Или, возможно, он думал, что его защитит американское гражданство. Но украинцы арестовали его, потом выпустили под залог, еще раз арестовали при попытке к бегству, долго избивали и мучили, вымогали деньги, больше двух месяцев не лечили его пневмонию — и в конце концов добились его смерти. Фактически это было, конечно, убийство.
Американской власти хватило бы одного звонка своему дорогому украинскому партнеру, чтобы Лиру освободили. Но это не было ей нужно — она и не вмешивалась. Лира, помимо прочего, был противником ковидовакцинации, конспирологом и антифеминистом. Видимо, до поры до времени Харьков, по сравнению с Западом, представлялся ему островком консерватизма и патриархальности, а американский паспорт — некой привычной гарантией безопасности. Но началась война, Харьков российскими войсками взят не был, а Лира все-таки не понимал, с кем он имеет дело и что такое украинские нацисты. Даже несмотря на то, что его судьбой интересовались богатейший человек планеты Илон Маск и один из самых популярных журналистов США Такер Карлсон, Лире это не помогло — украинская тюрьма сожрала его.
И вот теперь Российская Федерация в ООН заявляет, что гибель Гонсало Лиры — «отвратительное преступление киевского режима и презрение к свободе слова», а официальная представительница МИД РФ Мария Захарова утверждает, что американский Белый дом несет ответственность за эту смерть.
Все это, конечно, очень правильные слова. Но хотелось бы понять другое. Что вы знаете об Александре Семеновиче Каревине?
Я знаю, что Каревин — уроженец Киева, русский историк, квалифицированный специалист по южнорусской истории. Он очень аргументированно, со многими ссылками на источники писал о единстве Руси, конструировании украинского языка в начале XX века и об отторжении, неприятии украинизации населением той территории, которую потом сделают советской Украиной. Рекомендую, например, найти в Сети его статью «Полемика вокруг украинского языка в малороссийском обществе начала XX века». Или книгу «Русь нерусская. Как зарождалась рiдна мова», вышедшую в 2021 году в издательстве «Алетейя». Можете почитать и его книги о фальсификации истории Украины. За предшествующие СВО годы Каревин очень многое сделал для того, чтобы мы могли аргументированно говорить об искусственности образования Украины, и сейчас об этом говорит даже Президент России Владимир Путин.
Но утром 10 марта 2022 года в киевскую квартиру Александра Каревина вломилась Служба безопасности Украины. Он успел еще написать (в запрещенной ныне социальной сети) «СБУ пришло» — и с тех пор о нем буквально не было никаких известий. На сегодняшний день дело выглядит так, что человек пропал с концами.
Вы слышали, чтобы по этому поводу был официальный запрос от Российской Федерации? Я не слышала. А выступление в ООН по поводу отвратительного преступления киевского режима — похищения и исчезновения русского ученого, историка Каревина? Я тоже не слышала такого выступления в ООН.
Конечно, это хорошо, что удалось вырвать из лап свихнувшегося режима больного раком украинского православного поэта Таксюра. И все же, все же — что там с русским историком Каревиным?
Почти два года прошло, и, конечно, надеясь на то, что он жив, спасать его следовало гораздо, гораздо раньше. Но даже при самом худшем развитии событий непоздно прояснить его судьбу. На мой взгляд, российское государство даже обязано это сделать. Просто из благодарности. В конце концов не так много людей в РФ и Русском мире все эти годы поддерживали в порядке и готовности научную базу о единстве русского народа и справедливости российских претензий к Украине. Некоторые высокопоставленные российские чиновники занимались прямо противоположным (например, заявляли, что если Россия будет защищать русский язык, то пострадает украинский, так что не надо этим заниматься). И у этих чиновников по сей день — все хорошо. А у намного менее защищенных людей, положивших жизнь на службу русской науке и языку, — все очень плохо.
И еще: совершенно независимо от официальных заявлений, которые, наконец, хотелось бы услышать, — и даже от их результата — необходимо сейчас переиздать научные труды Каревина. Они, наконец, должны стать доступны не отдельным энтузиастам или специалистам, а широкой публике, желательно — юношеству. Ведь мы же хотим, чтобы юношество понимало, что мы делаем на Украине? Конечно, для этого есть концептуальные статьи президента Путина, но не могут же они существовать в информационном вакууме. Этот вакуум надо всячески наполнять, и книги Каревина о южнорусской истории совершенно справедливо могли бы — и должны бы — лежать там, где еще недавно штабелями лежали книги поддерживающего ВСУ иноагента Г.Ш. Чхартишвили «о Российском государстве». Это было бы только справедливо.
Даже если это будет последняя справедливость, которую мы еще можем оказать замечательному русскому историку, киевлянину Александру Каревину.