Прежде всего надо вспомнить, что санкции, которые коснулись именно оружия, были введены достаточно давно, первые их последствия мы увидели ещё в 2014 году. С того момента поток завозимого в нашу страну импортного оружия, особенно из США и Германии, начал потихоньку иссякать. Но если для американских компаний российский рынок практически «никакой» в сравнении со своим и уход с нашего рынка для них – скорее вопрос престижа и присутствия, нежели реальной упущенной прибыли, то Германия потеряла весьма заметно. Примечательно, что США существенно пострадали, по сути, только в одном рыночном сегменте – как выяснилось, патроны из России занимают до 20 процентов американского рынка недорогих боеприпасов и их исчезновение тут же сказалось на ценах. В целом же по рынку антироссийские санкционные меры оказались не очень большой потерей.
Мы же получили повышение цен на импортное оружие, небольшой толчок в развитии собственной оружейной отрасли и… заметное оживление турецкой оружейной промышленности. Надо сказать, что турецкое оружие за это время не только существенно поднялось в качестве, но и стало многократно разнообразнее. Так, кроме классических двустволок и полуавтоматов, предприятия Турции стали делать нарезные карабины и тактические дробовики, спрос на которые у нас традиционно достаточно велик.
Казалось бы, вот он – шанс к возрождению отечественной гражданской оружейной отрасли, но наша промышленность, к сожалению, в очередной раз упустила этот момент. И теперь, оглядываясь назад, уже можно предположить, что сделано это было сознательно – всё говорит о том, что отечественные предприятия не видят каких-либо значимых перспектив для себя на современном гражданском оружейном рынке.
На протяжении всего того времени, как постепенно вводились всё новые и новые санкции против нашей страны (по сути – начиная с 2014 года) торгующие компании искали способы ввозить в Россию иностранное гражданское оружие. В основном, это было возможно или через третьи страны, вроде Казахстана, или по старым контрактам, которые были заключены ранее – такие варианты были оставлены европейским компаниям-партнёрам и они ими активно пользовались, хотя, конечно, объёмы поставок при этом сильно уменьшились.
Вот характерные цифры:
«По оценкам крупнейшего в России и странах СНГ разработчика обзоров рынка BusinesStat, в 2020 году импорт гражданского оружия в Россию без учета стран ЕАЭС составил 122,1 тыс. единиц. Крупнейшим поставщиком гражданского оружия на российский рынок была Турция, откуда было ввезено 89,2 тыс. единиц, что составило 73,0% совокупного импорта. В то же время из Италии было импортировано 14,1 тыс. единиц или 11,6% поставок, из Эстонии – 9,1 тыс. единиц (7,5% поставок)».
А вот ещё интересный показатель: производство гражданского оружия в России в период с 2014 по 2020 годы упало на 22 процента!
Из приведённых цифр можно сделать вывод, что все выгоды от санкций и падения производства внутри страны получила турецкая оружейная промышленность, как это ни печально для нас.
К сожалению, выводы из сложившейся ситуации сделаны не были. Прежде всего, можно было бы ожидать поддержки оружейной отрасли, возможно – пересмотра налогового бремени, ведь продажа оружия и патронов самый «прозрачный» бизнес благодаря особенностям их оборота в России. В этот период вполне возможно было поддержать промышленность уменьшением бюрократических препон, заняться строительством новых стрельбищ и популяризацией охоты и спортивной стрельбы как активного спорта. Но, увы, оружейные законы становятся, наоборот, всё более строгими, «вход» в стрелковый спорт дорог и чрезвычайно забюрократизирован различными процедурами, а оборот оружия – сложен, как никогда ранее.
Что же будет теперь, когда внешнеполитическая ситуация обострилась в ещё большей степени?
По сути, США и Европа уже не могут сделать больше для нашего гражданского оружейного рынка, чем они уже сделали. Дальше можно только окончательно запретить поставки по всем контрактам, но тогда будет нарушен принцип «закон обратной силы не имеет».
Главный же вопрос – как поведёт себя Турция? Если она введёт запрет на поставку гражданского оружия в Россию, то это будет, безусловно, очень заметно для нашего рынка. Самым печальным здесь является то обстоятельство, что наши заводы вряд ли что-то предпримут, кроме очередного повышения цен. Гражданский рынок для них всё так же неинтересен. Если же Турция продолжит продавать нам оружие, то мы увидим новые образцы и, возможно, новые заводы по их производству. Вот и получится в очередной раз, что мы своими деньгами поддержим мощь турецких производителей.
Помимо преимущественно удручающей картины с производством гражданского оружия в России, не дающей повода для особого оптимизма, есть среди отечественных производителей и небольшой прогрессивный сегмент – это частные оружейные компании. Появляются и развиваются они в России с большим трудом, но если им помочь (прежде всего – упрощением процедуры оборота оружия, возможно - льготными кредитами), в конце концов, картина будет не столь печальной. Опять-таки, следует помнить, что эти компании тоже работают на обороноспособность страны (классический пример – винтовки Владислава Лобаева).
В общем и целом, наша промышленность потенциально способна полностью импортозаместить недорогое оружие и оружие средней ценовой категории. Однако для этого нужно сделать гражданский рынок интересным для таких гигантов, как Концерн «Калашников», что крайне непросто. В любом случае, наш оружейный рынок ожидают непростые времена.