Тот, который главный по охране здоровья, Михаил Мурашко, сказал, например, что «использование принципов военной медицины на сегодняшний день прослеживается во всем», в частности, это принцип «сортировки» пациентов. Поскольку «мы видим, что наиболее уязвимая категория пациентов — это 60 лет и старше, особенно риски высоки для пациентов старше 80 лет», то используется «риск-ориентированный подход».
Что же за подход такой? Попробуем не предполагать худшее, но принцип военной медицины очень прост, жесток и эффективен. При массовом поступлении пациентов (вот как сейчас) оперируют в первую очередь легких — тех, у кого больше шансов выжить. Потому что если возиться с тяжелыми, не факт, что это поможет, а легкие тем временем в тяжелых превратятся.
После «сортировки», по словам Мурашко, начинается «эффективное использование алгоритмов маршрутизации пациентов». Ну, например, провизорные койки, инфекционные койки с «красными зонами», койки долечивания, амбулаторное лечение.
В общем, используются «лучшие практики, в том числе системы управления пациентами».
Чувствуете, да, эту зловещую атмосферу роботизированного конвейера, кислый запах электрических разрядов в воздухе, четкие движения безжалостных металлических рук: управление, маршрутизация, сортировка. Ну, или попроще, знаете, как картошку перебирают — гнилую, на выброс, в один мешок, ту, что получше, — в другой. Картошка в данном случае это мы с вами.
Тут даже Путина передернуло. Он решил, что ослышался, и даже переспросил про управление. А потом попенял — мол, лечить надо, а не управлять.
А как эту картошку лечить, если она неуправляемая? Все время норовит то многочасовую очередь к терапевту устроить, то кислород и таблетки требует, а то и вообще все лекарства во всех аптеках за раз скупает.
Про лекарства в аптеках это уже другой министр рассказывал, главный по промышленности, Денис Мантуров. Путину доложили, что в 30 процентах аптек отсутствуют вообще все противовирусные препараты. Самый востребованный при коронавирусе препарат отсутствует в 85 процентах аптек полностью. Самый востребованный антибиотик отсутствует в 73 процентах аптек. В 45 процентах аптек отсутствуют все рекомендованные антикоагулянты.
Вот Мантуров и объяснил, что были «значительные складские запасы, поскольку лекарства были слабо востребованы несколько месяцев подряд». А в середине октября «начался ажиотажный спрос и в аптечном, и в госпитальном сегментах».
Внезапно начался, как снег зимой. Никто же не ожидал «второй волны», да?
Кто виноват? Да народ, кто же еще. Устроил, понимаешь, «ажиотажный спрос в аптечном сегменте». Мешает создавать нормативные складские запасы. (Почему так? Да потому что мы помним, как копеечные медицинские маски за 50 рублей не достать было. И это — примитивное изделие, не чета лекарствам. А сколько времени производство налаживали?)
Тут Путина второй раз за совещание передернуло, когда Мантуров свалил проблему на народ.
Это страшная тайна, что мы им мешаем, нельзя произносить вслух. И самая большая мечта чиновника — нас оптимизировать. Сократить численность до производственных потребностей. Чтобы каждый был отсортирован, соблюдал свой маршрут, вызубрил сколько, чего и когда покупать, знал номер койки, слушался телевизора. Вот тогда министры и прочие начальники смогут четко выполнять свое служение.