Тема отнюдь не пустая, более того: это вопрос существования или погибели государства — сначала духовно-нравственной, а следом и материальной. Половина беды в том, что большая часть населения России масштаба катастрофы от господства либеральной идеологии не понимает. Их уже замучили эти «измы»: ну, был капитализм, социализм, и даже какой-то коммунизм строили 70 лет, теперь, оказывается, либерализм. Не один ли черт? Пара сотен человек, правда, богатеют, а остальные плавно нищают. И все ощущают (даже осознают), что нравственная атмосфера в стране поганая, коррупционеров всё сажают, но толку нет, а главное, что власть кроме как организацией и проведением экономических форумов и переговоров на высшем уровне, заботой о цене рубля, нефти и газа иным не занимается, а главное, не имеет четко выраженной идеологии. Что теперь-то строим? Чем сердце успокоится?
Ответ: строим правовое государство, социальное, где человек — мера всех вещей. Знающие люди подскажут: уже строили при коммунистах. Читайте, например, политический доклад ЦК КПСС XXVII съезду КПСС: «Социализм — общество высокой нравственности». Ну и так далее о построении правового государства, где человек — мера всех вещей. Начали строить в конце ХХ века и строим уже 31 год.
Официальная государственная идеология у нас прямо запрещена на уровне Конституции РФ как некая государственная или обязательная (ст. 13).
А что же тогда является источником негосударственной и необязательной идеологии? Сама Конституция РФ. Как она зарождалась? Еще вполне прокоммунистический Верховный Совет РСФСР 22 ноября 1991 года принял Декларацию прав и свобод человека и гражданина в соответствии с известной Всеобщей декларацией (чисто либеральный вариант), и практически все ее положения вошли в действующую Конституцию РФ.
Действующую Конституцию приняли на некоем всенародном голосовании 12 декабря 1993 года, в то время как согласно ст. 3 Конституции РФ «высшим непосредственным выражением власти народа является референдум», требующий строго регламентируемой процедуры проведения, где должно быть «за» и «против». Проект текста Конституции провели кулуарно и кабинетно, выбросив все упоминания о религии, о роли которой по большей части и говорил В.В.Путин с представителем газеты The Financial Times.
Взгляните по возможности на эту беседу. «Представитель» ведет себя как опытный следователь с подозреваемым. Сначала куча второстепенных вопросов, на которые В.В.Путин уже не раз публично отвечал. А когда собеседник явно устал (и прямо сказал об этом), задается главный вопрос на засыпку о традиционных ценностях, либеральной идее, о религии: «Религия не является ли опиумом для народа?»
Сразу вспомнишь известного философа Х.Д.Кортеса, сказавшего много лет назад: «Из всех школ либеральная — самая неученая и эгоистичная».
Неученая до того, что даже Карла Маркса цитирует, как жуликоватые и необразованные большевики начала ХХ века. У Маркса (еще в молодые годы больше католика, чем сектанта) это звучит совсем в ином ключе: «Религия — это вздох угнетенной твари, сердце бессердечного мира, подобно тому, как она — дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа».
На такие важнейшие для государства темы, как религиозно-нравственные основы государственности, нравственно-идеологические ценности, ущербность либеральной идеологии, нельзя беседовать мимоходом, да еще и с тем человеком, который тебя понять не хочет, да и не может.
Профессор Чубайс замечает, что «дорогое всем нам слово «свобода» вполне объяснимо из смысла либеральной толерантности и может иметь положительные и отрицательные последствия и проявления в том числе «свободы от любых принятых в обществе внешних и внутренних норм».
В каком обществе: несуществующем (но желанном либерал-демократами) гражданском? Но оно политическая фикция. В христианской религиозной общине есть ясное понимание евангельской свободы: «Где дух Господень, там и свобода».
Но христианская община в нашей стране отделена от государства, которое максимально толерантно (см. ст. 14, ст. 28 Конституции РФ). Нравственная философия давно установила, что либеральная свобода — это свобода «от» (желательно от всего), а христианская — свобода «для» стремления к достижению христианских идеалов.
Но насчет свободы в рамках «либеральной толерантности» от внешних норм, принятых в обществе, все непросто. Либеральная школа породила теорию и практику так называемого юридического солидаризма, где во главе угла стоят некие общеобязательные законодательно прежде всего установленные нормы поведения, заведомо лишенные всякого религиозного и даже метафизического содержания. Формальное законничество, жесткая версия «легизма» — вот что давно навязано Европе и с начала ХХ столетия навязывается России. Это то, что называется позитивизмом.
