Нелишним будет уточнить, что закон — поправка к закону «О государственной гражданской службе РФ» — был предложен самим главой государства. Молниеносная по парламентским меркам скорость, с которой он был принят (между внесением в Думу и публикацией прошло всего два месяца), говорит не только об авторитете главы государства, но и о важности этой темы для власти.
Тот редкий случай, когда почти весь текст акта можно уместить в газетной заметке: «Внести в часть 1 статьи 251 Федерального закона... изменение, дополнив ее предложением следующего содержания: «На гражданских служащих, замещающих должности гражданской службы, назначение на которые и освобождение от которых осуществляются Президентом РФ... не распространяется ограничение, связанное с достижением ими возраста 70 лет».
Коротко и ясно. Каких-либо возражений у парламентариев эта новация не встретила. Пожалуй, единственным, кто высказал сомнение, был депутат Госдумы от «Справедливой России» Игорь Моляков. «Когда рушили Советский Союз, говорили: геронтократия, — обратился парламентарий к представлявшему проект главе Комитета по федеративному устройству и вопросам местного самоуправления Алексею Диденко.
— Не считаете ли вы, что снова появятся подобные обвинения — относительно возраста некоторых ключевых работников, пусть даже это будет очень узкий круг».
Ответ был в духе времени — с отсылкой, так сказать, к передовому зарубежному опыту. «Хочу обратить ваше внимание, — наставительно вещал Диденко, — на прошедшие в Соединенных Штатах Америки выборы президента: мы знаем, что два основных кандидата старше 70 лет. И у них достаточно опыта, компетенций и здоровья, чтобы руководить первой, как многие считают, страной в мире. Хотя это спорное утверждение».
Насчет здоровья, впрочем, — тоже довольно спорное. Обмен мнениями, уточним, состоялся 16 февраля, во время рассмотрения законопроекта в первом чтении. Сейчас бы такой аргумент вряд ли прокатил. Сейчас над физическими кондициями американского президента в коридорах власти и на федеральных телеканалах принято, скажем мягко, иронизировать.
Особенно яркий повод для «радостного ржания» предоставило, понятно, троекратное падение Байдена под камеры во время трудного карабканья по трапу борта №1. Поток язвительных комментариев напомнил известный пушкинский сюжет: «А народ-то над ним насмеялся: «Поделом тебе, старый невежа! Впредь тебе, невежа, наука: не садися не в свои сани!»
Хотя ввиду свежепринятого «геронтологического» закона больше, пожалуй, подошла бы другая, гоголевская классика: «Чему смеетесь? Над собою смеетесь!.. Эх вы!..»
Сегодня уже и не верится, что каких-то 10 лет назад предельный возраст госслужащего составлял 60 лет (в виде исключения допускалось продление службы еще на пять). Потом возрастной максимум повысился до 70 лет. И вот рухнул и он, последний барьер. Теперь можно трудиться в буквальном смысле до гробовой доски.
Ну да, не всем. «В настоящее время таких должностей в целом по Российской Федерации чуть более 400», — сообщил депутатам в ходе рассмотрения законопроекта президентский полпред в Госдуме Гарри Минх.
Описываемый процесс никак нельзя признать здоровым, полезным для государственного организма. И дело тут не только в старческих немощах. Точнее — вообще не в них. Наши мощные старики-сановники — дай бог им здоровья — дадут фору не только Байдену, но и многим его куда более молодым коллегам. Как верно пелось в той же песенке: «о возрасте наших друзей мы не только по паспорту судим!»
Образно говоря, беда не в том, что «в бой идут одни старики». А в том, что это — одни и те же старики. Идея возрастных ограничений для чиновников направлена прежде всего на обновление, ротацию кадров. И для закрытых бюрократических систем, для систем, не меняющихся в результате выборов, это подчас единственное спасение от загнивания.
Альтернативой здесь могут служить разве что сталинские методы, когда обновление происходило путем регулярных чисток — физического истребления одной генерации кадров за другой. Но с каким бы пиететом современные «слуги народа» ни относились к товарищу Сталину, о таком «возвращении к истокам» они вряд ли мечтают.
В общем, выбирая между сталинской и западной моделями аппаратного обновления, выбрали в итоге брежневскую. И ведь нельзя сказать, что власть не видит здесь для себя никакой угрозы. Есть и во власти свои пророки. И еще какие!
«Все хорошо в меру, — доказывал Владимир Путин в 1999 году, незадолго до восшествия на президентский пост. — Я считаю, что больше пяти лет руководитель не должен сидеть на одном месте, его работа становится неэффективной...»
В этом пункте с Владимиром Владимировичем можно только согласиться.