Если хозяевам лень заниматься уборкой и они годами заметают мусор под ковер, а грязную посуду прячут в кладовке, то какое-то время может казаться, что в доме чисто. Однако рано или поздно из-под ковра полезут тараканы, из кладовки — мыши и крысы, и в доме наступит катастрофа. Он станет непригодным для жизни.
В последнее время считалось, что Кавказ удалось «замирить». Чеченские, ингушские и дагестанские шахиды и шахидки перестали быть героями сводок новостей. Последний крупный теракт в Москве был совершен смертником Магомедом Евлоевым в аэропорту «Домодедово» в 2011 году. По масштабам истории, времени прошло совсем немного.
Однако «стабильность» на Северном Кавказе оказалась обманчивой, что и показали воскресные события. Поражает беспомощность дагестанских силовиков, допустивших прорыв радикалов на летное поле. А если бы они пошли на штурм самолета? Проверяя документы пассажиров, протестующие фактически подменили собой власть. Мне это, кстати, напомнило давнюю историю, когда боевики Басаева в 2004 году фактически захватили Ингушетию и установили там свои блокпосты. Поражают и действия властей в Хасавюрте, которые позволили погромщикам проникнуть в гостиницу «Фламинго», чтобы убедиться, что там «нет евреев». У меня вопрос: а если бы были, то что?
Правы те, кто говорит, что участники беспорядков движимы не только антиизраильскими, но и антисемитскими мотивами, исходя из принципа «коллективной ответственности». Для тех, кто работал на Кавказе, такие настроения не являются новостью. Во время моих кавказских командировок вопрос: «А кто вы по национальности?» я слышала бесчисленное количество раз, причем как от рядовых граждан, так и от обитателей высоких кабинетов.
«Национальный вопрос» обычно расцветает там, где власть не может предложить какой-то «объединительный проект», который интегрировал бы все национальности в единое общество.
Вместо этого власть предпочитала от региональных национальных элит откупаться. И не только финансово. Действовала схема «привилегии в обмен на лояльность», при которой республикам Северного Кавказа позволялось немного больше, чем другим субъектам федерации. Там порой ограниченно действовали российские законы или действовали свои, особые законы. И Москва относилась к этому с пониманием.
По этой же схеме Израиль взаимодействовал с ХАМАС — он покупал его лояльность, думая, что люди, которые получают от евреев деньги, никогда на них не нападут. Расчет оказался ошибочным. Тем более что деньги, которые выдаются коррумпированной элите, до населения не доходят.
Во время «парада суверенитетов» начала 90-х Дагестан не демонстрировал желания отколоться от РФ. Однако позднее именно этот регион в наибольшей степени оказался подвержен идеям так называемого «чистого» ислама. В «Кадарской зоне» Буйнакского района республики в конце 90-х была образована так называемая «Отдельная исламская территория», где было установлено шариатское правление. После вторжения Басаева в Дагестан она была ликвидирована, но настроения никуда не делись.
Сторонники радикального ислама, салафиты, успешно заполняют идеологический вакуум, образовавшийся в умах мусульманской молодежи после крушения другой наднациональной идеи — мирового коммунизма. «Ваххабитский интернационал» делает всех равными, и брат по вере из далекой Палестины кажется дагестанскому юноше ближе, чем гражданин РФ еврейской национальности. Идея всемирного халифата — это то, что роднит ХАМАС, дагестанских салафитов и сторонников запрещенного в РФ и признанного террористическим ИГИЛ в Сирии. Заигрывания с радикальным исламом не приведут ни к чему хорошему и представляют угрозу для единства страны.
Читайте материал «Путин попал в политический смерч: долгосрочные последствия дагестанских беспорядков»