«В соответствии с обязательством Евросоюза решать все вопросы, вызывающие озабоченность в отношении Ирана, включая ситуацию с правами человека, 11 человек и 4 организации должны быть включены в список физических и юридических лиц, организаций и органов, в отношении которых применяются ограничительные меры», – такие доводы приводит Евросоюз в ситуации нового принятия санкций против Тегерана. Такие шаги можно было ожидать, ведь в тот же день глава дипломатии ЕС Жозеп Боррель заявил, что главы МИД стран Евросоюза намерены одобрить санкции против Ирана.
Западным политикам не нравится, как власти Ирана подавляют протесты в своей стране. Чуть позже к этой причине прибавился и вопрос использования на территории Украины беспилотников иранского происхождения. Кстати, сами официальные лица Тегерана опровергали подобные обвинения.
Со своей стороны, министр иностранных дел Исламской Республики Хосейн Амир-Абдоллахиан назвал введённые Евросоюзом санкции «неконструктивным актом», основанным на ложной информации. Представитель иранского МИД расценил ограничительные меры нарушением международного права и вмешательством во внутренние дела страны.
Могут ли новые санкции всерьез напугать страну, которая вот уже более 40 лет живёт в условиях внешних ограничений и даже частично приспособилась к ним?
Старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, руководитель Восточного Культурного Центра Лана Раванди-Фадаи так комментирует ситуацию:
– Ранее Соединённые Штаты заявляли о том, что собираются разморозить иранские средства, начать снимать санкции. Сейчас они находятся в предвыборной ситуации, 8 ноября состоятся выборы в Конгресс. Об этом заговорили сейчас, хотя должны были говорить после выборов и не должны были использовать иранскую карту. В любом случае, пока они никаких шагов предпринимать к этому не будут.
Но надо смотреть, что происходит на Украине. Многие считают, что дроны «Герань» — это именно иранские дроны. Сейчас, если появится какое-то доказательство (фейковое или настоящее), то против Ирана опять могут быть введены новые санкции.
Очень трудно что-то предугадать или предусмотреть. Страна находится под санкциями 43 года. В 2010 году были самые ударные ограничительные меры, когда для иранцев закрыли SWIFT. Но всё равно Иран более-менее справлялся. Тем не менее, последние годы, особенно после пандемии, оказались очень тяжёлыми для государства. Санкции, безработица послужили толчком к беспорядкам, которые фактически охватили всю страну.
Думаю, с новыми санкциями против Ирана ничего нового не случится. Самое страшное уже было введено. Иранцы научились находить способы, как обходить санкции. Например, газ. Иран продаёт газ Турции, Турция – Европе. Но всё равно положение в стране задыхающееся, им очень тяжело.
Старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Владимир Сажин разъясняет санкционные перспективы Ирана следующим образом:
– Тегеран, особенно в последнее время, активно занимается экспортом своей нефти. Американцы смотрели на это сквозь пальцы. Могу сказать, что когда президент Трамп ввёл против Ирана целую серию санкций в 2018 году, то в самом плохом для иранцев 2019 году и начале 2020 года Иран смог экспортировать по разным данным от 300 до 500 тысяч тонн баррелей нефти в день. Чтобы сравнить, до введения санкций он экспортировал примерно 2 миллиона 200 тысяч баррелей в сутки.
Так вот, сразу после введения санкций в 2019-2020 году он смог экспортировать примерно 200-500 баррелей в сутки, а в последнее время в этом году он экспортировал уже порядка 1 миллиона баррелей. Повторюсь, американцы смотрели на это по разным причинам сквозь пальцы. Сейчас они вполне могут этот «краник» прикрутить. Тем более, что основным потребителем иранской нефти был Китай. Сейчас, как мы знаем, в основном в Китай идёт российская нефть, то есть это конкуренция. Это один вариант давления на Иран.
Другой вариант – Иран постоянно нуждается в высоких технологиях, в том числе и в микрочипах. Здесь американцы тоже смотрели сквозь пальцы на то, что они закупали всё это в Китае и ряде других стран. Теперь это также может быть приостановлено. Американцы готовы ввести ограничения на поставку микрочипов в различные страны, если производитель использует американские технологии.
Как мы знаем, чипы производят всего три-четыре страны (компании на Тайване, в Китае, Южной Корее). Поэтому они не смогут поставлять в Исламскую Республику очень важные для страны чипы. Это ещё один серьёзный удар.
Это главное. Потому что нефть – это доллары, а чипы – современное производство. Хотя мы знаем, что американцы вводили санкции против конкретных лиц. Но это уже несколько иная ситуация.
– Бытует мнение, что Иран совершенно не почувствует санкций. Получается, это ошибочное суждение, на самом деле ситуация довольно болезненна для Исламской Республики?
– Конечно, это не так. В различной прессе (отечественной и даже иранской) я читаю, что Иран за сорок три года привык к санкциям и уже адаптировался к ним.
Но нужно понимать, что санкции бывают разными. Действительно, после захвата посольства США в 1979 году иранскими студентами-революционерами, американцы ввели санкции, которые продолжаются вот уже сорок три года. Но они были немного односторонними.
Да, к таким санкциям Иран приспособился. Но, например, в 2012 году прежде всего Евросоюз, а затем уже американцы, присоединились к мерам из-за «ядерной программы» Ирана. Многие страны тогда ввели ограничительные меры против Тегерана, и очень мощные. Удар был нанесён и по банковской сфере (то есть Иран вывели из международной системы) и против иранского экспорта нефти. Это тоже сильнейший удар. И в этой, как я называю, первой волне 2012-2016 годов, экономика Ирана была потрясена.
Только благодаря тому, что Иран согласился на «ядерную сделку», принял все требования всеобъемлющего плана действий, постепенно стали санкции снимать. И здесь экономика Ирана «вздохнула».
Но, как я уже говорил, в 2018 году президент Трамп ввёл новые санкции, ещё более жёсткие. Они действуют и сейчас. Экономика опять задрожала. А если ещё учитывать, что более месяца в Иране идут беспорядки и протесты, которые также не способствуют укреплению режима, то всё это вместе для этого режима может обернуться плачевно.
Конечно, Иран крайне заинтересован в снятии санкций. А в нынешнее время снять санкции – это согласиться восстановить «ядерную сделку».
Это главные направления ударов, которые не исключают и каких-то иных ударов по иранской экономике. Но, повторю, что экономика в очень сложном положении. Кстати, не только из-за санкций, но и из-за ошибок в управлении. Там существует очень серьёзная критика правительства в отношении невозможности управлять современной экономикой. Проблем много, а санкции их усугубляют.
– В такой сложной ситуации с кем Иран будет стремиться налаживать контакты?
– В общем-то, это было заявлено ещё в 2021 году новым правительством Ирана во главе с президентом Раиси. Он сказал, что главное усилие в установлении сотрудничества будет сосредоточено на соседях, а также на России, Индии и Китае. Эти страны предпочтительнее для Ирана. А если вспомнить, что в 2021 году Иран и Китай заключили, как они называют, стратегическое соглашение, то это очень благотворно может подействовать на Исламскую Республику. Кроме того, Иран примерно около года готовится к подписанию аналогичного соглашения с Россией, лет на двадцать. Хотя оно ещё не подписано.