В переписке с любовницей можно надеяться обнаружить какие-нибудь пикантные или даже скабрезные детали. В переписке глав трех внешнеполитических ведомств все скучно и даже занудно. Хотя нет, правильное слово «депрессивно».
Депеши и контрдепеши министров подтверждают то, о чем мы и так все знаем: до разруливания кризиса в Донбассе сегодня далеко, как никогда.
А еще они подтверждают нечто даже еще более тревожное: Франция и Германия де-факто взяли на себя роль добровольных помощников Украины в деле подталкивания ситуации к переписыванию Минских соглашений. Лавров пишет об этом открытым текстом: «Создается впечатление, что речь опять же идет о попытке создать условия для радикального пересмотра Комплекса мер в угоду Киеву, который официально и публично отказывается его выполнять».
Обращает на себя внимание и откровенно раздраженный тон российского министра: «Не буду скрывать: ваш ответ разочаровал. Чего стоит фраза о том, что в наших предложениях есть положения, которые «наверняка не будут приняты» в «нормандском формате».
Позаимствую-ка я у Сергея Викторовича его процитированный выше словесный оборот… Создается впечатление, что наш министр иностранных дел едва удерживается от того, чтобы не вставить в переписку с достопочтенными и уважаемыми коллегами свое фирменное и бессмертное «дебилы» (плюс еще одно короткое, но емкое словечко). Разумеется, вполне возможно, что я приписываю наидипломатичнейшему Сергею Викторовичу то, чего у него и в мыслях не было. Но у меня есть оправдание: я бы на его месте точно не удержался.
Самый юморной момент из переписки министров. 30 октября во время встречи, как сейчас принято говорить у дипломатов, «на полях саммита «Группы двадцати» в Париже глава французского внешнеполитического ведомства предлагает Лаврову провести встречу в «нормандском формате» в Париже 11 ноября. Наш министр отвечает, что он пока не видит предмета для разговора, и при этом добавляет: «В любом случае, на 11 ноября у меня уже согласована плотная программа в Москве, включая проведение переговоров с главой внешнеполитического ведомства одной из дружественных стран».
Но француз почему-то делает вид, что он не понимает английского языка (как я подозреваю, именно на нем сейчас общаются министры): «Последовавшие за этой нашей беседой в Риме публичные заявления о том, что Франция предложила 11 ноября для министерской встречи и ждет реакции Москвы, выглядят, мягко говоря, не вполне корректно».
Зачем Парижу вдруг потребовалась такая разводка на уровне пятого класса средней школы? Снова могу лишь поделиться подозрениями. Пытаясь, как написал Лавров, «подменить существо протокольными мероприятиями ради самих мероприятий», тройственный альянс Киева, Парижа и Берлина целенаправленно подвергает российских переговорщиков психологическому прессингу, надеясь их утомить и спровоцировать либо на непродуманные и резкие шаги, либо на постепенный отход от своих позиций и уступки.
Франция и Германия смирились с тем, что власти Украины то ли не могут, то ли не хотят выполнять Минские соглашения (скорее всего, речь идет одновременно и о том, и о другом). Поэтому сейчас Париж и Берлин руководствуются логикой: «Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе».
Однако Москва от предложенного ей «путешествия с эротическим уклоном» отказывается. На не очень дипломатическое поведение со стороны Парижа она отвечает своим собственным не очень дипломатическим поведением в виде публикации конфиденциальной переписки министров.
Круг замкнулся. Все «высокие договаривающиеся стороны» послали друг друга куда подальше. Что последует после этого? Известно что — уход на новый круг. Приведу пример уже не из переписки министров, а из ситуации «на земле». Демонстративно нарушив все возможные договоренности, Украина гордо рапортует о боевом использовании турецкого беспилотника. Вскоре после этого по, несомненно, совершенно случайному совпадению киевские и американские официальные лица начинают с истерическими нотками в голосе вещать о «подозрительных маневрах» российских войск недалеко от украинской границы. И конечно же, «все совпадения случайны». Никакой причинно-следственной связи искать не надо.
Однако вернемся к «не совсем джентльменскому поступку» нашего министра иностранных дел. То, что происходит сейчас в сфере урегулирования конфликта в Донбассе (наверное, более правильным является термин «имитация урегулирования»), очень хорошо характеризует английская формулировка blame game — игра в вину, попытка свалить эту вину на своего конкурента. Зеленский вплотную подошел к фактической денонсации Минских соглашений. Именно к этому сводится, например, суть внесенного в парламент кабинетом министров Украины закона «О госполитике переходного периода».
Но сделать этот «последний решительный шаг» президент Украины все никак не решается. Почему? Потому что ему хочется, чтобы ответственность за провал Минска легла не на него, а на Москву. Париж и Берлин эту игру Киева понимают и поддерживают. Однако Россия играть любезно предложенную ей роль козла отпущения отказывается. Вот и приходится Сергею Лаврову нарушать нормы этикета. Чего не сделаешь ради блага родины!