- Глеб Олегович, это еще бунт или уже революция?
- Эти метафоры здесь бесполезны. Реальная проба сил, думаю, начнется в понедельник. Для этого в процесс должны включиться более умеренные люди. Обыватель должен проснуться и увидеть, что его голос просто аннулирован. Это - раз. Второе - силовые структуры пока лояльны Лукашенко. И не исключено, что они готовы пойти дальше.
Но фактом является то, что Лукашенко, желая получить гарантии, устроил выборы, в результаты которых никто не верит. Не верят даже лояльные ему круги в аппарате. Своими истериками в течение последних месяцев он создал полную уверенность у всех, что падение его поддержки носит прямо-таки ужасающий характер.
Он полностью разрушил доверие к себе даже у Москвы. Этой своей токсичной спецоперацией с наемниками. Как бы они ни оказались в Минске, совершенно очевидно, что он начал всерьез пробовать вариант антимосковского курса. И я подозреваю, что у него нет иного выхода, кроме как продолжать этот курс.
Фактически ведь речь идет о силовом захвате власти. Это нешуточная вещь для электорального авторитаризма - перейти к чисто силовому правлению. Значит, надо чем-то это оправдать. А чем он может оправдать? Молодежью, хипстерами минскими? Нет, надо чем-то серьезным. Западного воздействия на выборы явно не было. Поэтому, я думаю, он будет попытаться разыграть русофобскую карту. Точнее - москвофобскую.
- То есть вы считаете, что шансы на то, что он просидит еще пять лет, достаточно велики?
- Думаю, про пять лет говорить в этой ситуации не стоит. Чтобы просидеть еще пять лет в таком положении, надо очень тонко лавировать. А Лукашенко не похож на человека, который умеет лавировать. По результатам этих выборов он катастрофически ослабнет, а аппарат режима совершенно не собирается валиться вместе с ним.
Он уже неудобен для аппарата. Он мешает его выживанию. Поэтому можно предположить, что аппарат постарается от него тем или иным способом избавится. Это совершенно не исключено.
Лукашенко создал гигантскую проблему и себе, и Москве, и Брюсселю. Европа тоже не знает, что с ним делать. Она, конечно, не готова принять с распростертыми объятиями парня, который занимается такими делами.
- А Москва, кстати, знает, что делать с Лукашенко?
- У Москвы ситуация тоже очень плохая. Москва теряет последнего сильного союзника. Но Москва должна выбирать. Либо принять положение: за свои деньги я же и (представитель сексуального меньшинства - "МК"). И оплачивать дальше эти развлечения. Оплачивать режим, который уже неспособен сам себя держать. А держать чужой режим, как показала история Януковича, очень трудно.
Либо Москва должна как-то мягко "проложиться". Почему бы, например, не усомниться в результатах выборов? В конце концов у нас ведь не было на них официальных наблюдателей. Москва теперь вполне может сказать, что она не может ни подтвердить, ни опровергнуть эти цифры. Это уже будет очень сильным ударом по позициям Лукашенко.
В каком-то смысле для Москвы было бы даже лучше, если бы это была революция. То есть переход власти к другой группе. Но пока очевидно, что такой другой группы нет. А значит, мы будем иметь дело с крайне ослабленным режимом Лукашенко. Который в любую минуту может получить смертельный удар - и изнутри страны, и извне. По сути, у нашей западной границы образуется гигантский вакуум власти.
- Но сейчас Лукашенко все-таки усидит?
- Ну, революции очень трудно предсказывать. Даже когда они уже реально начинаются. Совершенно не понятно, как поведут себя дальше люди. И что будет делать Лукашенко, тоже не понятно. Все-таки не будем забывать, что это человек, который в свое время дисциплинировал свой силовой аппарат тайными убийствами. Еще не известно, что он натворит.
Пока он ведет себя пока крайне глупо. Надо быть совсем обезумевшим от паники, чтобы заниматься приписками десятков процентов голосов. Если не половины. Это ведь напрягает собственный аппарат. Люди, которые вынуждены это делать, они же все знают. И, соответственно, их лояльность тоже подорвана.
Есть косвенные симптомы того, что ситуация теряет управляемость. Когда руководитель Центризбиркома еще в самом начале подсчета голосов сообщает, что один кандидат победил, это говорит о крайней нервозности. Я такое видел в Киеве.
Думаю, на первых порах, применив силовой аппарат, он сможет удержать ситуацию в Минске. Но что будет в других городах? События развиваются быстро. Это характерно для таких режимов: скрытая нестабильность долгие годы прячется, заметается под ковер, а потом вылезает во всей красе.
Читайте материал "Протест в Белоруссии сразу стал кровавым: жестче Майдана"