Иррациональное неприятие Трампом всего китайского пытаются объяснять самыми разными причинами — от родовой травмы до предвыборных раскладов. При этом упускают из вида, что антикитайские инстинкты стали проявляться у американского президента до заселения в Белый дом, еще в ходе предыдущей предвыборной кампании. Тогда Дональд Трамп сделал обвинения Пекина во всех бедах Америки лейтмотивом своих статей и выступлений. Ну, а взяв в руки рычаги исполнительной власти, он доказал единство слова и дела.
«Идеи председателя Трампа» по китайскому вопросу не составляют цельного учения. Они разбросаны по твитам и фрагментам речей. Из них еще можно составить цитатник, но не книгу. Ситуацию, похоже, решили поправить ближайшие сподвижники. Начали они, как полагается, с истории вопроса. Вводную главу изложил на днях государственный секретарь Майк Помпео, произнеся речь в библиотеке калифорнийского городка Йорба Линда, на родине президента Ричарда Никсона.
Выступление Помпео носит программный характер и суммирует претензии Трампа и его администрации. До него со своими обвинениями выступили советник президента по национальной безопасности Роберт О’Брайен, директор ФБР Крис Рэй и генеральный прокурор США Уильям Барр. Слова Помпео: «Посол О’Брайен уже сказал об идеологии. Директор ФБР Рэй рассказал о шпионаже. Генпрокурор Барр — об экономике. У нас была очень четкая задача, настоящая миссия. Она заключалась в том, чтобы разъяснить различные аспекты отношений Америки с Китаем; огромные дисбалансы в этих отношениях, которые складывались десятилетиями».
Помпео выбрал мемориальную библиотеку президента Ричарда Никсона для зачеркивания его главного внешнеполитического достижения — встречи с Мао Цзэдуном и налаживания отношений с Китаем. Он признал провал надежд на смену цвета «Красного Китая». Ведь изначально Киссинджер и другие вашингтонские мудрецы пытались одним ударом поразить сразу две цели. Во-первых, перетянуть Китай на сторону Запада в «холодной войне» против Советского Союза. Во-вторых, встроить Поднебесную в глобальную систему либерального политического и экономического устройства, подконтрольную США. «Сближения, которые мы осуществляли, не привели к тем переменам внутри Китая, к которым надеялся побудить его президент Никсон», — констатировал госсекретарь США. Бесспорно, США успешно использовали Поднебесную в борьбе с Советской Россией, заставили Москву надорваться в битве сразу на два фронта. Но изменить политическую систему КНР так и не удалось, а без этого победа Запада над Востоком не может считаться окончательной. «Социализм с китайской спецификой» оказывается эффективнее либерализма.
Выступление Помпео «от имени и по поручению» Трампа эксперты уже приравняли к Фултонской речи Черчилля в 1946 году. И в том, и в другом случае речь шла об объявлении долгосрочной «холодной войны». При этом противостояние с Китаем будет не менее жестким, чем с Советским Союзом. «Не доверяй и проверяй» — Помпео недаром перефразировал сказанные в 1985 году слова президента Рейгана в адрес СССР, до предела ужесточив смысл сказанного. «Речь не идет о сдерживании. Не покупайтесь на это. Речь идет о сложном новом вызове, с которым мы раньше не имели дела».
Делами и словами команда Трампа по существу запускает «машину времени» чтобы вернуть американо-китайские отношения как минимум в конец 1970-х годов, когда было принято решение о признании КНР. Возможны и другие рубежи. Например, 1963 год, когда президент Джон Кеннеди планировал «ядерную кастрацию» КНР. Кеннеди получил сведения от американской разведки, что в «атомном городе» вблизи озера Кукунор в китайской провинции Цинхай в решающую стадию вошли работы по подготовке первого испытания китайской атомной бомбы, а на полигоне около озера Лобнор завершается подготовка к взрыву. В январе 1963 года Кеннеди заявил, что ядерный Китай стал бы «огромной угрозой будущему человечества, свободному миру и свободе на всей Земле». Он рассматривал несколько вариантов нанесения упреждающего ядерного удара и даже надеялся договориться с Хрущевым о совместных действиях.
