Моя оценка слов бывшего американского государственного секретаря вас не очень убеждает? Тогда пусть вас убедят слова, написанные самим Генри Киссинджером: « Мирный процесс должен привязать Украину к НАТО — не важно, как именно это будет выражено. Альтернатива в виде нейтральности более не является реально возможной — особенно после присоединения к НАТО Финляндии и Швеции». Точно ли ради таких конечных результатов Владимир Путин начинал СВО? Вопрос следует считать риторическим. Абсолютно неприемлемыми для Кремля являются и условия прекращения огня, к которым призывает Генри Киссинджер. Москве предлагается вернуться на ту линию разграничения, которая существовала на момент самых первых часов 24 февраля: « Россия должна изрыгнуть ( интересная лексика у аксакала американской внешней политики - МК) то, что она завоевала с того момента — но не те территории, которые она оккупировала почти десятилетие тому назад, включая Крым».
Итак, «добрый дедушка Генри» великодушно предлагает оставить России хотя бы крымский полуостров? Нет, ни в кем случае. « Судьба этой территории должна стать предметом переговоров после прекращения огня» - пишет бывший американский государственный секретарь. Но вот что может быть конечным итогом таких переговоров? Киссинджер не пишет об этом прямо. Но вся логика его аргументов указывают на следующее: кое-что Россия должна отдать сразу, а кое-что чуть позже — по результатам тех самых переговоров, которые должны начаться после прекращения огня.
Разумеется, в статье бывшего переговорного партнера Брежнева и Громыко есть отдельные интригующие моменты — или, выражусь более осторожно, моменты, которые на первый взгляд кажутся интригующими. Киссинджер закидывает удочку : если возвращение к той линии разграничения между Россией и Украиной, которая существовала до 24 февраля, не может быть достигнуто ни путем переговоров, ни путем боевых действий, то не надо отчаиваться. Есть и третий вариант: «Можно найти убежище в принципе самоопределения наций. Могут быть проведены референдумы под международным контролем о самоопределении особенно спорных территорий, которые в течении многих столетий переходили из рук в руки». Теоретически такой метод может быть использован для международный легитимации ( слезно умоляю простить мне этот юридический жаргон) вхождения новых регионов в состав России. Но вот имеет ли эта теория хоть какие-то шансы стать практикой? С точки зрения законов РФ, новые регионы страны — это уже часть России. Ни о каких « референдумах под международным контролем» на этих территориях не может быть и речи. Это стало вопиющим нарушением суверенитета России.
Киссинджер: «Цель мирного процесса должна быть двоякой: подтвердить свободу Украины и очертить новую международную структуру- особенно для Центральной и Восточной Европы. Впоследствии Россия должна найти себе место в таком порядке. Только «впоследствии»? А до этого робко и терпеливо ждать у порога? Киссинджер несколько раз лично встречался с Путиным. Что заставило бывшего главу дипломатии США даже на секунду подумать, что ВВП может счесть подобную перспективу привлекательной? И снова будем считать такой вопрос риторическим. Формально статья Киссинджера — это страстный призыв к разрешению конфликта на Украине путем переговоров. В «теле статьи» приводится много аргументов в пользу мирного завершения противостояния: отсылка к опыту Первой мировой войны, рассуждения о том, что в современных человеческих военных конфликтах люди все больше передают контроль над боевыми действиями машинам и о том, что это чревато ( как приятно осознавать, что бывший госсекретарь США, как и я, тоже очень уважает научную фантастику). Но в то же самое время статья Киссинджера это убедительное доказательство: в ближайшие время никакое разрешение конфликта на Украине путем переговоров абсолютно невозможно.