Напомню вкратце суть произошедшего. На недавнем совещании со своими заместителями премьер Михаил Мишустин обрушился с критикой на тех региональных руководителей, которые чересчур «креативно» подошли к борьбе с коронавирусом: «На прошлой неделе были выявлены прецеденты, когда руководство некоторых регионов закрывало административные границы, препятствуя проезду людей и транспорта на свою территорию. Сигналы правительства о недопустимости подобных мер были услышаны».
Одновременно глава правительства порекомендовал руководителям российских территорий «не путать региональные полномочия с федеральными». Одним из регионов, которые ввели ограничения на передвижение грузов и граждан, была Чечня. Видимо, поэтому Рамзан Кадыров и принял слова премьера на свой счет. По словам главы Чечни, премьер-министра РФ «вводят в заблуждение»: дают «неправильную информацию» о ситуации в регионе.
Вскоре в ответ на многочисленные просьбы ситуацию прокомментировал Кремль. Дмитрий Песков «не увидел противоречий» между позициями Мишустина и Кадырова.
Не увидел или не захотел увидеть? Ясно, что речь идет именно о втором варианте. Но вот является ли это поводом для того, чтобы обвинять кремлевского глашатая в лицемерии? Если кто и заслуживает упреков в лицемерии, так это те, кто пытается делать вид, что Чечня — обычный субъект Федерации, который можно мерить «общим аршином». Нельзя этот регион мерить «общим аршином». И дело здесь не только и не столько в манере поведения главы Чечни. Дело здесь в современной истории республики. Нет в России другого региона, который после распада СССР фактически отделился бы на время от федерации и пережил несколько кровавых войн.
Чечня — это совершенно особый субъект Федерации, который управляется совершенно по-особому. Для тех, кто забыл, напомню: только путинский курс на «чеченизацию» конфликта позволил восстановить внутренний мир в республике и прекратить экспорт терроризма в другие российские регионы. Такова реальность, такова данность, которую и следует воспринимать как данность.
Разумеется, частью этой данности не должна быть демонстративная фронда властей региона по отношению к федеральному центру. Но здесь тоже важно учитывать свои нюансы. Так сложилось, что в глазах Рамзана Кадырова его единственным прямым начальником, чьи приказы не обсуждаются, является Владимир Путин. Это обстоятельство, конечно, создает очень большой объем неудобства для всех прочих федеральных руководителей.
Но, по моим наблюдениям, они с неудобствами обычно справляются — налаживают с главой Чечни рабочие отношения. Уверен, что совсем не похожие во многих отношениях, но похожие по мощи своих характеров Михаил Мишустин и Рамзан Кадыров тоже смогут это сделать. В данной ситуации важно не то, кто, когда и что сказал. В данной ситуации важно то, как она разрешилась.
А разрешилась она, как сказал мне близкий соратник Путина, к полному удовлетворению федерального центра: необходимые грузы в Чечню доставляются, транзит осуществляется. Конечно, остается вопрос со свободным передвижением людей. Но этот вопрос необходимо плотно увязывать с вопросом эффективности борьбы с коронавирусом.
Давайте снова будем честными друг с другом. Россия находится только на самом начальном этапе эпидемии. Как откровенно заявил недавно Сергей Собянин: «Нам придется пережить тяжелые времена». В наилучшем состоянии из этих тяжелых времен выйдут те регионы, которые смогут наиболее дисциплинированно подойти к борьбе с коронавирусом. У сравнительно компактной Чечни есть возможность обеспечить внутри себя подобную дисциплину. У других территорий — например, мегаполисов — таких возможностей поменьше. Именно об этом сейчас надо думать, а не о мнимых конфликтах между чиновниками.