Для тех, кто все пропустил: с 29 марта 2019 года распространение в информационно-телекоммуникационных сетях «информации, выражающей в неприличной форме, которая оскорбляет человеческое достоинство и общественную нравственность, явное неуважение к обществу, государству, официальным государственным символам РФ, Конституции РФ или органам, осуществляющим государственную власть в РФ», будет при первом привлечении к ответственности наказываться штрафом в размере 100 тысяч рублей. Рецидивистам грозит штраф до 300 тысяч рублей или административный арест на срок до 15 суток.
Не останется безнаказанным и «распространение в СМИ, а также в информационно-телекоммуникационных сетях заведомо недостоверной общественно значимой информации под видом достоверных сообщений». В случае если это повлекло серьезные последствия — к примеру, вызвало «массовое нарушение общественного порядка», — нарушителя ждет штраф в размере от трехсот до четырехсот тысяч рублей «с конфискацией предмета административного правонарушения или без таковой». Это если речь идет о физическом лице, с юридического могут стрясти до полутора миллионов.
Восторгов по поводу новаций в обществе, понятно, немного. Но считать, что их вовсе нет, значит, сильно грешить против истины.
Хула и мир
«Давно пора», — радуются, к примеру, эксперты, опрошенные Российским агентством правовой и судебной информации (основатели проекта — высшие суды Российской Федерации). С их точки зрения, совершенно совпадающей с позицией законотворцев, «пакет Клишаса» — «логичный шаг», «жизненная потребность сегодняшнего дня», а также свидетельство того, что мы «идем во след» Европе и Америке, ибо такой подход «соответствует нормам ведущих стран мира». В качестве подтверждения на сайте РАПСИ размещен обширный обзор соответствующей мировой практики.
Список вдохновляющих единомышленников сенатора Клишаса примеров открывает Таиланд: за диффамацию или угрозы в адрес короля, королевы или наследника престола там можно схлопотать до 15 лет тюрьмы. В Канаде клевета в адрес главы государства или правительства приравнивается к заговору с целью подрыва власти и карается тюремным заключением на срок до 14 лет. В Польше публичная хула госустройства и политсистемы страны наказывается 10 годами тюрьмы, в Словакии оскорбление главы государства — восемью годами... И так далее и тому подобное: аналогичные нормы можно найти в законодательстве большинства стран мира.
Даже в Германии, слывущей образцом демократичности и толерантности, покушающегося на честь первого лица ждет нешуточное наказание. «Тот, кто публично, на собрании или путем распространения текстов оскорбит федерального президента, наказывается лишением свободы от трех месяцев до пяти лет», — гласит параграф 90 Уголовного кодекса ФРГ. Точно такая же кара предусмотрена для того, кто оскорбит «законодательный орган, правительство, федеральный конституционный суд или конституционный суд земли или одного из их членов в этом его качестве в форме, наносящей ущерб авторитету государства».
Кстати, и в нашем УК имеется статья, предусматривающая ответственность за «публичное оскорбление представителя власти при исполнении им своих должностных обязанностей»: наказание — штраф до сорока тысяч рублей либо исправительные работы на срок до одного года. Однако, по версии РАПСИ, тему она совершенно не исчерпывает: «На практике эта статья применяется исключительно в случаях оскорбления полицейского при исполнении. Так что любые оскорбления органов власти могут получить отпор только в рамках статьи о клевете или в частном порядке в рамках защиты чести и достоинства. В реальности это происходит довольно редко».
Короче говоря, без «пакета Клишаса» на столбовую дорогу цивилизации нам никак не выйти. При этом вышеупомянутые новации — поправки в Кодекс об административных правонарушениях и закон об информации — по этой логике лишь слабое, гуманное подобие порядков, царящих в безжалостной к обидчикам власти закордонной юстиции.
На первый взгляд длинный список зарубежных примеров совершенно обезоруживает критиков новых законов. Спорить с тем, что 15 суток ареста за оскорбление первого лица — это куда либеральнее, нежели годы тюрьмы, действительно трудно. Но мы и не будем спорить. Ибо граница между различными версиями общественного устройства пролегает совершенно не здесь, не по пункту, можно или нет безнаказанно обзывать главу государства навозным червяком.
