– С чем связана резкая активизация талибов (движение «Талибан» признано в России террористической организацией и запрещено), ведущих наступление в различных афганских провинциях, в том числе и в тех, которые граничат с постсоветскими республиками Центральной Азии?
– Причин много, и не обо всех мы, наверное, знаем, – комментирует директор Центра изучения современного Афганистана Омар Нессар. – Но было вполне ожидаемо, что с сокращением военного присутствия натовских сил талибы активизируются, потому что сам вывод они трактуют как победу, как силу своего морального духа – и среди своих боевиков они именно так это преподносят.
Что касается наступления на севере Афганистана, то в последние месяцы много говорили о том, что там возникнет некое подобие «Северного альянса», который действовал в этих районах в 1990-е годы. Мне кажется, что талибы решили активизироваться на этом направлении именно чтобы минимизировать появление такого альянса, установить контроль над как можно большим количеством уездов, которые могли бы служить каналами снабжения этих сил. Это во-первых.
А во-вторых, последняя активизация действий афганского правительства показывает, что после вывода иностранных войск Кабул тоже ищет возможность снабжения через так называемый «северный коридор». И если смотреть на действия талибов, они прежде всего стараются установить контроль над коммуникациями и дорогами. Для них важно лишить Кабул снабжения и в будущем поставить в зависимость. Вспомните, как во времена советского военного присутствия в Афганистане насколько был важен перевал Саланг – его контролировал Ахмад Шах Масуд и мог диктовать там свои условия.
Безусловно, активизация талибов на севере служит стимулом для консолидации северных элит, и может быть, это ускорит появление антиталибского сопротивления.
– Некоторые эксперты предрекают, что, установив власть над Афганистаном, талибы могут двинуть в страны Центральной Азии – в Таджикистан, Узбекистан...
– Сами талибы вряд ли планируют такие вещи, потому что понимают, что тут их никто не ждет, они вряд ли найдут поддержку. Но ведь дело в том, что талибы сохраняют союзнические отношения с другими радикальными группировками, в том числе и с теми, которые действовали в странах Центральной Азии, чьи цели и задачи находятся именно там. Поэтому вопрос в том, как они себя будут вести, не возникнет ли у них желание воспользоваться приграничными уездами, чтобы проникнуть туда.
И вообще нахождение талибов в этом месте в долгосрочной перспективе можно воспринимать как некий вызов, потому что контролируя основные КПП, они смогут поставить соседние страны в невыгодные условия, делая их менее свободными по афганскому вопросу. Особенно, если в будущем усилится антиталибский «северный альянс», то он во многом будет зависеть от стран, находящихся к северу от афганской границы.
Иногда некоторые чиновники в России говорят, что талибы обещают не наносить урон третьим странам. Но, извините, в Москве иногда претензии предъявляют НАТО, обещавшему не расширяться на восток. А талибам – запрещенной организации! – можно ли доверять? Странно для чиновников высокого уровня строить политику на обещаниях какой-то группировки.
И еще хотел бы обратить внимание, что «Талибан» среди джихадистских движений – единственная группировка, сумевшая достичь таких «высот»: заключение мирного соглашения с США, которое сами талибы считают «капитуляцией» Соединенных Штатов. Это не могут не учитывать другие радикальные группировки. «Талибан» фактически становится «героем» среди подобных движений – благодаря американцам, которые пошли на такие уступки. И это может стать стимулом для группировок, действующих в Центральной Азии.
– А как вы оцениваете способность афганской правительственной армии удержать ситуацию под контролем после того, как натовские войска уйдут?
– У афганской армии есть и плюсы, и минусы. Эта армия зависит от иностранной военной и финансовой помощи, прежде всего американской. Но насколько американцам будет интересно (и в каких объемах) продолжить ее предоставлять? Львиная доля средств, которые попадают извне в Афганистан, расходуются именно на армию и полицию. Поэтому армия и полиция превратились в крупнейших работодателей. Многие люди вынуждены идти служить туда не потому что у них есть идеологические мотивы воевать, а из безысходности – просто получить работу. В основном идут сельские жители. Поэтому тут многое зависит от продолжения внешней помощи.
