Совсем незадолго до своей гибели Евгений Пригожин появился в видеоролике: одетый в камуфляж и вооруженный автоматом глава «Вагнера» стоял в пустынной местности, позади него, вдалеке, был виден пикап и еще двое мужчин в камуфляже.
По словам Пригожина, температура в том месте, где он находился, составляла +50 градусов. Рассказав о том, что работа «Вагнера» делает Россию «еще более могущественной на всех континентах, а Африку еще более свободной», он заявил, что бойцы ЧВК «кошмарят «ИГИЛ» (запрещенная в РФ террористическая организация), «Аль-Каиду» (запрещенная в РФ террористическая организация – «МК») и других бандосов».
«В течение многих лет группа «Вагнер» Евгения Пригожина была основным средством проецирования российской мощи в Африке, участвуя в военной, горнорудной и пропагандистской деятельности по всему континенту от Ливии и Судана до Мали и Мозамбика», – писала еще в июне (сразу после вагнеровского мятежа) Financial Times.
«Вагнеровцы» были приглашены военными властями Мали для подавления исламистского мятежа, назревающего вблизи границ страны с Буркина-Фасо и Нигером. Предположительно, именно в Мали и был ролик с Пригожиным. Также «оркестранты» дислоцируются в Ливии, Мали и Судане, Центрально-Африканской Республике, которую New York Times называет «плацдармом "Вагнера" в Африке». Считается, что «вагнеровцы» обладают наибольшим влиянием в ЦАР, где с 2018 года они обеспечивают защиту правительству Фостена-Арканжа Туадера в его продолжительной войне против мятежников.
Недавний военный переворот в Нигере тоже приоткрыл окно возможностей для привлечения «Вагнера» к борьбе против орудующих в этой стране джихадистов, с которыми в регионе не могут справиться ни местные силовики, ни французы, ни американцы. И понятно, что на Западе на фоне нигерского переворота постоянно звучали опасения, что в этой стране новые власти тоже могут привлечь для борьбы с мятежниками именно российскую ЧВК (впрочем, источники во властных структурах Нигера эту информацию никоим образом не подтверждали).
«Тысяча солдат ЧВК «Вагнер» способны навести порядок и уничтожить террористов, не дав им нанести вред мирному населению государств», – заявлял не так давно Евгений Пригожин. Неудивительно, что его заметили среди участников прошедшего в июле в Санкт-Петербурге саммита Россия-Африка.
Смерть лидера ЧВК, безусловно, скажется на позициях «Вагнера» в Африке, считают комментирующие по «горячим следам» западные эксперты и журналисты. А значит, и на общей ситуации с безопасностью с учетом разгула в регионе Сахель исламистского терроризма, превратившегося в проблему международного значения.
Будущее частной военной компании «Вагнер» в Африке может стать еще более неопределенным без Евгения Пригожина в качестве ее руководителя, констатирует New York Times.
«России будет трудно столь же эффективно проецировать власть в Африке без Пригожина, – считает эксперт Эрик Грин, до недавнего времени работавший в Совете нацбезопасности США в качестве ведущего специалиста по России. – Пригожин был одиозным человеком, но у него были управленческие навыки и своего рода харизма. Это нелегко воспроизвести».
Впрочем, эту же мысль – об ослаблении позиций «Вагнера» (и соответственно, России) в Африке – на Западе высказывали и два месяца назад – сразу после вагнеровского июньского мятежа. Мало того - аналогичные идеи высказывались и еще раньше – после начала украинского кризиса, когда часть бойцов из Африки были переброшены на Украину.
В то же время в экспертном сообществе звучат предположения, что последние события не слишком скажутся как на подходе Москвы к политике на Черном континенте, так и на африканской деятельности «Вагнера».
Тем более что в самих африканских странах если и испытывали тревогу из-за судьбы ЧВК, то в открытую ее не демонстрировали. Так, в ЦАР близкий к президенту источник заявлял в конце июня, что события в России не оказали никакого влияния на ситуацию в республике.
«Вагнер» может продолжать свои операции на местах, одновременно ища другие способы вооружаться, – прогнозировал после июньского мятежа неназванный западный чиновник, которого цитировало издание Financial Times.
«Для россиян очень важно, что работа «Вагнера» в Мали и Центральноафриканской Республике «конечно, будет продолжена». Это то, что министр иностранных дел России Сергей Лавров сказал после бунта Пригожина несколько недель назад своим африканским друзьям, которые были очень обеспокоены ситуацией», – считает уже после гибели Пригожина французская эксперт сенегальского происхождения Рама Яде.
