Для тех, кто все пропустил: ранее Константин Иосифович председательствовал в Комитете СФ по международным делам. Его на этом посту заменит бывший замглавы внешнеполитического ведомства Григорий Карасин, трудившийся в Совфеде на должности замглавы Комитета по науке, образованию и культуре.
В свою очередь, сам Косачев идет на смену Ильясу Умаханову: бывший вице-спикер станет, по имеющейся информации, спецпредставителем Совфеда по подготовке Всемирной конференции по межэтническому и межрелигиозному диалогу...
Уф, вроде бы ничего не забыли. Впрочем, даже если и забыли, большой бедой это, ей-богу, не будет. Нет, для самих участников кадровых перестановок эти «рокировочки», несомненно, имеют огромное значение. Новые интересные этапы в трудовых биографиях.
И возможно — даже наверняка, — отразятся на, так сказать, внутрипалатном раскладе. Ибо ко всякой бюрократической системе применим тот же закон, что сформулирован некогда Михаилом Ломоносовым для природных явлений: «Все перемены, в натуре случающиеся, такого суть состояния, что сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому».
Стало быть, если кто-то сегодня в верхней палате принимает поздравления и откупоривает шампанское, то кто-то — а именно проигравший в аппаратных интригах — умывается горючими слезами и пьет горькую. Утешая себя сладостными картинами грядущего реванша.
В общем, всюду жизнь. Даже в самых тихих с виду административно-политических заводях водятся порой такие черти и бесенята, что хватит не на одну «Санта-Барбару».
Но в чем можно быть совершенно уверенным, так это в том, что на судьбы Родины очередная серия совфедовского «мыла» никак не повлияет. По той простой причине, что на судьбы Родины давно перестал влиять сам Совет Федерации.
Верхняя палата задумывалась разработчиками «ельцинской» Конституции как дополнительный законодательный фильтр, предохранитель от отмороженности, безбашенности палаты нижней. И первое время с этой своей функцией добросовестно справлялась.
Возьмем, к примеру, временной отрезок с 1996 по 1999 год — период деятельности Госдумы второго созыва. За эти четыре года нижняя палата приняла 1045 законов. Советом Федерации были отклонены — внимание! — 254. 24,3 процента, практически каждый четвертый.
Но затем «фильтр тонкой очистки» стал быстро превращаться в дырявое решето. В третий думский созыв — 2000–2003 годы — верхняя палата отсеяла 71 из 781 одобренного думцами закона (9,1 процента). В четвертый — 30 из 1087 (2,76 процента). В пятый — 16 из 1608 (чуть менее одного процента)...
Тенденция налицо: количество принятых Думой законов от созыва к созыву растет, а число забракованных Советом Федерации — падает. Апофеозом (правильнее, наверное, назвать апофигеем) этого процесса стал последний, седьмой созыв — с октября 2016-го по наши дни.
За эти четыре с половиной года Дума одобрила 2372 закона, верхняя палата отклонила... 7. Еще раз, прописью: семь! Из двух тысяч трехсот семидесяти двух! 0,295 процента!
А вот итоги прошлого года: принят 551 закон, завернуто два. При этом один из отклоненных был в итоге все-таки принят — после работы так называемой согласительной комиссии. За первые месяцы весенней сессии 2021 года одобрено уже 62 закона — не отклонен ни один!
Да, можно сказать, что законодательством деятельность верхней палаты не ограничивается. Согласно Конституции, Совет Федерации, например, утверждает — или не утверждает — предложенные президентом кандидатуры судей Конституционного и Верховного судов, председателя Счетной палаты и половины от общего числа ее афсудиторов (а до обновления Конституции — и кандидатуру генпрокурора). А также санкционирует освобождение от должности.
Но и тут поиск не дает ни одного примера осечки за последние два десятилетия. Самый свежий, пожалуй, — эпопея с увольнением Юрия Скуратова (1999–2000). Все проходит как по маслу — без лишних вопросов и сомнений. Президент сказал «надо», комсомол... тьфу, Совет Федерации ответил: «Есть!»
Можно ли считать все предлагаемые президентом кандидатуры и 99,7 процента принимаемых Думой законопроектов безупречными? Вопрос риторический. Хватает скандалов и вокруг президентских назначенцев, а уж думское законотворчество в последнее время вообще один большой скандал. Что ни закон, то плевок в лицо общества.
Если Госдуму называют сегодня «бешеным принтером», то Совет Федерации, продолжая образный ряд, следует окрестить «бешеной печатью», споро и неутомимо проштамповывающей пахнущую краской думскую бумажную продукцию.
Впрочем, если встать на противоположную точку зрения — все хорошо, собаки лают, караван идет, и идет единственно верным курсом, — то возникает не менее серьезный вопрос. Тот же вопрос, который задал один из героев фильма «Формулы любви» селянке Фимке: «А зачем нам кузнец? Не, нам кузнец не нужен».
По этой логике и мы вполне могли бы обойтись без «кузнеца». Только лишние хлопоты и расходы. Для справки: деятельность верхней палаты обходится налогоплательщикам в семь миллиардов рублей в год. Можно, право, найти печать и подешевле.