На сайте КГБ указано, что сотрудники правоохранительных органов проводили «специальные мероприятия по отработке адресов, в которых могли находиться лица, причастные к террористической деятельности». По информации ряда телеграм-каналов, убитый хозяин квартиры — сотрудник IT-компании EPAM Systems 32-летний Андрей Зельцер. Данные силовика не указываются, но, по данным СМИ, это боец спецподразделения «Альфа» Дмитрий с позывным Нирвана.
Провластные телеграм-каналы опубликовали смонтированное видео, на котором якобы запечатлен момент перестрелки. Сначала на лестничной клетке стоят по меньшей мере шесть силовиков в гражданском и орут: «Милиция! Открывай дверь быстрее, иначе дверь сломаем!» После этого кто-то советует сначала постучать. В итоге они считают до трех и начинают выламывать дверь кувалдой. При этом съемка ведется и со стороны стрелка: Андрей Зельцер стоит с охотничьим ружьем, а по комнате ходит его жена и снимает все происходящее на телефон. Мужчины врываются в квартиру, раздаются выстрелы, один из силовиков падает. На кадрах он еще жив, но истекает кровью. Телеканал ОНТ опубликовал видео с комментарием «Террористы перешли красную черту».
В Белоруссии за последний год наберутся сотни историй, когда террористами называли журналистов, правозащитников и рабочих предприятий. Только на прошлой неделе 13 белорусских активистов рабочего движения обвинили в государственной измене за призывы к забастовке. «Сегодня в Белоруссии любого могут объявить диверсантом, шпионом, террористом, экстремистом, поэтому ко всем этим ярлыкам нужно относиться очень осторожно. Людей забирают из их квартир. Ко многим приходят по второму кругу. Есть указание не снижать масштаб репрессий, а где взять людей, если протестов нет? Я не имею в виду конкретно этот случай, но это происходит массово», — поясняет политолог Валерий Карбалевич.
По его словам, произошедшая трагедия была неизбежна. В обществе чувствуется сильное напряжение, и оно должно было вылиться в нечто подобное. «Когда есть беспредел с одной стороны, то он появляется и с другой. Репрессии идут вне правового поля, а раз нет ни правил, ни закона, то люди начинают действовать таким же способом. Это очень трагично, и, вероятно, это не последний случай, потому что напряжение только нарастает. Есть вражда и ненависть ко всем несогласным — этим полны государственные СМИ и соцсети с обеих сторон. Такая психология гражданской войны».
У белорусского агентства «БелТА» другая точка зрения. Якобы мотивом стрелка стало желание «последующего так называемого хайпа». Они не поясняют, как пришли к такому выводу, но приводят цитату Следственного комитета с угрозой жесткого ответа на любые попытки давления граждан на силовиков. Тем не менее в комментарии к новости большинство белорусов выражают соболезнование именно стрелку. Его называют героем и человеком, который до последнего защищал свою семью.
«Я не хочу никого оправдывать и сам бы не стал ни в кого стрелять, — подчеркивает аналитик Белорусского института стратегических исследований Вадим Можейко. — Есть две разные истории, когда к человеку врываются в квартиру. Первая — он знает, что его могут задержать, а после этого будут проводиться законные следственные действия. Вторая история — человек понимает, что никакого закона не существует, его будут пытать, шантажировать, угрожать близким. Во втором варианте он выбирает между угрозой пыток или оружием. Я это не оправдываю, но понятно, почему такое может происходить. И я не могу сказать, что ответственность лежит только на этом человеке».
Он напомнил, что в стране сотни людей подверглись пыткам, а журналистов обстреливали резиновыми пулями. Силовики почувствовали полную безнаказанность и не ожидают сопротивления. Иначе спецоперация по захвату «особо опасного преступника» и террориста выглядела бы по-другому, как минимум на бойце «Альфы» мог оказаться бронежилет. «Мы не знаем, что именно произошло. Есть только пресс-релиз КГБ и смонтированное видео, которое они предоставили, — говорит Можейко. — Если говорить о фактах, то есть убитый гражданский и вероятно убитый силовик. Но, что бы ни произошло в этой квартире — это частный случай, а глобальный — то, как теперь власти используют эту историю для усиления репрессий».