Инициатором скандала стал неуемный глава правящей партии «Право и справедливость», экс-премьер Польши Ярослав Качиньский. Он заявил о намерении Варшавы потребовать у ФРГ 6,2 триллиона злотых (это около $1,3 трлн) в качестве компенсации ущерба, который понесла страна во время Второй мировой войны. Дата для этого заявления была выбрана символическая - 1 сентября, то есть день нападения Германии на Польшу. 14 сентября польский Сейм (нижняя палата парламента) уже официально принял резолюцию с требованием репараций от Германии, сумма в документе не была обозначена. В этой же резолюции сказано об ущербе, который Польше якобы был нанесен действиями СССР. Речь идет о пресловутой «советской оккупации», ссылке поляков в Сибирь и «массовых убийствах польских граждан», в том числе Катынском расстреле. По мнению польских парламентариев, размеры ущерба еще нуждаются в оценке. А вот когда она будет проведена, то РФ, безусловно, предъявят счет. Надо полагать, он будет немаленьким.
Ну и до кучи под раздачу попала Чехия. В сентябре польские СМИ сообщили, что Варшава намерена потребовать от этой страны территорию площадью 368,44 гектара в Тешинской Силезии. Как известно, в 1938 году Польша на паях с Гитлером приняла участие в разделе Чехословакии, прихватив Тешинскую область, которую считала своей. Послевоенный раздел этой территории полякам не понравился, спор до сих пор не урегулирован. И раз пошла такая пьянка, вспомнили и о нем.
О том, что Польша подошла к вопросу получения репараций от Германии со всей серьезностью, говорит тот факт, что еще в 2017 году там создали специальную парламентскую комиссию для подсчета ущерба. И в течение года грозятся предъявить ФРГ официальную ноту. Реакция Берлина может быть непредсказуема: канцлер Германии Олаф Шольц в связи со всем этим недвусмысленно намекнул на возможность пересмотра послевоенных границ. По его словам, по действующим сегодня соглашениям, граница между Германией и Польшей установлена «навсегда», и ему не хотелось бы, «чтобы некоторые люди рылись в книгах по истории» с целью изменить их. Думаю, намек в Варшаве был понят правильно: ведь около одной трети территории современной Польши – это…бывшие немецкие земли.
Об этом в интервью «МК» рассказал политик, дипломат и историк Николай Платошкин.
- В 1921 году, после не очень для нас удачного исхода советско-польской войны, в Риге был подписан мирный договор между РСФСР, Белорусской ССР и Украинской ССР - с одной стороны, и Польшей - с другой. По условиям «Рижского мира» была проведена советско-польская граница, в соответствии с которой, к сожалению, в составе Польши оказались западно-украинские и западно-белорусские земли, ранее входившие в состав Российской Империи. То, что они оказались в Польше, противоречило ранее существовавшим договоренностям. После окончания Первой мировой войны произошло масштабное территориальное переустройство Европы, возникли новые страны – Югославия, Польша (которая с 18 века входила в состав Российской Империи) и т.д. Естественно, встал вопрос об их границах. Тогда был зафиксирован принцип, которому все время следовали большевики – право наций на самоопределение. То есть новые границы должны были учитывать расселение народов. В 1920 году британский министр иностранных дел, лорд Керзон, начертал в Париже будущую восточную границу Польши, которая сейчас является границей между Польшей, Белоруссией и Украиной, а ранее, после 1945 года, была границей между СССР и Польшей. Эта граница получила название «линия Керзона». Считалось, что к западу от этой линии живут в основном поляки, хотя там попадались также украинцы и белорусы, а к востоку – в основном белорусы и украинцы, хотя попадались и поляки.
Спички Черчилля
- Получается, когда СССР вводил войска на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии, он возвращал «свое»?
