Кроме военного сотрудничества быстро растут и экономические связи между Россией и Китаем. Китай занимает второе место (после Индии) среди крупнейших импортеров российского оружия, потратив на него почти $3 млрд в прошлом году. Плюс к этому Китай покупает больше нефти у России, чем у Саудовской Аравии. В целом объем российско-китайской торговли недавно превысил $100 млрд в год — тем самым сделав Китай самым крупным торговым партнером РФ.
Есть еще и тесное политическое сотрудничество. У Китая и России общие позиции почти в каждом споре с США, который возникает в Совете Безопасности ООН. Это особенно ценно для Кремля, когда речь идет о политическом противостоянии Америке по сирийской, иранской, венесуэльской и другим мировым проблемам.
Во многом Москва и Пекин вынуждены консолидировать свои политические и иные ресурсы против США, и это свидетельствует о том, что Америка все-таки остается крупнейшей военной и экономической державой мира. Эта «гегемония», безусловно, чувствуется Кремлем в области энергетики, где США в прошлом году вышли на первое место как среди всех стран — производителей нефти (Россия на 3-м месте), так и среди производителей природного газа (тут Россия на 2-м месте).
Но американское глобальное господство особо остро чувствуется в мировой финансовой и банковской системе. Очень яркий пример тому — введение администрацией Дональда Трампа первичных и вторичных санкций против Ирана. Российско-китайский союз никак не смог смягчить это давление на Иран, и все европейские попытки создать альтернативную платежную систему в обход санкций оказались бесполезными.
Как бы «кремлевские мечтатели» ни старались убедить россияне в обратном, США остаются глобальной экономической доминантой, особенно в области инновации; среди 9 самых крупных IT-компаний мира 8 базируются в США. Американские компании также доминируют в области биотехнологии, фармацевтики и финансовых услуг, и доля американского ВВП в мировой экономике — 24% (в номинальном выражении), пока у Китая 15% и у России 1,9%.
И как примитивна та популярная у многих российских политологов пропаганда о том, что «загнивающие» США, сильно потеряв свою экономическую и геополитическую позицию на мировой арене, являются «умирающей империей». Уверен, что эти «патриотические политологи», часто выступающие на российском телевидении, сами прекрасно знают, что такая популистская демагогия не соответствует действительности… но как она греет их душу и души миллионов телезрителей!
А что касается душ России и Китая, то во многом они родственные. Российско-китайская ось — это естественное проявление солидарности и консолидации двух крупнейших автократий мира, особенно на фоне мощного движения антигосударственных протестов, которые происходят не только у самих себя, но и в Грузии, Венесуэле, Иране, Турции и многих африканских странах. Тревожно то, что протестующие отстаивают такие либеральные ценности — свободу слова, свободные выборы, независимые судебные и законодательные ветви власти, верховенство закона, которые, так или иначе, ассоциируются с США и другими демократическими странами.
Означает ли это, что на фоне всего этого создастся глубокое экономическое, политическое и военное партнерство РФ—Китай? Должны ли США беспокоиться о новой «оси» Москва—Пекин, которая может быть направлена против Вашингтона?
С одной стороны, невозможно отрицать рост партнерства между Москвой и Пекином. Но вместе с тем также растет и количество противоречий и серьезных разногласий между Китаем и Россией. Именно поэтому говорить о создании глубокого и долгосрочного союза между ними не приходится в силу четырех главных причин.
Во-первых, важнейший элемент внешнеполитической стратегии Путина заключается в том, чтобы Россия стала суверенным и независимым центром сил и влияния на мировой арене. В этой связи Кремль претендует на «равный статус» не только с США, но и с Китаем.
Однако есть одна большая проблема: когда экономика России в 10 раз меньше китайской и эта разница растет с каждым годом, то равный статус с Поднебесной никак не получится.
Именно потому любой союз с Китаем означал бы, что России волей-неволей будет отведен Пекином статус младшего партнера. И этот китайский «великодержавный шовинизм» абсолютно неприемлем для Кремля.