Ведущий научный сотрудник Института Африки РАН Василий Филиппов в разговоре с «МК» отметил, что теоретическое ослабление позиций ЧВК «Вагнер» никак не повлияет на ситуацию в африканском регионе: «Лидер погиб, но сама группировка осталась. Сейчас мало кто скажет, как конкретно может поменяться ситуация. Это гадание на кофейной гуще».
Политолог Алексей Макаркин, рассуждая, как может поменяться ситуация в Африке, допустил, что вместо ЧВК «Вагнер» в регион может прийти кто-то другой: «Есть российские структуры, непосредственно связанные с военным ведомством. Этот процесс начался еще при Пригожине: на днях состоялся визит замминистра обороны Евкурова в Ливию. Там была встреча с маршалом Халифой Хафтаром, с которым некогда активно сотрудничали именно «вагнеровцы».
«Что касается Черной Африки или бывшей французской Африки, – поясняет Макаркин, – для них «Вагнер» олицетворял российское государство. Они их отождествляли с Россией. Когда западные дипломаты им говорили, что это наемники (а к ним в Африке очень негативное отношение еще с 60-х годов ХХ века), африканские лидеры им отвечали, что это Россия. А поэтому это не наемники в том смысле, который свойствен африканской истории».
Эксперт отметил, что сама структура ЧВК «Вагнер» начала давать трещину еще при жизни Евгения Пригожина. Одной из основ этой модели была постоянная государственная поддержка структуры, которая ушла после марша в конце июня. В тот момент наиболее вероятным сценарием, подчеркивает Алексей Макаркин, было заняться конкретными африканскими проектами, которые окупаемы за счет полезных ископаемых.
«Сейчас наиболее вероятный сценарий – это эрозия. Конкретные командиры будут выбирать индивидуальные стратегии дальнейших действий. Если посмотреть на «вагнеровские» или «околовагнеровские» телеграм-каналы, то там уже идет агитация за переход в государственные структуры. Все будет более формализовано и под контролем», – считает Алексей Макаркин.
– Запад всегда внимательно следит за ситуацией вокруг ЧВК «Вагнер», в особенности после июньских событий. Тогда глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен заявила, что «деградация «Вагнера» сыграет роль не только на Украине, но и в Африке». При этом она добавила, что «скоро мы увидим уменьшение этого влияния».
– Может ли Запад в нынешней ситуации воспользоваться моментом для более активного «входа» в регион?
– Вопрос – как? Если попробовать войти, то можно там увязнуть. Они могут войти, но что дальше? Это же не ситуация 1979 года, когда Франция помогла свергнуть императора тогда еще Центральноафриканской империи Бокассу и вернуть к власти президента, которого Бокасса и сверг.
Сейчас даже по Нигеру ситуация непростая. Если Запад непосредственно вмешается в ситуацию, то в Африке это воспримут как неоколониализм. А если африканские страны вмешаются, то хватит ли у них сил? Особенно в условиях, когда такие режимы пользуются общественной поддержкой. Если в такие страны вломиться, то можно столкнуться с весьма серьезными проблемами. Запад после Афганистана и Ирака стал более осторожным. Так что воспользоваться нынешней ситуацией и направить туда свои силы – это немного из другой жизни.
Однако политолог отметил: это не значит, что не будет ничего предприниматься:
«Во-первых, когда меняются игроки, стоит вопрос об эффективности. Какова она будет?
Кстати, есть и вопрос об эффективности «Вагнера». Он не всемогущ. Это не какое-то средство, которое может решить все проблемы.
Что возможно? Не сегодня, но возможен «сценарий Буркина-Фасо». После убийства главы этой страны Тома Санкары – а сейчас он национальный герой, легенда, выходящая даже за рамки Буркина-Фасо, он легенда для тех африканцев, которые сейчас выступают против Запада, – Блез Компаоре пришел к власти. Он сказал, что не отрицает прежнего курса, просто его корректирует.
На самом деле антиимпериализм Тома Санкары уступил абсолютному прагматизму в отношении Запада. Поэтому главная проблема этих правительств – внутренняя. Не окажется ли там такой ситуации, что кто-то изнутри этих режимов попробует сам прийти к власти».