В 2019 году каждый житель России оставил после себя примерно 450 кг мусора.
В совокупности всеми жителями было образовано 65 млн тонн бытового мусора.
В Китае есть ГЭС «Три ущелья» — крупнейшее по массе сооружение на земле. Его бетонная плотина весит как раз 65 млн тонн. Длина плотины — 2 км 309 метров, а высота — 181 метр.
На территории нашей страны каждый год вырастает очередной мусорный террикон примерно такого же размера.
Многие страны, как отмечает Счетная палата, стараются сейчас переходить на многоразовую тару, отказываться от пластиковой посуды и пакетов, минимизировать упаковку продуктов, чтобы сократить объемы отходов.
Мы не делаем даже этого.
Еще хуже то, что мусор у нас не перерабатывается, не утилизируется, а направляется прямиком на полигоны и свалки.
По данным аудиторов, в 32 субъектах РФ мощности мусорных полигонов будут исчерпаны до 2024 года, причем в 17 — до 2022 года.
Хуже всего со свалками в Магаданской области, Бурятии, Забайкальском крае, Еврейской автономной области и Краснодарском крае. Отходы там девать уже категорически некуда.
Сейчас в России легально действуют 2832 мусорных полигона.
Помимо легальных свалок есть еще и нелегальные. Но точное их количество не известно вообще никому.
«За 2019 год органами исполнительной власти субъектов выявлено 27 189 несанкционированных свалок. Их общая площадь составила 12 755 га. Из них ликвидировано 18 039 свалок площадью 1613,3 га.
Росприроднадзором за этот же период выявлено 4664 несанкционированные свалки площадью 753,8 га, из них ликвидировано 2709 свалок площадью 266,78 га».
Приводя эти цифры, Счетная палата основывается на данных Росприроднадзора и субъектов Федерации. Сами аудиторы не могут проверить, сколько обнаружено несанкционированных свалок и сколько из них реально ликвидировано. Да и никто не может это проверить. Подтвержденных выездными проверками сведений о том, что происходит со свалками, у государства нет.
«В условиях отсутствия достоверных данных об отрасли обращения с отходами растет недоверие граждан к действиям, предпринимаемым региональными и федеральными властями в сфере обращения с отходами, которое приводит к тому, что люди протестуют против любых, даже экологически приемлемых и прогрессивных решений (например, против строительства мусоросортировочных предприятий)», — отмечает Счетная палата.
Тем не менее необходимо строить новые объекты: «имеющейся в регионах инфраструктуры обращения с отходами недостаточно для качественного увеличения обработки и утилизации ТКО».
Уровень переработки и утилизации отходов в России не превышает 10%, и эту цифру нельзя даже сравнивать с показателями западных стран.
В Германии на мусорные полигоны попадает всего 2% бытовых отходов. 67% перерабатывается, а 31% сжигается, давая энергию, либо компостируется и потом используется в сельском хозяйстве в качестве почвы, богатой натуральными удобрениями.
В Финляндии перерабатывается 28%, сжигается и компостируется — 71%, а на свалки идет всего 1%.
Тот же 1% бытовых отходов ложится в землю не только в Финляндии, но и в других скандинавских странах.
У нас — 90%.
Соседние страны могут организовать обращение с отходами так, чтоб не загаживать территорию своей страны свалками. А мы не можем.
Поэтому у них чисто, а у нас — вонь и грязь.
* * *
Органы власти занимаются мусорной реформой с 2014 года.
Потрачены миллиарды бюджетных денег. Заказаны и оплачены сотни исследований, разработаны методические материалы, планы, схемы. Проведены совещания, даны указания, приняты решения. Указом Президента РФ создана специальная структура, ответственная за весь мусор в стране, — публично-правовая компания «Российский экологический оператор» (РЭО).
Все, казалось бы, сделано, что должно быть сделано. А мусор все равно сплошняком вывозится на свалки. Взамен исчерпавших ресурс полигонов открываются новые. Люди задыхаются от свалочного газа и протестуют против мусоросжигающих заводов, закономерно ожидая, что дышать из-за них станет еще тяжелее. И нет даже проблесков надежды на то, что ситуация начнет меняться.
Почему?
Ответ на этот вопрос частично дают эксперты, комментируя отчет Счетной палаты. Главную причину они видят в управленческой беспомощности государственных чиновников и их коррумпированности.
«На основании отчета выявлено, что как федеральная, так и региональная власть действуют неэффективно, нерасторопно и с нарушениями, — уверена Анна Гаркуша, (экологическая ассоциация «РазДельный сбор»). — Имеет место нецелевое расходование денег, с одной стороны, и неспособность освоить выделенный бюджет — с другой. Программные документы составляются некорректно и исполняются не полностью».
Описанные Счетной палатой эпизоды вопиющего бардака в работе Минприроды и Росприроднадзора объясняют, почему у эксперта сложилось столь нелицеприятное для властей мнение.
Взять, к примеру, историю про создание электронной федеральной схемы обращения с отходами.
Из-за того, что такой схемы до сих пор нет, сотрудники профильных ведомств, а также обычные граждане не имеют доступа к полноценным данным о полигонах, свалках и мусороперерабатывающих предприятиях.
В 2019 г. госкомпания «Российский экологический оператор» хотела за нее взяться. На создание федеральной схемы планировалось потратить 110,55 млн руб. Однако Минприроды не стало финансировать эту работу. Зато заключило соглашение «на разработку предложений и выполнение научно-методического обоснования состава и содержания нормативных правовых актов, необходимых для функционирования федеральной схемы обращения с ТКО» с Уральским НИИ «Экология». Субсидия НИИ на эти цели составила 17,3 млн руб.
