Еще одна псевдоновость. Обидевшись на отказ Байдена отправится на тот же самый саммит в Швейцарию, Зеленский встал в позу и устами своего пресс-секретаря намекает на то, что он в отместку откажется от очного визита на слет лидеров G7 в Италии. Забавно, конечно. Но не зря говорят, что милые бранятся — только тешатся. Взаимное недовольство друг другом президентов США и Украины не помешало им вместе пересечь очередную «красную линию» Кремля — ликвидировать действовавший ранее запрет на удары западным оружием по «старой» российской территории.
А вот теперь давайте перейдем к сложным и неочевидным случаям. Заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков об этом самом «поруганном табу»: «Хотелось бы предостеречь американских деятелей от просчетов, которые могут иметь фатальные последствия. Они в силу непонятных причин недооценивают серьезность того отпора, который они могут получить... Я призываю этих деятелей, которым, что называется, все нипочем, потратить определенное свое время, которое они, видимо, тратят на какие-то компьютерные игры, судя по легковесности подхода к серьезным вопросам, потратить время на детальное изучение того, что было сказано Путиным, в частности, на пресс-конференции по итогам переговоров в Ташкенте».
На первый взгляд напоминает попытку вскочить на подножку уже ушедшего поезда. Если пресловутые «американские деятели» не испугались предупреждений самого президента Путина, то почему они должны вдруг испугаться предупреждений заместителя министра иностранных дел? Угрозы являются действенными и эффективными только в случае, если они получают содержательное наполнение. А на данный момент никакой такой «начинки» с российской стороны не наблюдается. Но «данный момент» - это, простите за «масло масляное», всего лишь момент, который скоро сменится совсем другим моментом.
Путин — политик, который всегда выполняет свои обещания, — правда, совсем не обязательно тогда, когда этого от него ждут оппоненты. ВВП хорошо знаком с правилом: месть — это блюдо, которое лучше всего подавать холодным. А еще Путин — геополитический игрок, который очень хорошо умеет использовать словесные обороты вроде «на данный момент» и «на сегодняшний день». Общение президента РФ с журналистами перед отлетом из Китая в мае. Вопрос: «Так в чём план? Наша цель – захватить Харьков?» Ответ: «Что касается Харькова, то таких планов на сегодняшний день нет». Не знаю, что станет на Украине целью Кремля «на день завтрашний». Но Путин прекрасно знает: если оставить без ответа удар со стороны противника, то его следующий удар может оказаться еще более болезненным. И это заставляет взглянуть на высказывание Сергея Рябкова под совершенно другим углом зрения.
А вот еще один пример того, что иногда очень сложно отличить реальную новость от псевдоновости. Премьер-министр Франции Габриэль Атталь — о том, что произойдет в случае победы России на Украине: «Возможно, будет крупнейшая миграционная волна в Европе. Если Россия захватит Украину, то в соседних странах - Польше, балтийских странах - начнется перемещение убегающего населения, потому что они будут думать, что следующими будут они». Что это - «художественное преувеличение», попытка оправдать воинственную позицию президента Макрона, мобилизовать избирателей и накалить страсти перед выборами в Европейский парламент? Или в Париже (и не только в Париже) на самом деле так думают? От ответа на эти вопросы прямо зависит то, насколько агрессивно Запад будет сопротивляться дальнейшим действиям России на Украине, если они вдруг (или совсем не вдруг) примут более наступательный характер. «Потеря лица» - это то, что можно проглотить. Массовое бегство насмерть испуганных поляков — совсем другая перспектива.
Но вот о чем, на мой взгляд, говорит все это сочетание новостей, псевдоновостей и не совсем понятной третьей категории. На Украине и вокруг Украины что-то назревает. У всех участников конфликта идет накопление наступательной энергии, которая точно не уйдет в песок. Заявлять в первых числах июня, что только что наступившее лето обязательно будет жарким не только в смысле климата — это уже дурной тон. Но с хорошим тоном в европейской политике уже давно, как известно, большие проблемы.