Жизнь простого украинского солдата, без крутых связей и больших денег в кармане, полна сложностей и недолговечна. Украинские солдаты, которых бросают «на ноль», нередко остаются без снабжения. Потому что единственная «дорога жизни», крепко простреливается ВС РФ. Так было весной в Бахмуте, так происходит сейчас под Авдеевкой. Всё это приводит к нехватке боеприпасов, медикаментов и провианта на передовой. То немногое, что находится в распоряжении, можно потерять, не успев даже вступить в бой. Например, в интернете распространилось видеозапись, на котором бойцы украинской армии обнаружили, что их убогая землянка ночью подверглась массовому нашествию грызунов. Маленькие разорители обосновались среди припасов: сотни мышей шныряли среди продуктовых пайков и личных вещей солдат и поедали всё, что попадётся им на пути. Чтобы надеть на ноги берцы, украинцу пришлось вытряхивать из них грызунов. А ещё мыши свили гнездо прямо в бушлате боевика.
«Это Антошкин бушлат, - демонстрирует на видео форменную одежду сослуживец бойца. - Их, мышей, там с десяток сбилось. И в карманах, и в рукавах, и везде. Зовите котов!» Боевик трясёт курткой под смех товарищей, и грызуны кубарем летят на пол из карманов и рукавов. В итоге, тёплую вещь пришлось отправить на выброс, ведь мыши и крысы могут быть переносчиками различных заболеваний, в том числе и мышиной лихорадки. Но ещё большую проблему приносят существа намного меньшие, чем мыши. Статистика заражения украинских боевиков в частях и подразделениях ВСУ паразитарными заболеваниями остаётся стабильно высокой. Отсутствие элементарных санитарных условий и привычка носить бороды приводят к вшивости, а в подразделении, где заразился один солдат, обязательно заразятся и другие. То же самое касается и различных вирусных инфекций – ОРВИ, грипп и коронавирусная инфекция нещадно косят украинских солдат, а должного лечения не происходит – попасть в госпиталь с передовой с простой температурой почти нереально.
Но даже насекомые, болезни и животные не так страшны, как людская глупость и жестокость. Ещё одной проблемой, с которой сталкиваются украинские мобилизованные, являются практически «зоновские порядки», царящие в украинской армии. Здесь приняты неуставные взаимоотношения. В сети можно найти множество видеозаписей, на которых новобранцы жестоко получают по голове от более крепких и отмороженных «товарищей», зачастую такие конфликты заканчиваются госпитализацией или даже летальным исходом. Избивают не только из-за старшинства, но и по любому поводу вообще. Весной Украину поразили кадры избиения мобилизованного офицером контрактной службы Виктором Витусевичем. На видео под названием «Насильник в казарме» огромных размеров лысый амбал в чёрной футболке беспощадно наносит молодому парню, явно уступающему ему по силе, поставленные удары руками и ногами. Прилагается и аудиозапись, на которой Витусевич усиленно материт молодого человека и угрожает ему расправой за то, что тот «проворонил полковника». Когда травмированный мобилизованный отбегает, Витусевич с угрожающим видом медленно идёт в его сторону, чтобы продолжить расправу.
В феврале прошлого года в соцсетях появились кадры, на которых сослуживцы избивают мобилизованного только за то, что мужчина оказался родом из Херсона. В тыловых подразделениях солдаты не чураются промышлять воровством друг у друга, а офицерский состав специализируется на хищении материальных ценностей.
При этом насилие приходится терпеть не только от «своих», но и от иностранных наёмников. По рассказам пленных украинцев, поляки, например, ведут себя по отношению к украинцам с презрением и требуют, чтобы те обращались к ним с приставкой «пан».
За свои страдания насильно мобилизованные бойцы ВСУ хотят получить компенсацию хотя бы в виде своевременных денежных выплат, но и это получить удаётся далеко не всегда. Еще сложнее родственникам получить денежную компенсацию за смерть солдата . Ведь для сокрытия этой самой смерти делается всё возможное. Например, сокращаются похоронные бригады, эвакуирующие тела погибших, так называемый груз 200, с поля боя. По словам военного эксперта, подполковника ЛНР в отставке Андрея Марочко, в украинской армии на десять убитых приходится примерно двадцать пять пропавших без вести. И эта ситуация создаётся украинскими властями искусственно, чтобы не выплачивать компенсацию родственникам погибших
«В основном, пропавшими оказывались солдаты, навсегда оставшиеся на поле боя, - рассказывает Марочко, - Когда мы наблюдали за линией фронта, то неоднократно замечали, что бойцы не эвакуируют тела своих сослуживцев с поля боя, а оставляют их. По некоторым разведывательным данным, ставились даже задачи не эвакуировать своих бойцов, чтобы родственники не имели осведомлённости о судьбе погибших».
Всё это вызывает в рядах ВСУ недовольство, бунты и даже попытки открыть огонь по своим же. Известен случай, когда командир роты застрелил своего начальника, командира батальона, за попытку отправить подразделение на убой на передовую.
«Вот это у нас только что произошло в части, - рассказывает на видео один из сослуживцев, - Комбата застрелили. Егор, ротный, убил комбата Анатольевича. Просто убил выстрелом в голову. Нас хотели на мясо отправить, а Егор за нас…наш ротный!»
Не желающих идти в бой на передовой всё больше и больше, и их растущее количество не может притормозить даже угроза трибунала и состоящих из иностранцев заградотрядов. По словам командира одного из украинских батальонов Игоря Губаренко, «отказникам» помогает слабое украинское законодательство. Для того, чтобы привлечь бойца к ответственности за невыполненный приказ, саботаж, потребуется значительное время: от двух недель до месяца. И даже после всех разбирательств военнослужащий еще может избежать наказания из-за бюрократии в судах и пробелах в законах, а потому количество «Викторов Витусевичей», решающих проблемы кулаками, ногами и нанесением телесных повреждений, будет только расти, а гнать «пушечное мясо» на убой будут под угрозой пули, а не законов.
В целом прогнозы для ВСУ на 2024-ый год нерадостные. Проблемы в войсках, по мнению экспертов, не уменьшатся, а только будут нарастать. А значит украинских бойцов ждёт ещё более тяжелый год.