Кеннеди не успел привести свой план в исполнение. Но сама безумная идея продолжала жить и после его преждевременной смерти. Газета «Нью-Йорк Таймс» писала 21 мая нынешнего года: «Администрация Линдона Джонсона какое-то время раздумывала, не пригласить ли Советы поучаствовать в совместном ударе по китайскому ядерному полигону на озере Лобнор, чтобы закрыть Пекину доступ в ядерный клуб. Но американцы от этой идеи отказались, сочтя ее слишком опасной».
Следующей остановкой «машины времени» на пути в прошлое могут стать 1958 и 1955 годы, когда американские авианосцы с ядерным оружием на борту вставали на позиции в Тайваньском проливе, чтобы предотвратить перерастание артиллерийских дуэлей НОАК и тайваньских вооруженных сил в полномасштабную войну. Только советский «ядерный зонтик» защитил тогда КНР от атомных бомбежек по образцу Хиросимы и Нагасаки. Тот же «зонтик» помешал американским летчикам применить тактическое ядерное оружие еще раньше, во время Корейской войны (1950–1953). Межгосударственные отношения Америки и Китая были тогда, как говорится, на самом нуле.
Но «машина времени» может перенести и в ту пору, когда антикитайскую аллергию в Америке вызывал не красный, а желтый цвет. Теория «желтой угрозы» родилась в кабинетах европейских публицистов, но «овладела массами» именно в Новом Свете, где к 1880 году только в Калифорнии скопилось более 200 тысяч кули. Поначалу их дешевый труд использовали на приисках в разгар «золотой лихорадки». Затем началось строительство железных дорог. Когда основная работа была сделана, скопления китайцев в чайна-таунах, их непривычные наряды, прически, пища стали вызывать раздражение. Под предлогом нарушения на запрет связей с белыми женщинами прошли погромы. Ксенофобия поразила не только низы общества, но даже законодателей. 6 мая 1882 года Конгресс США принял «Акт об исключении китайцев», который на 10 лет запретил любую иммиграцию, а также натурализацию китайцев, которые уже были постоянными жителями.
«Акт об исключении китайцев» отменили в 1943 году. Однако расистские, антикитайские настроения в политикоформирующих элитах снова живы. В конце нынешнего апреля на форуме по безопасности в Вашингтоне Кирон Скиннер, директор по политическому планированию в Госдепартаменте США, назвала нынешний американо-китайский конфликт «борьбой с реально иной цивилизацией». По ее словам, «США никогда не вели такой борьбы раньше». В отличие от соперничества с СССР, которое она назвала «борьбой внутри западной семьи», соперничество с Китаем представляет собой «первый случай, когда у нас появился великодержавный соперник, не являющийся европеоидным».
На фоне участившихся избиений китайцев на улицах, высылки студентов и разгорающихся «черно-белых» конфликтов в американских городах можно ожидать разжигание «желтой опасности». И создаваемый с участием представителей власти эмоциональный фон способен облегчить принятие крайне опасных решений.
Опыт «холодной войны» против Советского Союза и России доказывает, что начавшись с противопоставления коммунизма и демократии, образ противника затем становится экзистенциальным. Абсолютно враждебным десятилетиями представляется все русское: от русскоязычных СМИ и русского языка до самих русских как нации. Исключение русских, с одной стороны, обеспечивает поддержку наращивания военного бюджета. Но с другой стороны, антирусский консенсус мешает принимать в кризисные моменты необходимые примирительные решения. То же самое относится и к сложившемуся в последние годы антикитайскому консенсусу. Россия и Китай при Трампе официально объявлены главными стратегическими соперниками Америки. Вражда с ними приобретает все более бескомпромиссный, антагонистический характер. Воистину «Зима близко»!