Интерес к снайперскому делу у «Хана» возник еще в курсантские времена, когда он учился в одном из украинских военных вузов. Будущих офицеров очень часто вывозили на полигон на занятия по огневой подготовке. Там юноша и начал учиться стрелять из СВД - снайперской винтовки Драгунова.
- Помню, первый раз попробовал выстрелить, и сразу же с 500 метров попал в спичечный коробок, - рассказывает снайпер. – Тогда, наверно, и понял, что это мое.
Однако военная специальность «Хана» в украинской армии была далека от снайперского дела и не подразумевала развитие нужных для него навыков. До 2014 года мужчина особо в стрельбе не практиковался. Ситуация изменилась, когда «Хан» встал на защиту Донбасса.
- Снайперы были очень нужны тогда, - признается собеседник. – Людей, умеющих правильно обращаться с оружием, было не так много.
Именно тогда «Хан» познакомился с добровольцем из Чечни, который стал его наставником и обучил на практике всему, что должен уметь настоящий профессионал. Теорию пришлось осваивать самостоятельно, в личное время, делится военнослужащий.
- Какими качествами должен обладать снайпер?
- Основное требование — определенный психотип. В снайперы годятся только меланхолики и флегматики, люди, которые всегда спокойны. Непосед с горячей кровью обучить не реально.
Второй важный момент – зрение. Глазомер должен быть развит на сто процентов. Приборы и оптика — это, конечно, хорошо, но стрелять из винтовки - не основная задача. Главное – маскировка. Когда ты грамотно маскируешься, то можешь приблизиться к противнику на очень близкое расстояние. Ведь не все современные винтовки работают на большие дистанции.
Маскировка, по словам снайпера, важна и для личной безопасности. Надо стать абсолютно невидимым для противника, уметь слиться с природой или сделаться незаметным в городской застройке. Это основа основ.
Про специфику работы «Хан» рассказывает так. Снайперы преимущественно работают парами, на профессиональном сленге - «двойками». Это необходимо для того, чтобы, во-первых, была взаимозаменяемость, а во-вторых, когда первый номер сконцентрирован на работе, второй дает ему все цели, указания и поправки.
- Так как пользоваться рациями и прочими приборами связи во время выполнения задания категорически запрещено, то связь между снайперами поддерживается в прямом смысле слова на пальцах, жестами. Есть условные обозначения — например, «стоп» или «работаем». «Двойка» работает в зоне видимости друг друга.
- Что самое главное надо учитывать, чтобы стать максимально незаметным?
- В первую очередь, важна психологическая подготовка, потому что маскировка - это не только надеть на себя маскхалат, закрыть все видимые части тела и намазать лицо. Надо иметь железную выдержку и терпение, чтобы ждать часами, если не сутками. Если честно, порой приходится справлять нужду под себя. У меня такое было, правда, один раз, когда мне пришлось двое суток ждать противника в Старобешево. Мы такие же люди, и никуда ты от физиологических потребностей не денешься. К сожалению, даже среди военных не все это понимают, пытаются встать с «лежки», чтобы сходить справить нужду. Тем самым демаскируют сами себя, срывают задачу и себя подставляют...
«Хан» рассказал, что для маскировки разработаны специальные халаты с учетом времени года и местности, но лично он сторонник того, чтобы снайпер «адаптировал» себе маскхалат сам.
- Ты же сам знаешь, в условиях какой местности предстоит работать, - поясняет офицер. – К примеру, если лес, то важно - какой он: с просеками, хвойный, лиственный, серый, коричневый... Поэтому под каждую задачу мы маскхалаты делаем сами. Взяли основу, а дальше уже нашиваем ленточки нужного цвета.
По словам собеседника, в снайперы, как правило, берут «невысоких и худых», но при этом физически крепких ребят. Расстояния, которые порой приходится преодолевать до цели, требуют выносливости.
- Помимо того, что надо просто дойти, - поясняет «Хан», - ты должен еще нести оружие и рюкзак со всем необходимым.