Во-вторых, Россия проигрывает Китаю на экономическом фронте не только в Средней Азии, но и в братской Украине. Исходя из быстрого темпа роста украино-китайской торговли, Китай, заменяя Россию, должен стать самым крупным торговым партнером Украины в течение следующих 5–10 лет. Вместе с тем Китай также укрепляет свою экономическую позицию и в братской Беларуси. Но кроме экономики Китай все активнее сотрудничает со среднеазиатскими бывшими республиками СССР в области безопасности, проводя с ними (без России и вне ШОС) все больше совместных военных учений и помогая им в борьбе против терроризма и в укреплении их границ.
В-третьих, большинство россиян и многие политики крайне подозрительно относятся к китайским намерениям в восточных регионах РФ. Беспокойство по поводу «глубокого китайского вторжения в Сибирь и на Дальний Восток» не может не мешать в той или иной степени созданию российско-китайского союза.
В-четвертых, Китай не только копирует (по сути дела, крадет) ключевые передовые технологии у США. Он применяет эту предосудительную практику по отношению ко многим странам, включая и Россию.
Возьмите, например, российский Су-27. В 90-е годы Китай покупал многие эти истребители и даже получил лицензию на их местную сборку. Но через несколько лет Китай отменил все договоры с Россией, связанные с Су-27, и начал производить свою собственную версию J-11, который оказался почти точной копией Су-27. Не думаю, что такая возмутительная практика «тырить» высокие технологии «радует» Россию больше, чем она «радует» США.
Как бы США ни доминировали в военной, экономической и финансовой областях, но правда в том, что Китай с каждым годом в какой-то степени сужает это господство. На сегодняшний день Китай, чей военный бюджет в 4 раза больше российского, тратит около 2% своего ВВП на оборону. Но когда Пекин решится увеличить этот процент до 3% ВВП, что является абсолютно умеренным уровнем расходов на оборону для любой страной в мирное время, то это станет серьезным вызовом для США и их союзников в Индо-Азиатском регионе — особенно если эти расходы будут сопровождаться активной китайской геополитической и внешнеполитической экспансией по всему миру. (А совсем не сложно представить, какую угрозу это военное наращивание представит для соседней России.)
Именно поэтому такие правые американские идеологи, как Стивен Бэннон, рекомендуют, чтобы правящая элита США пользовалась этими опасениями у Кремля по отношению к Китаю. И тут интересы Москвы и Вашингтона сходятся. Исходя из этого, Бэннон призывает Белый дом не обращать внимания на многие американские противоречия с Россией. Мол, китайская угроза для США на порядок выше, чем российская.
Да, Бэннон говорит, Россия во многом действует «спойлером» в глобальной политике. Она пытается мешать Америке, вставляя свои палки в американские колеса в некоторых регионах мира. И да, Россия вмешивается в американские выборы. Но не стоит «размениваться по этим мелочам», считает Бэннон, и не стоит зацикливаться на России, когда Вашингтону надо сосредоточиться на сверхважной борьбе против реальной китайской угрозы.
Так что есть определенный смысл и выгода для Вашингтона в создании некой американо-российской «Антанты» против Китая, пользуясь существенными противоречиями и разногласиями между Пекином и Москвой. Другое дело, что вряд ли такой альянс был бы интересен Кремлю.
По идее, конечно же, лучше было бы для России, если бы американские санкции были сняты, если бы США начали инвестировать миллиарды долларов в российскую экономику и если бы были сняты все политические и военные напряженности, связанные с сегодняшним противостоянием между нашими странами.
Но боюсь, что именно противостояние с США выгоднее Кремлю — чисто политически — включая, как ни странно, американские санкции против России, которые, вместе с НАТО, очень помогают российской пропаганде создать пугающие многих россиян образы «врага у ворот» и «осажденной крепости». Во многом политическая конфронтация с Америкой является самоцелью для Кремля, что объясняет многие из его провокационных действий во внешней политике. Именно поэтому российской правящей элите гораздо интереснее мешать, где можно, этому «обожравшемуся, обнаглевшему и надменному соседу», на которого российская пропаганда списывает почти все неудачи России — начиная с распада СССР и заканчивая низким качеством здравоохранения и высокими ценами на продукты.