Сергей Марков, директор Института политических исследований, считает, что предложение переговоров будет.
— Конечно. Это ситуация некоторой победы России и некоторого поражения киевского режима. Обязательно будут переговоры.
Причем позиции, которые будут отстаиваться, на сегодня диаметрально противоположные. Россия хочет, главное, денацификации Украины. Это значит, что должна быть отменена «антиРоссия». Вместо «антиРоссии» должна вернуться Украина.
Если это будет сделано, то Россия будет весьма готова к компромиссу. Но такое ощущение, что сейчас западники, которые и являются руководителями этой «антиРоссии», не готовы на компромисс. Они считают, что Россия ведет себя очень слабо на Украине. Они считают, что можно нанести военное поражение российской армии. Концепция изменилась.
Раньше они думали, что Россия возьмет Украину под военный контроль и нужно помогать партизанскому движению на Украине и делать из Украины Афганистан. Сейчас они думают, что российская армия оказалась значительно слабее, а украинская армия значительно сильнее, чем предполагалось. Поэтому они должны добиваться поражения России.
Изменилась, как видно, концепция военной помощи. На первом этапе это было оружие легкое, партизанского типа. А сейчас речь идет о поставках тяжелого вооружения. Поэтому вероятность того, что украинская сторона будет готова к компромиссу, крайне мала.
— Каков тогда смысл в переговорах?
— Россия постарается зафиксировать сам факт — переговорный процесс. Но западники все, что захотят при этом сделать – обмануть. Как восемь лет назад обманули, так надеются обмануть и сейчас.
— Устроит ли Россию, на ваш взгляд, остановка на границах ДНР и ЛНР?
— Такая фиксация абсолютно недопустима. Иначе вся остальная Украина превратится в злобную «антиРоссию», у нее будет мобилизационный потенциал – прежде всего города-миллионники, Киев, Харьков, Днепропетровск, Одесса. Все это будет использовано, чтобы позже нанести очень мощный удар по России, ликвидировать Россию.
— А если рассматривать вариант Украины «по Жириновскому» – без выхода к морю, только с несколькими оставшимися западными областями?
— Да, вот это был бы логичный вариант. Российская армия должна входить туда, где население потенциально пророссийское. А это все русскоязычные территории, кроме Киева.
Сейчас, очевидно, пророссийские настроения там резко упали. Но это не страшно. Они будут восстановлены. Сначала должна пройти военная денацификация, потом – денацификация государственных институтов, затем – денацификация СМИ, денацификация общественной сферы и денацификация общественного сознания. После этого это будут нормальные пророссийские регионы. Как сейчас чеченцы самоотверженно воюют за Россию, точно так же самоотверженно за Россию будут воевать при необходимости жители Харькова, Херсона, Запорожья и одесситы.
Президент коммуникационного холдинга «Минченко консалтинг», политолог Евгений Минченко, считает, что о переговорах говорить рано, поскольку Запад намерен продолжать конфликт.
— Результативные переговоры будут возможны только тогда, когда будет достигнута точка равновесия. То есть или разгром одной из сторон, или ситуация, при которой ни одна сторона не может дальше выступать – будут исчерпаны все возможности. А пока мы видим, что и украинское общественное мнение не готово к переговорам, и Запад настроен на то, чтобы воевать до последнего украинца.
— А наше общественное мнение?
— На самом деле нет такого субъекта – общественное мнение. Оно формируется. Сначала нашим властям надо разобраться, а потом уже соответствующим образом объяснять это избирателям.
Об общественном мнении в России и о том, как оно формируется, мы поговорили с заместителем директора «Центра политических технологий» политологом Алексеем Макаркиным.
— Если говорить о настроениях основной части общества, то здесь есть два компонента. Один – хорошо бы, чтобы побыстрее все закончилось. Но второй компонент – надо, чтобы это было не зря. А «не зря» — очень важная формулировка еще с советского времени. Надо добиться результата, надо добиться победы.
— Я тут вижу серьезную проблему – у всех «не зря» очень разное.
— Да, для одних «не зря» — это защита Донецка и Луганска. Для других – это создание Новороссии. Для третьих – капитуляция Украины в Киеве. Для четвертых – это выход на польскую границу. Достаточно большой внутренний плюрализм и достаточно серьезная проблема.
Но другое дело, что большую роль в интерпретации результатов будет играть телевидение. Интерпретация телевидения может носить нормативный характер, то есть какая точка зрения будет продвигаться на телевидении в качестве нормативной.
— Победили мы или нет, нам объяснит телевизор?
— В значительной степени – да. Но не полностью. Конечно, будут альтернативные точки зрения. Но мейнстримная точка зрения – это будет точка зрения, которая будет продвигаться через телевизор.
На самом деле, если мы говорим о тех, кто хочет дойти до польской границы – их явное меньшинство. Но при этом тех, кто хочет вообще уйти, без победы, — тоже явное меньшинство. Вот есть два меньшинства. А между ними большинство, в котором тоже есть разные точки зрения, что считать победой.
На эти два меньшинства телевизор влияет слабо: то меньшинство, которое хочет уйти, оно вообще перпендикулярно телевизору, а то меньшинство, которое хочет идти до конца, оно тоже имеет претензии к телевизору, но противоположные – например, почему там поговаривают, чтобы Урганта вернуть? – телевизор для них недостаточно патриотичен.
А вот если говорить об остальных, которые хотят, чтобы было «не зря», но и чтобы закончилось побыстрее, то они скорее воспримут нормативную интерпретацию, которая будет телевизионной.