатизма, спровоцированного приемом снотворных препаратов.
Впрочем, и нам, как говорится, есть что вспомнить: в нашей собственной истории тоже можно найти немало примеров того, когда поведение лидера страны выходило, мягко говоря, за рамки нормы.
Вот, к примеру, как главврач кремлевской больницы Евгений Чазов (начальник 4-го Главного управления при Минздраве СССР в 1967—1986 годах) описывал поведение своего главного на тот момент пациента, Леонида Брежнева, во время его визита в Польшу (июль в 1974 года): "19 июля восторженная Варшава встречала руководителя братского Советского Союза... На следующий день предполагалось выступление Брежнева на торжественном заседании, и мы просили его выдержать намеченный режим... В ответ была бурная реакция Брежнева в наш с Косаревым адрес с угрозами, криком, требованиями оставить его в покое...
Без нас, вечером, Брежнев принял успокаивающие средства, полученные от кого-то из окружения... Утром мы с трудом привели его в "божеский" вид. Что было дальше, описывает Э. Герек (первый секретарь ЦК Польской объединенной рабочей партии в 1970-1980 годах. - "МК") в своих "Воспоминаниях", в которых Брежнев предстает как странный или невменяемый человек. Мне, больше чем ему, было стыдно, когда Брежнев начал дирижировать залом, поющим «Интернационал»".
Да-да, отнюдь не Борис Ельцин был первопроходцем в деле "политического дирижирования". Хотя его "музыкальный номер" (в Берлине, на торжествах по случаю завершения вывода Западной группы войск из Германии) получил, конечно, несравнимо больший резонанс, запечатлен не только в мемуарах, но и на пленку. Однако мемуары тоже важны: видеокадры не передают в полной мере ощущения зрителей президентского выступления.
"Никакого дирижерского умения у Бориса Николаевича не было, но это не помешало ему выхватить у обалдевшего дирижера палочку и обосноваться за пультом, - вспоминает Александр Коржаков, начальник Службы безопасности президента РФ в 1991-1996 годах. - Ельцин размахивал руками так эмоционально и убедительно, что вполне мог сойти за автора исполняемого музыкального произведения. И зрители, и корреспонденты, и музыканты тоже сильно развеселились. Ничего подобного они нигде и никогда не наблюдали, да и вряд ли еще увидят. А президент принял улюлюканья и вопли за восторженное признание своего дирижерского таланта...
Намахавшись палочкой, Ельцин решил пропеть несколько куплетов из "Калинки-малинки". Всех слов он не знал, зато отдельные фразы тянул с чувством, зычным громким голосом... Позднее моя жена рассказала, что в те дни НТВ бесконечно повторяло кадры "показательных" выступлений Ельцина. И она плакала от стыда за нашу страну, чувствовала, как мне мучительно в Германии управляться с «дирижером»..."
Словом, бывает и хуже.