Интервью, в котором Протасевич сдал всю оппозицию, нужно было, простите за очевидность, исключительно в пропагандистских целях. Все, что он сказал на камеру, он уже произнес чуть раньше в камере, подтвердил и так имевшуюся у КГБ Белоруссии информацию, добавил деталей.
Суть того, что было вывалено на телезрителей, очень проста: никакая это была не революция в интересах белорусского народа, страдающего под пятой тирана, а попытка, путем смещения неудобного Лукашенко, перераспределить финансовые потоки. В том числе в интересах ближайших соседей – Польши и Литвы. Сделать Белоруссию покладистой, не смеющей торговаться, мирной лужайкой за европейским особнячком. Мыльный пузырь революции лопнул, реальность оказалась шершавой и грязной.
И многим стало больно. Потому что Протасевич сказал правду. И поднявшаяся волна отрицания – выдумывания разных нелепых версий (накачивали наркотиками, снимали кусками, а потом смонтировали), Лукашенко лично писал текст, на что указывают упоминаемые «стальные яйца», попыток посарказничать – это только подтверждает. Отрицание – защитный механизм психики, включающийся тогда, когда реальность становится невыносимой.
Но, может, он признался под пытками? Ой, перестаньте. Ну или причислите к лику великомучеников оппозиционерку Марию Колесникову, узницу лукашенковских застенков. По этой логике она с сентября прошлого года выдерживает нечеловеческие пытки, но на интервью на ТВ не идет.
Протасевичу всего лишь обрисовали выбор. Там была удобненькая революционная деятельность – кофе с булочкой по утрам, симпатичные улочки Варшавы, уютный офис, отдых на море с подругой.
А здесь – всё неудобно: суровый и душный тюремный коридор, небо в клеточку, панцирная кровать и серые макароны по-флотски. И вот эти неудобства – либо на полную, лет на 15, либо настолько меньше, насколько интересно ты все расскажешь. Вера во что могла бы заставить Протасевича сделать выбор в пользу революции, в какие идеалы? Если он видел, что и идеалов-то на самом деле нет, никому белорусский народ не интересен, а есть грызня единомышленников за западные гранты, да и его самого сдал просто из-за личных амбиций кто-то из своих. Вот он и сделал выбор.
Вот и вся «революция». Не получается она с айфоном в одной руке и стаканчиком латте в другой. Трактор, которому плевать на удобство, который привык пахать, а не тюкать по клавишам – он сильнее. И единственные люди, кому Протасевич остался действительно нужен, - это его семья. Горькая ирония. Семья ведь, где есть папа, мама, бабушки и дедушки – основа старого мира, того, где трактор.
Читайте материал «Протасевич сдал белорусскую революцию прямо в телеэфире: фамилии, деньги, спецслужбы»