- В 1939 году, когда Германия напала на Польшу, СССР ввел войска на западно-украинские и белорусские земли, чтобы спасти их от немецкой оккупации, и вышел как раз на «линию Керзона». Польское правительство бежало в Лондон и эту новую границу не признавало, хотя и считалось формально нашим союзником. Оно считало, что граница должна быть, как установлено в 1921 году. Мы с этим категорически не соглашались. Польский вопрос стал очень серьезным раздражителем между СССР, Черчиллем и Рузвельтом. Потому что поляки-эмигранты давили на западных союзников с требованием вернуть им все эти территории. Черчилль считал, что они сумасшедшие, он их так буквально и называл. В Тегеране, на первой встрече «большой тройки» - Сталина, Черчилля и Рузвельта (Тегеранская конференция 28 ноября – 1 декабря 1943 г. – М.П.), Черчилль начертил послевоенную границу Польши при помощи трех спичек. Он буквально взял и положил на карту Европы три спички, которыми обозначил границы СССР, Польши и Германии.
Предложение Черчилля состояло в следующем: Польша признает утрату своих территорий в пользу СССР на востоке до линии Керзона, а за это союзники отдают ей такую же часть территории Германии. На том и порешили.
- После 1945 года границы Польши стали такими, как сейчас. – говорит Платошкин. - То есть все это «закерзонье», как сами поляки его называли, отошло к нам, а поляки в порядке компенсации получили германские земли: Силезию (это юго-запад современной Польши, кстати, в прошлом огромный высокоразвитый промышленный район Германии) со столицей Бреслау (ныне Вроцлав) и Поморье на северо-западе. У Польши до войны ведь практически не было выхода к морю. Плюс мы отдали ей две трети территории Восточной Пруссии (оставшаяся треть стала нашей Калининградской областью). То есть Польша за счет Германии получила одну треть своей современной территории. ГДР сразу после своего образования признала эту новую границу в 1959 году. А вот ФРГ ее не признавала до 1970 года. Когда канцлером стал социал-демократ Вилли Брандт, он съездил в Варшаву и подписал с поляками договор о признании послевоенных границ.
- Каковы шансы Польши получить репарации с Германии?
- Нулевые. Давайте сначала определимся с терминами. Репарации – это возмещение проигравшим государством ущерба от войны державам-победительницам. Здесь беда в том, что мы после войны так и не смогли согласовать с западными союзниками общую сумму репараций с Германии. Потому что западные союзники выделывались и говорили, что не надо грабить немецкий народ. Их можно понять - они-то сами практически не пострадали. А у нас одних только городов было разрушено полторы тысячи, деревень сто тысяч. Мы предлагали взять 20 миллиардов долларов золотом репараций с Германии, которые должны были быть разделены на все пострадавшие страны. Это сегодня примерно 400 миллиардов долларов. Половину этих средств должен был получить СССР. При этом предполагалось, что репарации будут платить все зоны оккупации Германии, и западная, и советская. СССР должен был получать репарации не только со своей зоны, но частично и с западной, и делиться ими с Польшей. Но реально репарации мы получали только с восточной зоны, выплаты от ФРГ не поступали. А после того, как образовалась ГДР, в 1953 году СССР отказался от репараций и с Восточной Германии, отказалась от них и Польша. Хотя до этого она их получала. Правда, в основном натурой: углем, продуктами, товарами, оборудованием. Кроме того, Польша получила от Германии громадные территории, причем промышленно развитые. Это в отличие от того, что представляли собой Западная Украина и Западная Белоруссия, когда отошли к СССР. Поляки эти регионы вообще не развивали, они там не построили ни одного завода.
Репарации… или реституция?
У Германии есть свой счет к Польше, помимо отобранных земель. Даже не затевая масштабный территориальный передел в Европе, что вряд ли понравится США и другим членам ЕС, немцы могут сделать полякам очень больно, если понадобится.
- Когда мы передали Польше германскую территорию, с нее были выселены все немцы, а их там были миллионы. – говорит Платошкин. - Причем выселяли их крайне жестоко. Даже советские военные коменданты поляков одергивали. Там были повальные грабежи, немцы уезжали в Германию с тем, что смогли унести в руках. Оставили дома, все имущество. Пока существовал СССР, пока была ГДР, была социалистическая Польша - все было тихо. После развала Советского Союза все и началось.
