Валерий Рашкин, по словам генпрокурора Игоря Краснова, 28 октября был в Саратовской области, на территории охотхозяйства, у которого отсутствовала квота на отстрел лосей. «Охотник со стажем, с 1999 года, он не мог не знать правил проведения охоты, но разрешения не получил, более того - вступил в сговор со знакомыми ему лицами на совершение противоправного деяния», - продолжил г-н Краснов, пришедший в Госдуму «ходатайствовать» о снятии с Рашкина депутатского иммунитета.
Выстрелом из карабина г-н Рашкин незаконно убил лося, причинив тем самым ущерб на 80 тысяч рублей, а, будучи пойманным, «предпринял неуклюжие попытки оправдаться», сказал генпрокурор, отметив, что он лично «крайне негативно» относится к такого рода неискренности.
«Мужчина, взявший в руки оружие, должен вести себя по-мужски, а не вызывать к себе жалость и представлять себя жертвой обстоятельств», - заявил Краснов. Он убежден, что в данном случае имело место совершение преступления по части 2 статьи 258 («Незаконная охота»), и просил депутатов дать согласие на привлечение Рашкина к уголовной ответственности. А так как на месте задержания сотрудники ГАИ зафиксировали у бывшего за рулем депутата «резкий запах спиртного и нарушения речи», но пройти медосвидетельствование тот отказался, заодно генпрокуратура просила согласия на привлечение его и к административной ответственности.
Следом на трибуну вышел глава думской Комиссии по мандатным вопросам Отари Аршба («ЕР»). Комиссия «однозначно» пришла к выводу, что признаки преступления есть, сказал он. Уголовно-процессуальный кодекс позволяет отказать Генпрокуратуре в снятии неприкосновенности, если речь идет о действиях, связанных с депутатской работой. Но это не тот случай, заметил Аршба: 28 октября, следует из объяснений самого Рашкина, он с утра был на территории Саратовской области, а Госдума как раз в тот день принимала в первом чтении бюджет страны на 2022 год, и коммунист по этому вопросу чудесным образом голосовал - и по другим вопросам тоже… (Подобное, заметим, запрещено думским регламентом, но случается время от времени во всех фракциях.)
Но доброе слово для коллеги по палате Аршба все-таки нашел: коммунист сам неоднократно обращался в СК и ГП с предложением дать показания и «выражал горячее желание сотрудничать со следствием».
Валерий Рашкин, который несколькими днями раньше на заседании комиссии винился, каялся и сокрушался, выйдя на трибуну, занял наступательную позицию. Виновным себя в убийстве лося он считает, но лишь в неумышленном убийстве - был приглашен на охоту и рыбалку старыми друзьями и был уверен, что всё законно. 80 тысяч г-н Рашкин готов перевести на счет правительства Саратовской области сразу, как только пришлют реквизиты, а с питомником в Ярославской области уже достигнута договоренность о покупке лосихи «для восстановления популяции».
Но начал Рашкин с другого. «Практически месяц СМИ множество часов и полос предоставляют этой драме на Охотном, предрекая обвинительный приговор в отношении меня, и уверяя, что свои дни я закончу в тюрьме. Ни одному парнокопытному не было посвящено столько слов, больше писали только об убийстве президента Кеннеди!» - заявил он, связав это с тем, что многие годы в качестве депутата боролся с коррупционерами, а «крайние два года пытался предотвратить сползание страны в деспотию под предлогом ковидобесия». «Масштаб скандала непропорционален тяжести поступка и беспрецедентен для подобной ситуации», потому что у дела «политическая подоплека», считает депутат. История с лосем, по его словам - удобная возможность «выместить старые обиды, личную неприязнь или воспользоваться как орудием для борьбы с политическими оппонентами»…
Каждая фракция имела право задать по три вопроса. Но воспользовались этим правом лишь «Новые люди». Сергей Обухов (КПРФ) спросил, почему именно на Рашкина ополчились за незаконную охоту и почему Генпрокуратура не обращалась за снятием неприкосновенности, когда в 2013 году единоросса Николая Валуева заподозрили в незаконной охоте на бобра. Но г-н Краснов отвечать на этот вопрос не стал. (Валуев тогда объяснял, что ставшего жертвой обстоятельств бобра, с которым фотографировался, не убивал, а подобрал.)
