Выборы в Соединенном Королевстве проходят по системе одномандатных округов, потому не всегда можно говорить о прямой корреляции между количеством проголосовавших за ту или иную партию с числом мандатов, которые она забрала. Ярким примером этого уже давно является Шотландская национальная партия, которая по стране набирает в среднем в районе 3-4% голосов, но в «стране тартана» забирает большинство депутатских кресел. Тем не менее, иногда цифры в целом по Британии говорят красочнее любых эпитетов.
Итак, Джонсон победил, причем победил с разгромом. Консерватору удалось сделать то, что полгода назад казалось бредом сумасшедшего. Он смог превзойти результат Терезы Мэй, который был одним из лучших показателей консерваторов в последние десятилетия (хоть он и не принес реальной пользы из-за феноменального успеха лейбористов). В момент, когда Борис Джонсон пришел на пост премьера, «тори» болтались в районе 20% и уступали даже маргинальной партии Найджела Фараджа. Сейчас результат консерваторов — 43,5% голосов, что позволило им взять 364 мандата из 650 и сформировать самую большую фракцию в Парламенте с восьмидесятых годов прошлого века.
Основной причиной такого успеха стала удачная деятельность Бориса Джонсона на посту премьер-министра. Он сумел после двух лет нерешительности Терезы Мэй повести партию прямым курсом на Брекзит, и тем самым придать ей четкое политическое лицо. Многие даже сравнивали Джонсона с камикадзе, так решительно он шел к своей идее, не считаясь ни с какими потерями. В результате его план сработал: Евросоюз согласился на новую сделку на лучших условиях, чем ее предыдущая версия, а избиратель вернулся к традиционно правой Консервативной партии.
Главным лозунгом всей этой кампании для Бориса Джонсона и его соратников было «Завершим Брекзит!». Абсолютно все кандидаты, которые приняли участие в выборах от его партии заявили, что поддержат план премьер-министра по выходу из ЕС. Те же, кто был несогласен с линий премьера, пошли как независимые избиратели в своих старых округах — и абсолютно все проиграли, причем с серьезным отставанием от новых, более радикальных «тори». Это показатель того, что ставка сыграла, и в основном избиратель-евроскептик поставил Брекзит выше любых других вопросов, даже тех, которые традиционно гарантировали поддержку как бывшим «тори», так и лейбористам.
Партии Джереми Корбина поддержки как раз и не хватило, причем во многих районах. И это как раз показатель поражения именно в идеологической войне с консерваторами. Если Джонсон весь упор делал на вопрос выхода из ЕС, то лейбористы выпустили огромный манифест с детальным описанием своей программы на ближайшие годы. Как ни странно, именно это их и погубило. Британский избиратель оказался не готов выслушивать рассуждения о точечном регулировании локальных отраслей, когда решалась судьба государства.
Основная ошибка лейбористов как раз и заключалась в том, что они не смогли предложить решение по Брекзиту. Они не выступили «против», они не высказались «за». Вместо этого Лейбористская партия поддержала проведение еще одного референдума, а этот вариант не порадовал ни евроскептиков, ни европозитивистов. В конце концов, именно это обстоятельство и стоило им 8% поддержки и 42 места в парламенте. Итоговый результат лейбористов всего 32% голосов и 203 депутатских мандата — похоже, Джереми Корбину недолго осталось возглавлять оппозицию.
Но поражение лейбористов не кажется таким ужасным на фоне краха надежд либеральных демократов. Всего пару месяцев назад эта партия претендовала на возрождение в качестве серьезной «третьей силы», коей она была в нулевых. Причиной этому послужила четкая проевропейская позиция партии и весьма близкая жителям больших городов повестка. Они пытались объединить всех тех, кто голосовал за то, чтобы остаться в ЕС, и у этой стратегии были реальные шансы. В самом начале кампании их лидер Джо Суинсон заявляла о том, что она надеется по итогам этих выборов стать новым премьер-министром Британии. Неизвестно, насколько ее слова были искренне, но тогда либдемы могли реально рассчитывать на многое.
Реальность же оказалась гораздо суровее: либеральные демократы получили 11,5% голосов, и не то, что не приобрели, а вовсе потеряли часть кресел. Этой партии отходит 11 мест, что на одно меньше, чем на прошлых выборах. А ведь еще девять действующих депутатов покинули свои партии, чтобы избираться от либеральных демократов. Поэтому если сравнивать не с 2017 годом, а с предвыборной кампанией, потери либдемов и вовсе составили 10 человек, иначе говоря, половину фракции. В качестве вишенки на торте — сенсационно лишилась своего места сама лидер партии Джо Суинсон, проиграв доли процента представительнице Шотландской национальной партии. Вот такая личная драма — надеялась на то, что станет премьером, а потеряла даже право быть обычным депутатом.
Победа над Суинсон не стала единственным достижением Шотландской национальной партии. Вообще, главным запоминающимся моментом послевыборной ночи стал победный танец лидера партии Николы Стерджен. Журналисты британского издания «The Guardian» сравнили этот танец с «празднованием победного гола, забитого в ворота англичан на 94-ой минуте в финале Чемпионата мира». А радоваться шотландским националистам действительно есть чему.
Несмотря на весьма скромный результат (их партия даже не дотянула до 4% голосов), шотландцы смогли вернуть себе 13 мандатов, и теперь их фракция в парламенте будет составлять 48 человек. Учитывая, что всего в Шотландии разыгрывается 59 мандатов, результат националистов можно считать тотальным успехом. И это для них только начало: в 2021 году пройдут выборы в Парламент Шотландии, и в случае успеха ШНП имеет шансы добиться повторного референдума о независимости региона. А на фоне того, что вся «страна вереска и клевера» в едином порыве выступила против Брекзита, складывается ощущение что подобный референдум может положить конец единой Великобритании.
На самом деле, все результаты прошедших выборов можно разбирать очень долго, однако если суммировать все написанное выше, можно составить картину дня сегодняшнего и попытаться предугадать, что день грядущий нам готовит. Главным итогом прошедших в четверг выборов стало абсолютное большинство Консервативной партии. Это означает, что уже 31 января 2020 года Соединенное Королевство наконец окончательно покинет Евросоюз. Но самое важное даже не это: в руках у Джонсона сосредоточены все механизмы по управлению страной, и он сумеет бороться с кризисами, которые неизбежно настигнуть Великобританию в переходный период. У премьер-министра есть пространство для маневра, но все же ему и его консервативным соратникам надо помнить, что оно временно и ограничено. Свидетельство тому — успех шотландских националистов.