В Германии есть очень влиятельная организация – Союз изгнанных. Она объединяет немцев, которых переселили из Чехии, Словакии, Польши, Югославии, Калининградской области. В ее лучшие годы в ней состояло более 12 миллионов человек. Конечно, тех, кого непосредственно выселяли, уже осталось мало, но в организации состоят и их потомки. Они добиваются реституции – возвращения или компенсации утраченного при депортации имущества. Кстати, вопрос о возвращении переданных Польше земель они тоже ставят. Это правая организация, состоящие в ней немцы обычно голосуют за ХДС. Их даже порой называют «реваншистами». Однако к мнению Союза в Германии обычно прислушиваются. И – внезапно! – она финансируется из госбюджета. То есть на государственном уровне проблемы реституции Германия сегодня не ставит. Но то, что там существует такая интересная организация, говорит о многом.
- Одно время Германия даже ставила урегулирование имущественных вопросов изгнанных немцев условием принятия Польши в ЕС. – рассказывает Николай Платошкин. - Речь шла о том, чтобы Польша заплатила какую-то общую сумму, которую потом можно было бы разделить между изгнанными. Поляки стояли насмерть и говорили, что платить ничего не будут. В результате, когда канцлером стал социал-демократ Шредер, эту тему замяли, и поляков приняли сначала в НАТО, потом в ЕС. После этого лет 15 эту тему на серьезном уровне не поднимала ни та, ни другая сторона.
- Почему именно сейчас польское правительство активизировалось с вопросом о репарациях, от которых они сами же и отказались в свое время?
- Думаю, дело в том, что сейчас Польша подвергается сильному давлению со стороны Евросоюза, в том числе и Германии. Ее обвиняют в нарушении европейских демократических норм, принципа независимости судов и т.д. Брюссель требует от Варшавы привести судебную систему в соответствие с нормами ЕС, угрожая лишить ее финансовой поддержки. (Европейская комиссия заморозила транш Польше в размере €35 млрд из специального COVID-фонда, предназначенной для восстановления экономики страны после пандемии – М.П.). Думаю, с этим и связаны требования поляков. Цифры, конечно, взяты с потолка, так как они понимают, что все равно ничего не получат.
- То есть юридической перспективы это все не имеет?
- Абсолютно никакой. А вот претензии немцев могли бы иметь перспективы. Если наследник какого-то депортированного немца подаст в суд и докажет, что у его отца был на территории современной Польши дом, который отняли, и потребует денег от польского правительства, то что на это может возразить польское правительство? Когда мы уходили из Германии, мы добились того, чтобы все те экономические меры, которые принимала оккупационная администрация с 1945 по 1949 год, были неприкосновенны. В том числе результаты земельной реформы, когда у помещиков отбирались излишки земли, результаты национализации. И я горжусь тем, что в этом участвовал. На территории ГДР бывшие собственники тоже тогда попытались захапать все обратно. Но правительство объединенной Германии им указало, что неприкосновенность решений оккупационной администрации была условием объединения ФРГ и ГДР.
Ящик Пандоры
Польский политолог Матеуш Пискорский считает, что Сейм, приняв «бессмысленную и символическую» резолюцию о репарациях, «открыл пресловутый ящик Пандоры». Теперь претензии к Польше будут предъявлять все, кому не лень. Так, в интервью израильской газете Jerusalem Post директор Польского центра исследований Холокоста профессор Барбара Энгелькинг сообщила, что еврейские организации готовы предъявить Польше обоснованные претензии в размере 870 миллиардов евро. Именно в такую сумму оценивается имущество, которое потеряли евреи в ходе геноцида на территории Польши во времена Второй мировой войны. Многие из них погибли в газовых камерах и не оставили потомства. В таких случаях международные еврейские организации правомочны предъявлять претензии от их имени, и «отсуженное» имущество переходит в собственность этих организаций.