Но Олег Нилов (СР») решил развить эту тему и спросил генпрокурора, «можно ли надеяться, что после столь громкого дела Рашкина все браконьеры не будут отделываться легким испугом». Вместо Игоря Краснова ответил спикер Вячеслав Володин. Вопрос он назвал не имеющим отношения к делу о снятии неприкосновенности, а если так хочется обсудить борьбу с браконьерами - нужно специально позвать на разговор об этом генпрокурора.
Георгий Камнев (КПРФ) поинтересовался, зачем следствию нужно непременно вводить меру пресечения в виде запрета определенных действий в отношении Рашкина: «Что, есть опасность, что он продолжит отстрел лосей?» И предложил ограничиться поручительством. Но Краснов заявил, что мера пресечения «обоснована, Рашкин прекрасно знаком с лицами, с которыми он там был, и может оказать на них воздействие». Обвинения в политической подоплеке дела Генпрокурор отверг категорически.
Тут Валерий Гартунг («СР») решил уточнить, правильно ли он понял, что после завершения следствия Генпрокуратура снова обратится в Думу с просьбой дать согласие на передачу дела в суд. Отвечая на этот и подобные вопросы, г-н Краснов внес некую сумятицу в умы депутатов. По его словам, «есть примеры практики, которые свидетельствуют о том, что такое согласие не нужно», и заверил, что всё будет по закону. Обычно да, за отдельным согласием на передачу дел в суд ГП отдельно обращается, пояснил он, но «был и прецедент, когда дело передали в суд, не обращаясь дополнительно за согласием Госдумы, и дело сейчас в суде».
Прецедент сидел в зале заседаний: депутат-справоросс Вадим Белоусов, обвиняемый во взяточничестве в особо крупном размере. Палата дала согласие на привлечение его к уголовной ответственности в 2018 году, судебный процесс начался в 2021 году, но, действительно, без дополнительных санкций Госдумы. А Белоусов вновь избрался - он же не признан еще виновным…
«Вы охотник с опытом, и говорите, что были введены в заблуждение, потому что сами никогда раньше разрежения не оформляли, это всегда делали ваши товарищи. А кто оплачивал 22 лет эти ваши охотничьи развлечения? Недешевые развлечения, охота на лося сегодня в Саратовской области стоит от 80 до 150 тысяч рублей», - спросил Александр Хинштейн («ЕР»). Рашкин пояснил, что на себя путевки никогда не оформлял, а если кого-то отстреливали в ходе охоты, тот, кто желал взять добычу себе, платил деньги охотнику, на которого было разрешение оформлено. «Это законная практика»,- заявил он, и уточнил, что сам лично обычно никогда не брал «ни грамма мяса и уезжал домой».
В защиту г-на Рашкина выступил только представитель КПРФ Юрий Синельщиков. Он признал, что г-н Рашкин «допустил целый ряд несуразных поступков», но умысла на совершение преступления не имел, и потому привлекать его к ответственности не за что - достаточно моральной ответственности перед родной партией. Но с учетом всего того шума, который вокруг этой истории поднят, «дача согласия с большой вероятностью повлечет обвинительный приговор»,- сказал он.
Обвинительный приговор, заметим, даже если будет мягким и не связанным с лишением свободы, означает потерю депутатского мандата.
Из выступления лидера ЛДПР следовало, что судить Рашкина нужно хотя бы потому, что он коммунист. «Лось - это ерунда, миллионы наших граждан на вашей совести!»- кричал он в адрес фракции КПРФ.
Возмущенные коммунисты кричали с мест. А когда Владимир Жириновский сошел с трибуны, стали громко скандировать: «Позор! Позор!»
Г-н Гартунг от имени «СР» сказал, что доказательств для того, чтобы дать возможность провести следствие, достаточно. Но вопрос о мере пресечения и праве на обыски в жилых и нежилых помещениях, которых также просит генпрокуратура, вызывает большие сомнения, признал он. Рашкин - депутат, и запрет некоторых действий может помешать ему исполнять свои обязанности перед избирателями, напомнил справоросс.
Ксения Горячева («Новые люди») и Александр Хинштейн («ЕР») от имени своих фракций сообщили, что они - за снятие неприкосновенности. Горячева заметила, что депутатская неприкосновенность вообще не нужна, потому что «с годами она превращается в личную привилегию». А г-н Хинштейн заявил, что всё, что делал и говорил после злосчастной охоты в последние недели г-н Рашкин, «либо за гранью закона, либо за гранью морали».