Это и обусловило «нравственный закат западного мира, о котором в начале ХХ века написал немецкий философ О.Шпенглер (ему можно верить — он не агент КГБ или НКВД).
У нас на страже позитивизма зорко стоят председатель Правительства РФ, председатель Конституционного суда РФ и т.д., и т.п.
Либерализм — это мир второстепенных, относительных ценностей, а о традиционных духовных он готов лишь порассуждать на благо «разумного эгоизма». Наши политологи сами запутались и других запутывают обсуждением словосочетаний «либеральный консерватизм» или «консервативный либерализм». Только что не предложили еще в Англии объединиться либералам и консерваторам.
Президент РФ в обсуждаемой беседе справедливо полагает, что либерализм как идея себя изжил. Но так же полагали еще в середине ХХ века Н.А.Бердяев, И.А.Ильин, С.А.Левицкий и другие. Либерализм своим закостенелым релятивизмом опасен для государств, предназначенных Богом иметь нравственный, христианский, религиозный «код» — таких как Россия, Украина, Белоруссия, Сербия, Грузия и многих других.
Либерализм сам по себе не умирает, так как представляет из себя злобную гидру: уберут одного первого зампреда из правительства — и на его месте возникнет другой. На критику в свой адрес либералы плевать хотели, ссылки на научные авторитеты их не трогают — для них нет авторитетов, кроме тех, кто им платит. Кто-то против либерализма? Хорошо и вполне толерантно. Безыдейность и есть главная идеология либерализма. Известный своими книгами митрополит Тихон (Шевкунов) уточнял, что английские консерваторы в поисках перевода на свой язык слова «либерал» нашли лишь один возможный — анархист. Отец Павел Флоренский называл либерализм анархическим. Да и известный философ И.А.Ильин считал путь либеральной демократии путем от монархии к анархии.
С религией либерализму не по пути. Еще более ста лет назад французский философ А.Фулье заметил: «Государство тем либеральнее, чем дальше отстоит от религии».
Почти риторический извечный русский вопрос: кто виноват и что делать?
Кто виноват — понятно, это мы сами попускаем властвовать над собою на территории более чем тысячелетнего православного государства по сути атеистической либеральной идеологии. Это не от избытка веры, а от ее недостатка. Это кризис нашего мировоззрения и правосознания.
Что делать? Мой оппонент полагает, что нужна идеология как «система норм», и прежде всего «нам необходим патриотизм».
Но вам ответят, что система норм у нас уже есть — смотри Основной закон — Конституцию (ниже скажу, кто ответил). А идеология — это не «система норм», но, как считал известный ученый А. Шлезингер, — это «жесткая доктрина, при помощи которой люди стремятся изменить мир и сохранить его идеалы — это цели нации и тот дух, в котором она к этим целям стремится… Это модель, построенная из элементов реальности».
Дух можно почерпнуть только из религиозной «доктрины», так как дух официальных законов лишь филология юридического языка и правовых понятий.
Бездуховный патриотизм — это разнарядка для призыва в армию. Патриотизм предполагает свободную любовь к Родине, а любовь — высокое аскетическое и жертвенное нравственное чувство.
Государство как таковое не в состоянии проповедовать любовь, не в состоянии сделать своих подданных религиозными. Это удел Церкви. Государство в состоянии дать своей Церкви защиту, создать условия для свободного духовного развития своих граждан, исповедующих прежде всего государственно образующую религию — христианство.
Президент России как бы не против: «мы должны быть лучше в нравственности, русское общество испытывает явный дефицит духовных скреп, закон может защищать нравственность, мы должны укреплять духовно-нравственную основу общества» (2012 год, Послание Федеральному собранию).
И ему в открытом письме в 2013 году предложили для этого внести изменения в Конституцию. Но последовал отказ: «Конституционный каркас должен быть стабильным» (2013 год, Послание Федеральному собранию).
Неприятный факт, но РПЦ Московского патриархата публично по этому вопросу отмолчалась.
Между тем мудро замечено: «Не поддавайтесь иллюзии, будто мораль возможна без религии» (не теолог и не богослов, а президент США Дж. Вашингтон).
Следует обязательно заметить увиденное философами и известными личностями еще в середине XX века, что отрекшийся от духовных основ либерализм уже непоправимо подъеден культом великого предпринимателя и мещанского благополучия и сбылось предсказание Бернарда Шоу, что из всех схваток с «измами» победительницей выйдет демократия, но с сильной прививкой тоталитаризма. Но на сей день по-прежнему актуальны «две основные лжеидеи — отрицание неповторимой самости в человеке и отрицание наличия высших ценностей. Эти лжеидеи, будучи проведены на практике, приводят обычно к страшным результатам».