Вопрос о «еврейской собственности» очень беспокоит Варшаву. В прошлом году там даже приняли закон, который фактически исключает для евреев, потерявших имущество во времена Холокоста, возможность получить за него компенсацию. Это вызвало возмущение не только в Израиле, но даже в США – ведь там с 2018 года действует «Акт 447», согласно которому Белый дом обязан следить за возвращением утраченного в годы Холокоста еврейского имущества по всему миру. Кстати, примерно 20% всего имущества в довоенной Польше принадлежало евреям. Сегодня появляется все больше документов и научных исследований, говорящих о том, что Польша вовсе не была невинной жертвой нацизма. Не исключено, что в перспективе она может быть даже признана соучастницей Холокоста, так как польское население и Армия Крайова участвовали в истреблении местных евреев.
Николай Платошкин вспоминает годы своей работы в Германии.
- У нас тогда в порядке реституции захотели забрать половину посольства в Берлине. Нынешнее здание посольства РФ в столице Германии было построено в 1949 году советскими строителями на территории первого посольства, которое там существовало с царских времен. Это здание было нами приобретено еще при царе, но уничтожено во время войны. Рядом находился дом, который мы использовали для сотрудников. Оказалось, что этот дом до войны принадлежал евреям. Их не убили, а просто выселили, а дом перешел Герингу. После войны мы, думая, что это дом Геринга, нацистского преступника, его использовали для нужд посольства. А после объединения Германии появились наследники тех евреев, у которых Геринг это здание отобрал. И сказали: «Отдавайте его обратно». Я с ними вел переговоры и добился, чтобы претензии с нас были сняты. Аргументы были следующие: почему вы предъявляете претензии стране, которая победила нацизм, спасла еврейский народ и открыла ворота концлагерей? Но ряд посольств в Берлине лишились своих зданий по такой же схеме. Например, посольство Словакии. В остальных странах ситуация такая же. Там, где у евреев отняли собственность и их самих убили, еврейские организации имеют право предъявлять иск от имени погибших. Мы же добились в 1996 году от объединенной Германии выплаты компенсаций нашим насильственно угнанным на работы в Германию гражданам.
- Польша говорит, что намерена потребовать репарации и от России. Как думаете, у нее что-то получится?
- Мне просто интересно, за что. Все границы после 1945 года Польша признала, что подтверждено неоднократно во множестве документов. У нас с ней был даже заключен договор о взаимном обмене территориями. После войны мы также договорились с Польшей об обмене населением. С территории Украины и Белоруссии в Польшу отпустили поляков, которые хотели туда переселиться. А с территории Польши помимо их воли было переселено много украинцев. Украинцы на территории Польши активно поддерживали бандеровское движение, именно их и выселили. Причем часть из них переселили в Херсонскую область. Вот откуда там сегодня «бандеровские» села. Поэтому я не понимаю, что Польша может от нас потребовать. Мы с Польшей даже формально не воевали. Когда в 1939 году наши войска освободили Западную Украину и Западную Белоруссию, Польша нам войны не объявляла. Хотя Германии объявила. А репарации, напоминаю, это результат войны. Плюс ее наградили по-царски. Мы даже исправили границу в пользу Польши. В 1941 году нынешнее польское Белостокское воеводство было Белостокской областью в составе СССР. Сталин после войны эту область передал в состав Польши. Ее, конечно, можно потребовать обратно, но тогда уже требовать это надо белорусам, так как область была в составе Белорусской ССР. С правовой точки зрения, у Польши к нам не может быть никаких претензий. Я считаю, надо заняться другим: уголовным преследованием тех, кто в Польше рушит наши памятники. Разрушили памятник в каком-то воеводстве – против главы этого воеводства Следственный Комитет должен возбудить дело об осквернении советских воинских захоронений. Я не понимаю, почему этим у нас не занимаются.