В армии Афганистана есть, конечно, отдельные боеспособные части, например, спецназ, которые в большинстве случаев поставленные перед ними задачи решают. Но спецназовцы не могут постоянно находиться в одном месте, власти вынуждены перебрасывать их то на юг, то на восток, то на север.
Тем не менее, говорить, что в ближайшее время талибы захватят власть в Кабуле, преждевременно. Если даже допустить, что они продолжат расширять зону своего влияния и подконтрольных территорий, то сложно представить, что они будут контролировать всю страну. Для этого у них ресурса не хватит. На сегодняшний день численность «Талибана» по самым завышенным оценкам составляет 80 тысяч. А большинство экспертов называют цифры в 40-45 тысяч.
Усиление боевых действий направляет Афганистан в сторону децентрализации и более жестких форм межэтнических столкновений, так или иначе это может втянуть другие (прежде всего региональные) страны в этот конфликт. И ни к чему хорошему это не приведет...
– Талибы начали широкомасштабные действия в разных провинциях Афганистана, но что касается северных районов страны, там присутствуют и другие опасные террористические группировки, – рассказывает политолог, востоковед доктор Мохаммад Амин. – Активизация талибов создала условия для увеличения присутствия на севере Афганистан группировок типа ИГИЛ (запрещенная в России террористическая организация). Это уже угрожает безопасности не только соседних стран СНГ, но и России.
По моему мнению, России следовало бы помочь правительству президента Афганистана Ашрафа Гани. Он хочет дружить, например, он отправил в Россию своего советника по национальной безопасности, который встречался с секретарем Совбеза РФ Патрушевым – это знак того, что он хочет восстанавливать нормальные дружественные связи с Москвой.
Что касается талибов – то в РФ они признаны запрещенной террористической организацией. Так что как России надо никогда активно подключаться к этому вопросу, потому что происходящее в Афганистане представляет угрозу и для нее самой. Потом будет поздно, если талибы придут к власти.
– Вы говорите о российской помощи, что конкретно имеете в виду?
– С моей точки зрения, в Афганистане сейчас не хватает военных вертолетов и боевых самолетов. Россия могла бы помочь вооружениями и техникой – не войсками, об этом речь не идет
.– Насколько велики шансы, что талибы сумеют захватить Кабул и большую часть страны?
– К сожалению, у них появились деньги и очень современное оружие, иногда даже лучше, чем у правительственной армии. Их поддерживает пакистанская сторона, за них воюют иностранные наемники.
– Есть вероятность, что талибы сумеют захватить Кабул и большую часть страны?
– К сожалению, у них появились деньги и очень современное оружие, иногда даже лучше, чем у правительственной армии. Их поддерживает пакистанская сторона, за них воюют иностранные наемники...
– На севере Афганистана, помимо правительственных сил, против талибов выступили и различные ополчения из местных жителей, даже говорят о «женских батальонах». Что заставляет людей брать в руки оружие?
– Когда в свое время талибы захватили власть в Афганистане, они запрещали девушкам учиться, запрещали женщинам работать в государственных структурах, уничтожили наш уникальный древний памятник в Бамиане. Люди, конечно, боятся. Ведь сейчас XXI век, век взаимопонимания, бизнеса, цивилизации. А у талибов до сих пор в голове сидит средневековая философия, они хотят править средневековыми фундаменталистскими правилами.
Как можно, чтобы женщину в XXI веке публично наказывали за то, что она ходила без паранджи? Это абсолютная дикость. Поэтому народ поднялся, и женщины, и обычные люди взяли в руки оружие – они не хотят талибского строя. Все национальности Афганистана в разных провинциях – и узбеки, и таджики, и пуштуны – поддерживают правительство президента Ашрафа Гани.
Читайте материал «Политолог Кедми спрогнозировал поход талибов на Узбекистан и Таджикистан»