- Как вы думаете, в решении Варданяна больше политики или экономики? И были ли успешные прецеденты на постсоветском пространстве? Вспоминается разве что крупный предприниматель Каха Бендукидзе, который в 2004 году вернулся в Грузию и работал в правительстве Михаила Саакашвили…
- Называть решение г-на Варданяна «возвращением» в полном смысле этого слова неправильно - у него немало проектов было реализовано и в Армении, и в Нагорном Карабахе.
А некоторые его инициативы касались в том числе технологического аспекта: например, после «Четырехдневной войны» в апреле 2016 года (столкновения на линии соприкосновения между вооруженными силами Армении и Нагорного Карабаха, с одной стороны, и Азербайджана - с другой - «МК».) Варданян говорил, что конфликт высветил технологическую отсталость армянской армии и это необходимо исправить.
И, конечно же, можно вспомнить его обращение к Владимиру Путину во время «Сорокачетырехдневной войны» конца 2020 года (крупномасштабный конфликт между армиями Азербайджана и армией Армении и Нагорного Карабаха, предприниматель тогда просил вмешаться в ситуацию - «МК».). Немногие армянские политики и представляющие страну официальные лица могли так уважительно, но жестко обратиться к президенту России, обрисовав реальные альтернативы… Так что назвать Рубена Варданяна новичком не только в армянской, но и в карабахской общественной жизни нельзя.
Экономики больше в его нынешнем решении или политики? Но разве экономика и политика - такие вещи, которые можно четко отделить друг от друга?
Вы упомянули Каху Бендукидзе. Но ведь он уехал в Грузию не для того, чтобы просто быть завхозом - он уехал проводить либеральные реформы, которые могли бы позволить этой стране стать некой витриной, активно пойти в западный мир. Многие его ожидания не оправдались, но это было никак не чисто экономическое мероприятие…
Что касается Варданяна, хочу обратить внимание на то, что, предлагая сейчас создать Фронт безопасности и развития Арцаха (именно так называют в Армении Нагорный Карабах), он и сам политику с экономикой сопрягает, потому что без безопасности вряд ли возможно экономическое развитие, вряд ли кто придет инвестировать в долгосрочные проекты, если будет новая война.
С другой стороны - если не будет развиваться экономика непризнанной территории, вопрос о статусе которой может не решаться годами, возникает риск её «палестинизации», я бы сказал, запустения.
К сожалению, у нас очень часто, когда говорят о этнотерриториальных конфликтах на постсоветском пространстве, ставят на первый план именно вопрос географии, а не человеческое измерение. В Азербайджане много говорят о воссоединении с Карабахом, но и тут вопрос не только территорий, но и населения тоже. Решение Варданяна заставляет нас обратиться именно к этому аспекту проблемы, и это момент чрезвычайно важный.
- Какими могут быть последствия принятого миллиардером решения?
- Варданян - бизнесмен по большей части, но он и общественный деятель, делал много образовательных и культурных проектов и в России, и в Армении.
- Один из отцов-основателей и первый президент Московской школы управления «Сколково»…
«Сколково», школа в Дилижане (первая международная школа-интернат в Армении - «МК») и много чего ещё. О том, что он может себя попробовать в армянской политике, говорят уже примерно год.
Были публикации о возможных связях с партией «Страна для жизни», но это всё внутренние армянские дела. Сейчас же он приходит в среду, где есть геополитические риски, совсем другое измерение.
Вопрос в том, насколько он эти риски просчитывает. Момент сейчас настал достаточно сложный, очевидно, что дипломатические переговоры вокруг армяно-азербайджанского урегулирования ставят вопрос о будущности и статусе армян в Карабахе, представители армянского народа на это реагируют…
Многие армянские политики и общественные деятели высказывают свое мнение о ситуации в Карабахе, акции проводят. Но никто из них не входит в списки «Форбс» (состояние Варданяна эксперты журнала год назад оценивали примерно в 1 млрд.долларов США - «МК»), и мало кто может похвастаться личным знакомством с Путиным и видными деятелями западной политики и бизнеса.
Если же говорить о постсоветских де-факто государствах, я не припомню ничего подобного ранее в Абхазии, Южной Осетии, Приднестровье и том же Карабахе. Персонаж с таким уровнем связей, заработанной репутацией - нечто новое, это очень сильно отличает и повышает шансы Варданяна. Но это же превращает его масштабную фигуру, которая превосходит любого армянского политика по ресурсам и связям, в крупную и относительно легкую мишень как для внутренней критики, так и в геополитических раскладах.
- Для руководства России и руководства Армении его переезд в Карабах что-то меняет?
- Многое меняет, потому что повторюсь - я не припомню другой такой истории, когда один из богатейших в России и мире людей заявил бы о намерении как-то облагородить, если угодно, вывести из тени «горячую точку»…
Что касается Армении - тут двойственные чувства могут быть. С одной стороны, руководство страны может порадоваться: он пойдет на опасное направление и там «сгорит». А если не сгорит? Получится довольно мощный конкурент…
Давайте не забывать, что три руководителя независимой Армении, президенты Левон Тер-Петросян, Роберт Кочарян и Серж Саргсян, с Карабахом в той или иной степени были связаны, и карабахский фактор для постсоветской Армении чрезвычайно важен.
Думаю, и у армянской оппозиции может возникнуть определённая, если можно так сказать ревность, потому что армянская оппозиция и экс-президент Кочарян много критикуют власти за уступки Азербайджану. И вот появляется человек, который тоже говорит, что уступки вроде как нехорошо, и заходит на это поле. Эту ревность мы сейчас можем почувствовать, читая реакцию на заявление Варданяна в разных телеграм-каналах и соцсетях.
Что касается руководства России - оно в таких случаях всегда старается очень осторожно реагировать, потому что на Кавказе, в отличие от Турции, у которой все ясно - она поддерживает Азербайджан, Россия пытается аккуратно балансировать между Арменией и Азербайджаном. Думаю, что такую аккуратную линию она и дальше будет занимать. Поэтому каких-то заявлений и выводов с российской стороны сейчас не жду.
- Переговоры об урегулировании ситуации вокруг Нагорного Карабаха, которые ведутся в последние месяцы при посредничестве и России, и Европейского Союза, пока успеха не приносят. Появление Варданяна может помочь делу?
- Многое будет зависеть от его действий, конкретных шагов и предложений - в каком русле они пойдут. Сейчас пока есть лишь очень интересная и амбициозная заявка.
Я бы обратил внимание на то, что в заявлении Варданяна нет привычного в подобных ситуациях конфронтационного настроя. Он и к Баку обращается, не отрицает саму вероятность переговоров. Мне кажется, сейчас у него нет четкого заявления о том, какой статус у этой территории должен быть завтра: он говорит прежде всего о том, что люди на родной земле должны развиваться, а дальше нужно разговаривать и договариваться…