Оказывается, рюкзак снайпера комплектуется в «три эшелона». В самый низ складываются боеприпасы, с которыми работают непосредственно у цели и продуктовый набор, чтобы питаться на месте. Второй слой - боеприпасы носимые, которые используются во время пути, и сухпаек. И в самом верху - боеприпасы, которые могут понадобится «прямо сейчас», а также маскхалат.
- Много брать не стоит. И главное - много не есть перед выходом на задание, - уточняет офицер. - Во-первых, тяжело идти, во-вторых – чтобы как можно реже хотеть справить нужду.
Однако, как продолжает собеседник, каким бы профессионалом ты ни был и как бы хорошо не готовился, страх присутствует всегда. И это скорее плюс. Так как в такие моменты инстинкт самосохранения работает на максимуме. А для настоящего спеца важно не только выполнить поставленную задачу, но и вернуться живым и невредимым.
- Страшно попасть в плен, страшно просто погибнуть и валяться догнивать в посадке. Все эмоции, как и у всех...
Рассказал «Хан» и о том, как пришел в ряды Народной милиции Донецкой народной республики. После окончания военного вуза отслужил два срока по контракту. Затем в «нулевые» его полк был переформировали в аэромобильную бригаду ВСУ.
Вывели за штат, обещали пристроить на службу, но ситуация не менялась. Тогда он принял решение перебраться в столицу и устроился обычным мастером отделочных работ. Зарабатывать ведь как-то надо было.
- Во время событий на Майдане мне стало интересно, что же там происходит, и я решил прогуляться, посмотреть. На Банковой меня окликнул один из бойцов «Беркута», я поначалу напрягся, думаю: «Ну все, попал». А потом оказалось, что это мой бывший сослуживец, в балаклаве-то не видно лица.
В феврале, за два дня до начала стрельбы на майдане, тот самый «беркутовец» позвонил и предложил поехать в Крым, записаться в ополчение. Мужчина согласился.
- Четыре дня мы были в Бельбеке, в аэропорту. А потом я увидел в Интернете, что 25-я аэромобильная бригада ВСУ начинает давить в Славянске блокпосты, и что-то в тот момент у меня в сердце екнуло.
Это видео стало для военнослужащего судьбоносным. Прямиком из Крыма он отправился в Славянск и вступил добровольцем в подразделение «Рысь». Во время боевых действий получил контузию, был отправлен на лечение в Донецк. После выздоровления вновь встал в строй.
- Именно тогда впервые попробовал себя уже не как обычный боец, а как снайпер, - продолжает «Хан». – Сейчас уже самому странно вспоминать те ощущения, но тогда я секунд пять не мог заставить себя выстрелить. А когда выстрелил, то у меня почти сразу началась рвота, и наставник настоял отстранить меня от работы.
После того, как группа прикрытия сопроводила снайперов на базу, «Хану» пришлось воспользоваться помощью психолога. На самом деле, подобное, как рассказал он мне, происходит практически со всеми начинающими снайперами.
- Пулеметчики, танкисты, они просто видят большую цель и стреляют. А снайпер видит конкретного человека, и выстрелить в него психологически сложнее, - продолжает офицер. – Но мы видели, что украинские солдаты творили с мирными жителями, как обстреливали города. Все это лишает тебя жалости к противнику. Здесь надо поймать тонкую грань, чтобы не испытывать к нему чувства ненависти, а сохранять спокойствие. Потому что, когда ты злишься, у тебя повышается давление, начинают дрожать руки, и ты уже не можешь плавно нажать на спусковой крючок.
Служба «Хана» продлилась до 2020 года. К тому времени он уже был не просто высококлассным профессионалом снайперского дела, но и успешно обучал других бойцов. Полученное во время выполнения боевой задачи под Новоазовском ранение, на время заставило «Хана» прервать военную карьеру.
- В тот день мы практически вплотную подошли к блиндажам, и мой первый номер нарвался на мину ОЗМ-72. Он погиб на месте, а меня сильно посекло осколками...
Почти год военнослужащий восстанавливался, но ряд последующих событий так и не дал ему долечиться до конца. Неожиданно поступившее предложение пойти служить в интернациональную бригаду «Пятнашка» вернуло «Хана» в строй.