На открытии виртуального саммита, на который собрались государственные лидеры, представители гражданского общества и частного сектора, президент США заявил, что демократия во всем мире сейчас «столкнулась с неослабевающими и тревожными вызовами», поэтому она нуждается в «защитниках».
«Мы находимся в переломном моменте, - отметил Джо Байден. - Допустим ли мы бесконтрольное продолжение сворачивания гражданских прав и демократии?»
Американский лидер подчеркнул, что в ходе первого подобного саммита участвующие в нем государства должны взять на себя обязательства в сфере усиления демократии, защиты прав человека и свободы средств массовой информации. Итоги их выполнения будут обсуждаться на втором саммите, который состоится в следующем году (как ожидается, в очном формате).
Позже Байден назвал несколько инициатив, которые берут на себя Соединенные Штаты. В частности, Вашингтон планирует создать фонд поддержки демократии с бюджетом 424,2 млн долларов. Глава Белого дома сообщил, что эти средства пойдут не только на помощь свободным СМИ и поддержку честных и свободных выборов и других политических процессов, но и на борьбу с коррупцией и противодействие отмыванию денег.
После речи Джо Байдена и короткого выступления госсекретаря США Энтони Блинкена саммит продолжился в закрытом режиме.
Тем временем «саммит в поддержку демократии» раскритиковали Россия и Китай, лидеры которых не были на него приглашены. В конце прошлого месяца послы обоих государств в Соединенных Штатах в совместном заявлении обвинили Белый дом в «менталитете холодной войны» и создании новых «разделительных линий».
«Ранее мероприятия в таком формате не проводились, - комментирует «МК» вице-президент Центра политических технологий, профессор Высшей школы экономики Алексей Макаркин. – Дело в том, что США старались не выделять так жестко одни страны, которые являются их союзниками, и не упрекать другие. Более того, среди не приглашенных на саммит оказались даже два члена НАТО - Турция и Венгрия. Ранее в Америке всегда подчеркивали, что не хотели бы проводить дифференциацию: к примеру, Чехия или Польша – демократические страны, а Венгрия — нет. Или же Греция – демократия, а Турция – нет. Сейчас это изменилось. И есть несколько моментов, почему это произошло.
Во-первых, Байден всячески старается подчеркнуть свое отличие от республиканцев. Они в этих вопросах, как считается, более прагматичны. Для того же экс-главы Белого дома Дональда Трампа Венгрия вместе с Польшей были «светом в окошке» в ЕС. У бывшего американского лидера было довольно неприязненное отношение и к властям Германии, и к французскому правительству, и ко многим другим традиционным союзникам США на Западе. А вот венгров и поляков за критику европейских институтов он наоборот выделял.
Трамп ушел – и пришел Байден, который в этом смысле отрицает политику своего предшественника, апеллируя как раз к тому, что для него важную роль играет демократичность той или иной страны, а также то, насколько там соблюдаются демократические процедуры, защищаются права человека и т. д. Это вообще относится к традиционной риторике Демпартии. А когда демократы приходят к власти, она еще больше усиливается.
Второй момент заключается в том, что у американцев есть две ключевые проблемы — это Китай и Россия. Соответственно, необходимо собрать союзников, но при этом создать какую-то рамку. Надо противостоять конкурентам, поэтому определённую роль на саммите играет численность участников. Вместе с тем нельзя просто сказать, что «КНР и РФ плохие, а мы хорошие». Нужна какая-то объединяющая идея. И в этой ситуации можно пожертвовать несколькими игроками, которые, с точки зрения Америки, недостаточно демократичны.
Поэтому такой идеологической рамкой как раз является защита демократии и прав человека, а также, как ни странно, борьба с коррупцией, которую Байден сейчас активно выдвигает на первый план. Просто объединяться против – невыгодно. Нужен какой-то повод.
К тому же и у лидеров Венгрии и Турции Виктора Орбана и Реджепа Тайипа Эрдогана есть собственные контакты с Россией. Они, безусловно, разные и непростые. Но и тот, и другой политик выстраивают отношения с Москвой самостоятельно, ориентируясь на свой интерес. У венгерского лидера они, конечно, получше, у турецкого – посложнее».
По словам эксперта, если вспомнить опыт «холодной войны», то там большую роль играл как раз идеологический фактор. На Западе одной из главных идей было понятие «свободного мира». Однако эта концепция, которая противостояла «тоталитарному» Советскому Союзу, сталкивалась с проблемой: к «свободному миру» причислялись и весьма авторитарные режимы: например, латиноамериканские диктатуры, которые уж точно нельзя назвать демократиями.
«Джо Байден сейчас восстанавливает этот подход, что вызывает больше эмоций, - продолжает Алексей Макаркин. – При этом в настоящее время глобальная «холодная война» отсутствует, из-за чего к пониманию «свободного мира» может быть также много претензий. Почему, к примеру, Турцию называют свободной, а Россию авторитарной? Поэтому в данной ситуации приходится ограничивать число участников, чтобы не попасть под огонь критики. Уже невозможно в одностороннем порядке назвать того или иного политика демократом только потому, что он является чьим-то военно-политическим союзником.
И наконец, третий момент связан с тем, что если по России и Китаю у США есть представление, что ничего с ними внутри сделать невозможно (себе же хуже будет), то этого точно нельзя сказать о Венгрии. Ко всему прочему, там в следующем году предстоят выборы. И по сути тот факт, что эту страну не пригласили на саммит демократии, является опосредованной поддержкой местной оппозиции. Она сейчас объединилась, провела свои праймериз, выбрала кандидата, который будет противостоять Орбану. Плюс, за все время пока венгерский лидер находится у власти и пока его партия доминирует, это для него самый большой вызов».