При этом ровно такие же нормативные акты разработал и внес по ним предложения тот же РЭО в рамках федеральной программы ТКО (твердых коммунальных отходов).
Нашелся еще и третий «участник забега», который тоже взялся за федеральную схему обращения с ТКО: ФГБУ «Федеральный центр анализа и оценки техногенного воздействия». Для этого ему предоставил субсидию уже не Минприроды, а Росприроднадзор — 142 млн руб.
В итоге над одной и той же электронной федеральной схемой сейчас трудятся три разные госструктуры. Каждая получает отдельное финансирование, и каждая считает, что эта работа поручена только ей.
При этом ни одна из структур по определению не может эту работу выполнить, потому что — что такое федеральная территориальная схема? Это 85 региональных территориальных схем, сведенных воедино в один информационный ресурс.
Но нормальные территориальные схемы есть далеко не у всех регионов.
В последние три года из бюджета выделялись миллионы рублей на их разработку, но регионы родили в основном халтуру и профанацию. Счетная палата считает, что только у 30 регионов территориальные схемы обращения с отходами отвечают требованиям. Поэтому что сводить в федеральную схему? На данный момент — фактически нечего. Надо ждать, когда регионы домучают свои схемы до приемлемого уровня, и тогда уже начинать их агрегировать в федеральный ресурс. Но когда это случится, никто не знает. Может, и никогда.
Аналогичная беда произошла с государственной информационной системой учета твердых коммунальных отходов (ГИС УТКО).
В конце 2019 г. Минприроды представило проект постановления правительства о ее создании. Само Минприроды назначалось оператором и госзаказчиком по созданию и эксплуатации ГИС УТКО.
Уральский НИИ «Экология» тут же получил от Минприроды субсидию в размере 2,7 млн руб. на изучение и анализ информации в ГИС УТКО, а также на составление техзадания и технико-экономического обоснования по разработке системы.
Одновременно ФГБУ «ФЦАО» получило трехлетнюю субсидию от Росприроднадзора на модернизацию уже действующей единой государственной информационной системы учета отходов от использования товаров (ЕГИС УОИТ) — 142 млн в 2019 г., 212 млн в 2020-м и еще 212 млн в 2021-м.
Тут пришла Счетная палата и попыталась обнаружить сущностную разницу между ГИС УТКО и ЕГИС УОИТ. Оказалось, разницы нет.
«Сопоставив перечень подсистем в техническом задании на модернизацию ЕГИС УОИТ с перечнем информации, которую должна содержать ГИС учета ТКО в соответствии с пунктом 4 статьи 13.5 Закона № 89-ФЗ, можно сделать вывод об их идентичности», — отмечается в отчете Счетной палаты.
По функционалу и по содержательному наполнению УТКО и УОИТ дублируют друг друга. Так же, как бюджетные средства, которые потрачены дважды на одно и то же.
Координатор Международного экологического союза Святослав Забелин, комментируя такие вот «находки» аудиторов, закономерно предположил, что цель «мусорной реформы» на самом деле совсем не в том, чтоб очистить страну от мусора.
«Что касается выводов отчета Счетной палаты, — замечает Забелин, — то любой читающий легко поймет, что настоящие интересы всех субъектов деятельности по решению «мусорной проблемы» на самом деле далеки от интересов решения самой этой проблемы. В строках и между строк читается, что главный интерес — присвоить как можно больше сравнительно легких бюджетных денег и, видимо, правильно ими поделиться. Вроде бы это называется коррупцией. И в случае обращения ТКО, судя по отчету, она даже не слишком вуалируется».
* * *
Для завершения темы «мусорной реформы» — еще один пример того, как работает государственная система управления, исполняя замечательные, справедливые, стратегически верные указания президента, всегда вызывающие всемерное одобрение и поддержку граждан.
7 мая 2018 года Президент РФ издал указ «О национальных целях и стратегических задачах развития РФ до 2024 года».
В нем есть задача, которая прямо относится к мусорной реформе и «ликвидации объектов накопленного вреда»: закрыть все свалки в городских округах, чтобы нигде не было такого безобразия в черте города, когда множество народу постоянно дышат смрадом и отравляются продуктами распада, проникающими в почву и воду.
Реализация указа президента была включена в федеральный проект «Чистая страна». По данным Росприроднадзора, на территориях субъектов на тот момент насчитывалось 8323 свалки, в том числе 916 свалок — в городских округах.
Однако в ФП «Чистая страна» оказалась включена только 191 городская свалка.
Больше 700 городских свалок, которые по указанию президента также должны были быть ликвидированы и рекультивированы, из проекта выпали.
Почему же было проигнорировано указание президента?
Заместитель министра природных ресурсов Константин Румянцев, комментируя отчет Счетной палаты, дал объяснение. Если вы из него поймете, что произошло, честь вам и хвала.
«Одна из основных проблем — это, конечно, ликвидация свалок в границах городов, — согласен замминистра Румянцев. — Сегодня общее число свалок в стране значительно превышает то количество, которое вошло в федеральный проект «Чистая страна». По данным Росприроднадзора, их более 8 тыс., а в проекте — только 191.
Почему так произошло: в соответствии с Указом Президента было установлено два критерия отбора — свалки, которые выявлены на 1 января 2018 года, и те, которые находятся именно в границах городов. Соответственно, в федеральный проект были включены именно те свалки, которые соответствовали этим критериям.
Мы, конечно, понимаем, что свалок намного больше, но в условиях текущего финансирования существенно расширить данный перечень будет затруднительно».
Что тут скажешь.
Исполнительной власти затруднительно выполнить прямое указание президента страны, поэтому она его не выполняет.
Как говорится, это — всё, что вы хотели знать об указах президента, но боялись спросить.