Как написал Шурыгин у себя в Telegram-канале, наступление ВСУ окончательно развалилось, утратив какие-либо стратегические перспективы. Оно превратилось в множество локальных боев на разных направлениях фронта, которые, несмотря на продолжающиеся атаки, не имеют серьезного успеха.
Эксперт приводит такую выкладку «достижений» ВСУ в наступлении: за два месяца потеряно 30% всего подготовленного для наступления личного состава и больше 40% полученного от США и их союзников вооружения.
Потери ВСУ за это время составили: больше 35 тысяч убитыми и больше 40 тысяч тяжело раненными; больше 4800 единиц техники и вооружения. Подбито или уничтожено 230 танков ВСУ, из которых 26 «Леопард-2»; 35 боевых машин пехоты «Брэдли»; больше 100 буксируемых артиллерийских орудий и 110 самоходных артиллерийских установок производства Великобритании, США, Германии, Швеции, Франции и Польши.
За последние восемь месяцев, приводит данные Шурыгин, ВСУ потеряли больше 400 танков, 350 орудий, свыше 2000 единиц бронетехники и более 4000 единиц другой военной техники. В боях погибло 120 тысяч украинских солдат и офицеров. 200 тысяч тяжело ранены.
И все эти колоссальные потери, говорит аналитик, были положены на алтарь сражений, чтобы отбить с десяток «по большей части, брошенных на нейтральной территории сёл и хуторов - в масштабах российско-украинского фронта это бесконечно малая величина, свидетельствующая о военном кризисе ВСУ».
По информации Шурыгина, из того неприкосновенного украинского резерва, который был необходим для обороны в случае наступления российских войск, в ВСУ осталось не более пяти не задействованных ранее в боях бригад. Это слишком мало, чтобы Киев мог переломить ситуацию на фронте в свою пользу, считает эксперт.
По его словам, Киев из-за пренебрежения законами военной науки оказался тупике, к которому командование ВСУ постоянно толкали американские военные кураторы. Они даже не скрывали, что военно-техническое превосходство российской армии предлагали компенсировать не столько поставками западного вооружения, сколько огромными человеческими мобилизационными ресурсами Украины.
Тотальная украинская мобилизация в мае–июне прошлого года позволила нарастить численность ВСУ более чем в четыре раза, превзойдя, тем самым, российскую группировку в пять раз. Однако уже в октябре, подчеркивает эксперт, Россия провела свою частичную мобилизацию и начала набор добровольцев. В результате к декабрю российская группировка в зоне СВО увеличилась вдвое. Одновременно российская оборонная промышленность резко нарастила поставки техники и вооружения.
К этому времени склады НАТО изрядно опустели и поставки западной военной техники и вооружения уже «не соответствовали масштабности задач, поставленных перед ВСУ».
Тем не менее, к июню, как отмечает Шурыгин, «для политической поддержки угасающего Байдена» американцам была особенно необходима хоть какая-то военная победа над русскими. Потому украинскую армию фактически заставили наступать в условиях, когда она уже не имела ни малейшего превосходства над российской.
По словам Шурыгина, ВСУ 4 июня начали наступать без необходимого для этого численного превосходства, а главное - уступая противнику в танках почти в 4 раза, в артиллерии в 5 раз, и вообще не имея боевой авиации, способной поддерживать с воздуха наступление наземных войск.
Советники из Пентагона надеялись компенсировать такое катастрофическое несоответствие требованиям собственных же боевых уставов, «личным мужеством и славянской смекалкой» украинцев. Однако, эти надежды не оправдались. Одной «славянской смекалки» тут мало.
По мнению эксперта, чтобы восстановить потери техники, да и то лишь частично, ВСУ потребуется не менее 3-5 месяцев. С людскими потерями проблем еще больше. Даже если Киев сможет за три месяца поставить под ружьё 100-120 тысяч человек, то для их начального военного обучения потребуется еще столько же времени. В частях ВСУ количество опытных военных, отвоевавших 4-6 месяцев, упало до 10-30%. Армия превращается в плохо обученное, слабо управляемое и низко мотивированное войско. Это подтвердили последние события, где отмечено увеличение количества сдающихся в плен украинских военных.
В таких условиях, считает Шурыгин, Киеву ничего не остается, как наращивать активность террористических атак, включая налёты дронов-камикадзе, удары морских беспилотников, диверсии на различных объектах, а также акты индивидуального террора против российских журналистов и политиков.
Как отмечает эксперт, командование ВСУ прекрасно понимает, что инициатива на поле боя переходит к российской армии. В Киеве со страхом ждут дальнейшего развития событий. Теперь все будет зависеть от способности российской армии продемонстрировать стратегические успехи, без которых победить невозможно.