При всей своей любопытности эти будоражащие столичную политическую тусовку вопросы носят абсолютно технический характер. Неважно, когда именно ВВП произнесет свою ежегодную «тронную речь». Важно, что именно он в ней скажет. Впереди у власти маячат думские выборы 19 сентября этого года. Проваливать этот политический экзамен власть точно не намерена.
И раскрывать раньше времени свои политические карты, я уверен, тоже. Владимир Путин – мастер создания политической интриги и того, что на современном англоязычном политическом жаргоне называется тайм-менеджмент (или, если выражаться по-простому, управление временем).
Вспомним каскад событий, которые последовали после того, как ВВП начал оглашать свое президентское Послание в прошлом году.
Утро 15 января. Политическая бомба номер один. В ходе заслушивания путинской речи мы с изумлением узнали, что хозяин Кремля намерен частично изменить Конституцию.
День 15 января. Политическая бомба номер два. Бывший путинский партнер по правящему тандему, действующий премьер-министр Дмитрий Медведев после соответствующего намека президента внезапно осознает, что у него есть непреодолимое желание написать заявление «по собственному» и занять менее напряжную должность.
Вечер 15 января. Политическая бомба номер три. Вместо очевидных кандидатов типа Собянина или Володина на пост премьера назначается темная лошадка – современный эквивалент «эффективного хозяйственника» Михаил Мишустин.
День 10 марта. Политическая бомба номер четыре. Вместо ожидаемого всеми самороспуска Государственной думы нижняя палата парламента принимает решение о снятии ограничений по количеству президентских сроков для нынешнего главы государства.
Зачем мне понадобилось перечислять эти всем известные события, которые уже стали историей? Затем, чтобы обосновать свой главный тезис: Путин вновь постарается по максимуму воспользоваться теми политическими возможностями, которые ему предоставляет такое знаковое событие, как Послание парламенту. Не знаю, какого именно «кролика» он «вытащит из шляпы» на этот раз. Но вот мой прогноз. Задача власти – прочно захватить в свою руки политическую инициативу и не выпускать ее из своих рук как минимум до самой осени.
У меня есть две причины для подобной твердой уверенности. Об одной из них – приближении парламентских выборов – я уже упомянул. Но есть и вторая причина – менее очевидная, но даже еще более веская.
За последние 12 месяцев российская власть сумела сокрушить все своих самых опасных внутренних врагов. С точки зрения российского массового сознания казавшийся год тому назад угрозой вселенского и экзистенциального масштаба ковид является уже укрощенным вирусом (оправдано такое мнение или нет – другой вопрос, но оно точно сейчас господствует). Казавшийся пару месяцев назад серьезной угрозой политической стабильности Алексей Навальный сейчас подобной угрозой тоже не представляется. Кремль сумел обойти все коварные политические рифы. Но за эти рифами – точно не спокойная, ласковая и безмятежная водная гладь. За этими рифами – вопрос: а что дальше?
А дальше на первый план, как и в стартовые годы путинского президентства, выходят вопросы восстановления экономического роста и повышения уровня жизни. Именно в этом сейчас состоит главный запрос к власти со стороны населения.
В каком-то смысле мы вернулись в середину января 2020 года – в момент, когда появление в России нового правительства вызвало волну надежд на резкое повышение качества проводимой в стране экономической политики. В силу вынужденного перехода государства в кризисный режим функционирования в прошлом году все эти надежды были отложены в долгий ящик. Но сейчас самое время их оттуда вытащить. Действуя под очень плотным руководством ВВП, новое Правительство РФ должно доказать свою ценность как кабинет министров «мирного времени».
Стране сейчас остро не хватает чувства перспективы, уверенности в том, что завтра будет лучше, чем сегодня, а послезавтра – лучше, чем завтра. Принесет ли путинское Послание парламенту создать ощущение этого «нового начала»?
Меня этот вопрос волнует гораздо больше, чем вопрос о том, совпадет ли день рождения одного «царя Владимира» с днем политического бенефиса второго.