МК АвтоВзгляд Охотники.ру WomanHit.ru

Китай отрывают от России: почему у Макрона это не получится

И почему абсолютным союзником Москвы Пекин тоже пока не станет

«Какое же замечательное имя Изяслав! Когда надо — можно быть Изей, а когда надо — Славой!» - как только что выяснилось (ну ладно, не только что), такая дипломатическая и политическая концепция хорошо известна и в Китае — стране, где имена местных жителей звучат совсем по-другому. Перед визитом в Пекин президента Франции Эммануэля Макрона и главы Европейской комиссии Урсулы фон дер Ляйен главным китайский ньюсмейкером в российских СМИ неожиданно стал посол КНР при ЕС Фу Цун.

Он назвал в ходе интервью The New York Times заявления Путина и председателя Си о «безграничной дружбе» всего лишь навсего «риторическим приемом». Правду сказал дорогой товарищ Фу Цун. Слова его самого главного начальника — это действительно «риторический прием». Но обидные для Москвы заявления самого посла тоже являются чисто «риторическим приемом» - при этом на несколько порядков менее значимым.

Фото: AP

В любой двусмысленной ситуации большой (или даже не очень большой) начальник может сгладить чувство неловкости, заявив, что во всем виноваты журналисты, которые, гады такие, все исказили и неправильно интерпретировали.

Вот какое опровержение агентству ТАСС удалось вырвать у дипломатической миссии Китая при ЕС  после того, как слова босса этой конторы прогремели на всю Россию: «Статья в The New York Times не в полной мере отражает интервью, которое продолжалось в течение часа. В ответ на вопросы журналистов  об отношениях Китая с Россией и Украиной посол заявил, что отдельные люди намеренно неверно интерпретируют позицию Китая. 

То, что Китай сделал, и чего он не сделал с начала конфликта, известно и Европе, и всему миру. Не имеет смысла дискутировать о смысле безграничности.

Посол также добавил, что слово "безграничный" не означает, что Китай будет предоставлять военную помощь России».

Рискуя обидеть товарища Фу Цуна, выскажу следующее предположение: ничего американские журналисты не исказили. Статья в The New York Times отражает именно то, что хотел сказать посол. 

Есть такой термин — стратегическая амбивалентность. Что такое «стратегическая», понятно без объяснений. А «амбивалентность» - это двойственность, расщепление отношения к чему-либо. Китай сделал стратегический выбор в пользу углубления и расширения своих отношений с Россией. Но этот стратегический выбор не носит настолько абсолютного характера, как это, возможно, хотелось бы некоторым в Москве.

Пекин не намерен загонять себя в угол, лишать свободы маневра. Пекин твердо настроен сохранить для себя возможность играть на нескольких геополитических шахматных досках одновременно.

В телеграм-канале Института международных исследований МГИМО приводится один из главных тезисов видного российского китаиста Ивана Зуенко: «В свете текущей международной ситуации Китай придерживается нейтралитета: доброжелательного по отношению к России, с элементами противостояния — к Западу. КНР не рассматривает страны коллективного Запада в качестве единого игрока, а старается выстраивать отношения с каждым государством отдельно».

Очень точно сформулировано, даже несмотря на то, что «точность» при описании нынешней внешнеполитической стратегии КНР - это нечто очень трудноуловимое. Вот еще один важный тезис Ивана Зуенко из того же телеграмм-канала: «Стратегические интересы России и Китая совпадают - страны имеют схожие геополитические взгляды, общее понимание важности многополярного мира». Как при «совпадении своих стратегических интересов» с российскими можно сохранять при этом нейтралитет по отношению к Москве? Как-то можно. У Китая во всяком случае это получается. 

Россия сделала сейчас очень четкий стратегический выбор: мы с Западом не дружим, мы с Западом боремся. Вот, например, типичное для нынешнего времени сообщение: «Россия и США находятся в «горячей фазе войны», но отношения надо поддерживать, заявил глава МИД РФ Сергей Лавров».

Китай не хочет пока делать настолько четкий стратегический выбор. И от него этого, по большому счету, никто и не требует.

Во-первых, ультимативно требовать чего-то от Пекина в его нынешнем состоянии — это задача, которая мало кому под силу. Даже в США признают, что их противостояние с КНР займет десятилетия и что с разбегу Китай не свалить.

Во-вторых, игра на нюансах и стратегическая амбивалентность  линии Пекина выгодна далеко не только одному Пекину. Вот месье Эммануэль и фрау Урсула приехали к товарищу Си уговаривать его «не прислоняться» чересчур близко к Москве. Товарищу Си это приятно и полезно: у него появляется возможность внести элемент раскола в ряды коллективного Запада, ослабить позиции тех сил в НАТО, которые наиболее жестко проводят антикитайскую линию. У Пекина нет ни одной причины отказываться от своей политики стратегической амбивалентности.

Другое дело, что это политика имеет свои границы. Стратегическая амбивалентность Пекина не симметрична: в силу объективных причин в ней наличествует крен в сторону Москву. Есть сиюминутные политические игры и есть нюансы. А есть долгосрочные стратегические тенденции. И выглядят эти тенденции так.

Коллективный Запад все равно останется коллективным Западом и рано или поздно консолидируется вокруг США на единой платформе. А платформа эта, как дают понять в Вашингтоне, может быть только антикитайской. Должен ли я расшифровывать, кто в этой конфигурации будет вместе с Китаем «отцом-основателем» альтернативной политической платформы? Уверен, что этого не требуется.  

Получайте вечернюю рассылку лучшего в «МК» - подпишитесь на наш Telegram

Самое интересное

Фотогалерея

Что еще почитать

Видео

В регионах