«Массовая динамика непредсказуема», — не устает повторять известный политолог и историк Валерий Соловей. И, пожалуй, трудно найти лучшее подтверждение этому тезису, чем последние события в Белоруссии.
За три недели, минувшие после президентских выборов и перехода политического кризиса в открытую фазу, неоднократно казалось, что верх в противостоянии берет власть, что протесты затухают. Но проходило некоторое время, и возникало, говоря колоритным языком Александра Григорьевича, прямо противоположное «ашчушчэние»: режим находится на грани краха. Еще чуть-чуть — и все.
Однако и оно вскоре оказывалось сильным преувеличением. Для кого-то надежд, для кого-то — страхов. Последняя подобная перемена в «ашчушчэниях» случилась на прошлой неделе. Начало ее ознаменовалось укреплением позиций власти. «Вакханалия протестов сходит на нет», — уверенно заявил накануне уик-энда Лукашенко. И его слова отнюдь не выглядели апломбом. Однако сотни тысяч белорусов, высыпавших в выходные на улицы городов и весей страны, обнулили эти расчеты.
«С днем рождения, крыса!» — дружно скандировали «протестанты» (30 августа Александру Григорьевичу стукнуло 66 лет), показывая, что не забыли его сравнения протестующих с малопочтенными грызунами. И вообще ничего не забыли. И не простили. Ни арестованных кандидатов в президенты, ни фальсифицированных выборов, ни звериной жестокости ОМОНа. Ни даже бесследно исчезнувших в лихие девяностые политических противников Лукашенко.
В общем, не рассосалось, «вакханалия» продолжается. И чем закончится — бог весть. Вырисовывается несколько возможных сценариев. Первый можно назвать инерционным — продолжение противостояния в прежнем формате. То есть, образно говоря, — и дай бог, чтобы это осталось лишь образом — не блицкриг, а позиционная, окопная война. Война на истощение. В конфликтах такого рода побеждает тот, у кого окажутся более крепкие нервы, будет больше терпения и ресурсов.
На первый взгляд время работает на власть: ресурсов, это очевидно, больше у нее. Бастовать на голодный желудок не так круто, как может показаться поначалу. Но такой ход событий несет риски для Лукашенко. Финансовое положение Белоруссии и сегодня аховое, а если б не помощь со стороны России, оно было бы вообще катастрофическим. Продолжение же политического кризиса будет, несомненно, множить и обострять экономические проблемы страны.
С большой вероятностью режим ждут новые международные санкции. И анонсированные Лукашенко контрсанкции — «посмотрим, кто еще кого попугает» — ситуацию, мягко говоря, не улучшат. Одна только заморозка торговых отношений с соседними Польшей и Литвой чревата миллиардными потерями для белорусского бюджета.
Словом, порадовать народ белорусский «цезарь» сможет разве что зрелищами: с хлебом в стране будет напряженка. На верхних этажах вертикали власти тоже, кстати, придется урезать пайку. «Чем дольше будут протесты, чем глубже будет экономическое падение, чем сильнее будет международная изоляция, тем больше процессы брожения будут затрагивать властную элиту», — прогнозирует белорусский политический аналитик Александр Классковский.
Начавшуюся эрозию режима можно наблюдать уже сегодня: целый ряд его представителей второго эшелона перешел «на сторону народа». Да, пока это, скорее, исключения из правила, и вызваны они скорее идейными, нежели материальными соображениями. Но, как показывает исторический опыт, ничто так не способствует идейной трансформации элиты, как оскудение государственной кормушки.
Лучшим — для всех — выходом из тупика было бы, если б Лукашенко, не дожидаясь худшего, сыграл на опережение и начал транзит власти. Под предлогом давно обещанной конституционной реформы, нездоровья или чего-то другого. Но пока что сценарий мирного досрочного ухода Лукашенко выглядит, увы, менее вероятным, чем резкая радикализация, майданизация противостояния.
Соблазн покончить с политическими противниками «малой кровью, могучим ударом» может в принципе возникнуть у обеих сторон конфликта. Нервы и так у всех ни к черту, а длительное «сидение в окопах» их еще больше взвинтит. Но тут риски еще более очевидны. Риски чудовищные — и для того и для другого лагеря. И не только для них.
Если слова Владимира Путина о готовности оказать вооруженную помощь белорусским властям в случае выхода ситуации из-под контроля не просто слова (а исходить, что бы ни говорили иные комментаторы, нужно, думается, именно из этого, из того, что такими словами на таком уровне власти не бросаются), то нельзя исключать, что события пойдут по афганскому сценарию 1979 года.
Ну, с поправкой на европейский театр действий. Впрочем, учитывая богатые партизанские традиции страны и близость наших геополитических оппонентов, еще не факт, что поправка будет в сторону смягчения.
«Интернациональная помощь» сорокалетней давности не пошла, напомним, на пользу ни Афганистану, пребывающему с тех времен в состоянии перманентной гражданской войны, ни Советскому Союзу: афганская война не была главной причиной его краха, но, безусловно, весьма этому краху поспособствовала.
Тем же, кому мнится, что бенефициаром станет сам молящий о братской помощи правитель и его верные соратники, стоит вспомнить печальную судьбу Хафизуллы Амина. Нет, невозможно себе представить Лукашенко на месте Амина — отстреливающимся в своем дворце из своего теперь уже знаменитого на весь мир автомата от пришедшей по его душу группы «Альфа». Белорусский президент находится в несравнимо более благоприятном положении, в намного более теплых отношениях с Москвой. Тем не менее в глазах Батьки нет-нет да и мелькнет затаенная афганская грусть. Или это просто кажется?
В любом случае Александру Григорьевичу не стоит пренебрегать дружеским советом Владимира Владимировича: «Исходим из того, что всем участникам этого процесса хватит здравого смысла спокойно, без крайностей найти выход. Конечно, если люди вышли на улицу, все должны с этим считаться, слышать это, реагировать...» Беражонага, как говорят в братской Белоруссии, і Бог беражэ.