"Я сочувствую тем, кого обменяли сейчас. Эти ребята пока не знают, что многие их проблемы и трудности только начинаются", - бывший политический заключенный из Николаева Николай Машкин был освобожден из СИЗО Харькова 8 сентября 2015-го года. Тоже в результате обмена. Он до сих пор не знает, на кого конкретно была совершена рокировка с ним. Процесс был засекречен. Обменивали двоих. "Своего товарища по обмену я видел впервые. До этого мы сидели в разных камерах. Знаю, что со стороны Украины на нас меняли больше людей".
35 военнопленных и политзаключенных Украины, вернувшихся в Россию в эту субботу, выходят на связь урывками. Известно, что пока их содержат на фильтрации, очевидно, с ними для сбора информации работают силовики. Но, по данным наших источников, все происходят довольно мягко. Так как основной этап проверки состоялся еще перед их освобождением на территории Украины, когда составляли списки.
До этого последнего обмена ранее всех освобожденных доставляли сначала в ДНР, где они вместе находились "на карантине" примерно две недели. Так, например, было во время последнего самого масштабного обмена в декабре 17-го года. Людей привезли в Донецк, обыскали вещи, отобрали телефоны, свободного выхода в город им не дали. Правда, все это оправдывали необходимостью проверки и что у людей нет документов, которые еще нужно восстановить.
По результатам потом освобождали небольшими группами, некоторые, особо подозрительные или качавшие права, задержались примерно на месяц.
"А в начале войны обмен вообще происходил между командирами подразделений после боя. Привозили с одной стороны людей, с другой. Так сразу без особых формальностей и обменивали. Иногда на обмене присутствовали матери пленных, причем не только ополченцев, но и участников АТО, женщины давали подзатыльники сыновьям, клятвенно обещали, что те "ни за что, никогда, что они сейчас поедут к себе домой", но, если честно, сразу после обмена все эти парни возвращались воевать", - рассказал "МК" один из участников боевых действий 2014-го года.
Такое, чтобы сразу всех обмененных скопом привезли в Москву, произошло впервые. "Может быть потому, что этот обмен конкретно позиционировался между Россией и Украиной, хотя по факту граждан России там примерно треть", - сообщил наш источник.
Бывший депутат Николаевского облсовета, главный редактор местной газеты Николай Машкин, обмененный в сентябре 2015-го, в боевых действиях на Донбассе не участвовал. Тем не менее, он нажил врагов в СБУ оппозиционными публикациями, а после того, как он дал интервью одному из российских телеканалов его арестовали и обвинили в терроризме.
"2 месяца я отсидел в Николаеве и 8 месяцев в Харькове в так называемой "тайной тюрьме СБУ". Меня от пыток бог миловал, как-то отключился свет в камерах, а я смог его починить. После чего поступила команда "по голове не бить". Я находился в несколько особых условиях, ко мне относились достаточно лояльно. Но тортиками меня тоже не кормили. Я не просился на обмен, все произошло быстро и буднично. Нас двоих вывели из камер и повезли, трижды пересаживали из одного микроавтобуса в другой, наконец поменяли. Насчет где конкретно это произошло, сказать не могу, так как, насколько мне известно, места все время разные".
- Как долго длилась ваша проверка спецслужбами?
- У меня была единственная беседа с представителями МГБ ДНР. На полиграфе меня никто не проверял. Сначала отвезли в комендатуру, потом поселили в армейском общежитии. У меня не было ни денег, ни документов. В принципе, мне было некуда деваться. К тому же, о нашем обмене открыто не говорили, на Украине с момента, как меня перевезли в Харьков, я числился "совершившим побег".
- Среди обмененных в эту субботу есть ребята, которые возмущаются тем обстоятельством, что юридически они все еще находятся под следствием на Украине. Их не помиловали, идут суды. То есть их данные в любой момент могут передать в Интерпол и потребовать у России выдачи. Поэтому некоторые считают, что если они вернутся назад в Киев, им на месте будет проще доказать свою невиновность и юридически очиститься...
- Это безумие, идти на верную смерть. Скажите им, чтобы так не делали! Хотя не могу сказать, что все эти четыре года на свободе в России мне было легко. Меня здесь никто не ждал. Оформили "удостоверение беженца", таких всего-то 400 с чем-то штук выдано, и это вся помощь. Начал жизнь с чистого листа. Все еще снимаю жилье, работаю по первой специальности инженером.
- Но вы получили все-таки российское гражданство?
- Сейчас уже да. Мне помогли хорошие знакомые.
- На родину больше не возвращались?
- Нет, в Николаеве я больше не был, да мне и не к кому туда особо ехать. За время, пока я находился под следствием, умерла моя мама... Я даже не имел возможности ее похоронить. Вот этого Украине я простить никогда не смогу.
Читайте материал «Вычеркнутые из списков: кого не стали обменивать Россия и Украина»