В день прилета экспертов Валдайского клуба в Сочи украинские дроны атаковали район совсем рядом с аэропортом этого города. Но на позитивный настрой авторов доклада клуба это никоим образом не повлияло. «Время, в котором мы живем, — не тревожное, а скорее творческое», — провозгласил Тимофей Бордачев из Высшей школы экономики. В сходном духе высказался и Андрей Сушенцов из МГИМО, описавший то, что сейчас происходит на Украине, как «притирку государств друг к другу».
Все это напомнило мне известный анекдот советских времен о том, что мы будем так бодро бороться за мир, что в нем камня на камне не останется.
Но, как стало ясно чуть позже, эти два уважаемых мной эксперта в своем полете мысли просто опередили меня на несколько шагов вперед. Вместо того, чтобы продолжать рассуждать о том, кто виноват в «кончине» эпохи мирного сосуществования России и Запада, они начали искать и находить положительные моменты в эпохе, которая ее сменила (или продолжает сменять).
В качестве отправной точки своих рассуждений Андрей Сушенцов напомнил о программном выступлении в начале 90-х Тони Лейка — близкого соратника Билла Клинтона, помощника президента США по национальной безопасности в 1993–1997 годах.
Описывая идеальный сценарий развития ситуации на планете, Тони Лейк говорил о постоянном расползании на карте «голубого пятна» либеральных демократий. В России в то время видели этот идеальный сценарий совсем по-другому: атланты, удерживающие на своих плечах небо. Если эти атланты находятся в согласии между собой, то с небом все хорошо. Но если они начинают ссориться и скандалить, то небо сначала проседает в отдельных местах, а потом и вовсе рушиться на землю.
Как вы уже поняли, мы сейчас живем в период после того, как «российский атлант» и «западный атлант» окончательно пришли к выводу, что им не по пути. Небо рухнуло на землю. И тут же выяснилось: ничего совсем страшного не произошло.
Доклад Валдайского клуба: «Долгое время считалось, что по мере кризиса институтов «хаотизация» мировой политики неминуема… Однако то, что происходит сейчас (будем считать началом острой фазы пандемию и продолжением — военно-политический кризис из-за Украины), демонстрирует: государства стремятся — и достаточно успешно — к самоорганизации в условиях смены международных порядков… «Осыпание» прежнего международного порядка таким образом не становится катастрофой в смысле выживания и развития отдельных его участников. Мы видим, что абсолютное большинство из них приспосабливается к новому положению с большим или меньшим успехом».
А вот иерархическая структура мира, к радости экспертов Валдайского клуба, приспособиться к новым мировым реалиям, напротив, не в состоянии: «Во-первых, никогда в мире не было такого количества независимых государств… Во-вторых, абсолютное большинство этих государств способно самостоятельно контролировать свое внутреннее пространство и принимать важнейшие решения.
Попытки ограничения суверенитета в новом мире, конечно, неизбежны, но они будут носить опосредованный и фрагментарный характер и не смогут реально определять поведение большинства стран мира…
Нет оснований думать, что традиционные лидеры смогут остановить набирающую силу «вольницу» крупных, средних и малых государств, даже если захотят приложить к этому значительные усилия».
Стоп, а вот здесь следует остановиться. Если под «традиционными лидерами» понимать исключительно США, а под странами, которые Америка тщетно пытается остановить, — ранее подконтрольные ей государства вроде Саудовской Аравии, то такая динамика положения дел в мире однозначно благотворна для России.
Но ведь сама Россия — это тоже «традиционный лидер»! И этот «традиционный лидер», начиная с февраля прошлого года, пытается предельно жесткими методами остановить в одном соседнем государстве «вольницу», которую в Кремле считают крайне опасной для жизненно важных российских национальных интересов.
А вот еще один тезис из доклада Валдайского клуба, который вызвал у меня удивление: «Практически вся инфраструктура международного сотрудничества, начиная с его ведущих институтов, представляла собой декорацию, камуфлирующую силовую политику.
Это неудивительно, поскольку институциональные решения возникли не для того, чтобы разрешать встроенную в международные отношения проблему несправедливости, а с целью придать ей сравнительно цивилизованный характер. В будущем эта проблема может быть смягчена как раз отсутствием блокового деления».
Но ведь это «блоковое деление» сейчас как раз набирает обороты! С одной стороны — Россия и Китай, с другой — США и Европа.
Да, Китай пытается сохранить сейчас свои связи с ЕС. Но ясно, что это чисто временное явление. Известный британский политолог Ричард Саква заявил на заседании Валдайского клуба, что «стратегическая автономия Европы» — нечто из области «фантазии». А раз так, то, учитывая нарастающие противоречия между Вашингтоном и Пекином, не рановато ли говорить о угасании блокового деления?
Конечно, есть энное количество счастливчиков — например, Индия или та же Саудовская Аравия, — которые достаточны сильны и устойчивы для того, чтобы не входить в состав блоков и активно использовать в своих интересах противоречия между ними. Но России такой внеблоковый статус не светит.
Впрочем, я придираюсь. Авторы доклада Валдайского клуба сами признали, что их произведение — это, в первую очередь, стимул для будущих размышлений: «Находясь в самом центре разнонаправленных перемен, сложно увидеть будущий исход. Опираясь на наиболее часто используемые понятия («иерархия», «мировой порядок», «многополярность», «баланс сил» и прочие), авторы доклада попробовали выйти за рамки их привычного осмысления. Образ будущего сейчас — не более чем фантазия, и мы пока не видим другого способа, кроме как хотя бы вообразить его».
Очень честно и откровенно. И вот эту честную и откровенную фразу можно считать пусть кратким, но от этого не менее ценным и информативным докладом о главных современных тенденциях международной жизни: мы понимаем, что ничего не понимаем. Однако последую-ка я примеру коллег и завершу свой текст на оптимистичной ноте: мы в России не одиноки в своем непонимании будущего. В западных столицах — и тем более в Киеве — находятся в точно таком же положении.