Их нравы
Возьмем ту же Германию: в последний раз ход делу по статье, карающей за оскорбление президента, был дан восемь лет назад, в 2011 году. С заявлением в правоохранительные органы обратился сам тогдашний глава немецкого государства — Кристиан Вульф. И это была не блажь Вульфа, а строгое следование закону: уголовное разбирательство в подобных случаях может быть инициировано лишь самим обиженным первым лицом. Поводом послужила публикация в Фейсбуке фотоколлажа, изображающего президента вместе с его супругой. При этом первая леди была показана с поднятой в нацистском приветствии рукой. Сопровождающая надпись гласила, что Беттине Вульф не хватает лишь пилотки — вылитая, мол, девушка-связистка в рядах вермахта.
Впрочем, по прошествии короткого времени образумившийся автор поста принес извинения главе государства, Вульф отозвал заявление — и инцидент на этом был исчерпан. Однако радость президента была недолгой. Вскоре ему пришлось столкнуться с несравнимо более серьезными обидчиками — прессой, парламентской оппозицией и прокуратурой. На сей раз обошлось без личных оскорблений: все происходило в рамках закона и политкорректности. Тем не менее Вульф был опозорен так, что вынужден был досрочно покинуть свой пост. Речь идет о событиях, известных как «афера Вульфа», когда глава государства был уличен в неформальных отношениях с бизнесом.
Скандал вначале подняли газеты, но практически сразу же интерес к нему проявили «компетентные органы». После того как прокуратура Ганновера попросила бундестаг снять с президента неприкосновенность, тот счел за благо подать в отставку. Ключевым пунктом обвинения — внимание! — стала взятка в размере 753 евро 60 центов: Вульф якобы позволил приятелю, кинопродюсеру Греневольду, оплатить своей кредиткой расходы на ночлег супружеской четы в гостинице, няню для ребенка и ужин в ресторане. Дело было еще до того, как Вульф занял президентский пост, — в бытность его главой правительства земли Нижняя Саксония.
Вульф клялся и божился, что сразу же возместил Греневольду все его траты, не остался должен ни евроцента, но следователи были неумолимы и таки довели дело до суда. В конце концов, спустя два года после отставки, Вульфа оправдали. Однако о политической сцене этому далеко еще не старому человеку пришлось забыть навсегда. И это далеко не экстраординарный случай. Весьма похожая история случилась в те же годы с другим немецким высокопоставленным лицом — министром обороны ФРГ бароном Карлом Теодором цу Гуттенбергом.
Молодой, популярный, перспективный политик — многие прочили ему в недалеком будущем канцлерский пост — погорел на диссертации, в которой въедливая общественность обнаружила множество незакавыченных заимствований. Осрамившемуся министру-плагиатору пришлось расстаться не только с докторской степенью, но и с должностью. Однако на этом «афера Гуттенберга» не закончилась: прокуратура возбудила против барона уголовное дело — по факту злоупотребления доверием и нарушения авторского права. И отцепилась от несчастного лишь тогда, когда тот пошел на сделку со следствием — признал нарушение закона и заплатил 20 тысяч евро в Немецкий фонд помощи детям, больным раком.
Как видим, обвинения высших должностных лиц в коррумпированности и нечистоплотности не только не расцениваются правоохранителями Федеративной Республики как оскорбления, но и встречают с их стороны сочувствие и горячую поддержку. Впрочем, площадная брань в адрес политиков тоже не считается здесь большим грехом. Характерный пример — происшествие, случившееся несколько лет назад в саксонском городке Хайденау. Приехавшая туда по делам Ангела Меркель встретила, мягко говоря, нетеплый прием местных жителей, недовольных ее миграционной политикой. Особенно громко и ярко свой протест выразила некая 20-летняя гражданка: приблизившись к главе правительства, девушка «поприветствовала» ее серией нелицеприятных характеристик, из которых наиболее приличными были «шлюха», «безмозглая сука» и «преступница».
Личность хулительницы была быстро установлена, но никакого наказания она не понесла. После некоторого размышления прокуратура решила, что под оскорбление органа государственной власти случай не подпадает. А дело об оскорблении персонально Меркель невозможно возбудить по причине отсутствия претензий со стороны потерпевшей. Канцлер ясно заявила, что намерена оставить инцидент без последствий. Она, мол, не ждет, чтобы все ей подпевали, и рада тому, что живет в стране, в которой имеется многообразие и свобода мнений.
Конец эпохи пара
В чем-то германский опыт, наверное, уникален. Но похожие модели отношений между обществом и властью в мире совсем не редкость. Общая их черта — отказ считать политических лидеров священными коровами, а точнее — божьими помазанниками, полубогами, не подлежащими критике и тем более досрочной замене. Незаменимых у них нет. Притом что законодательство может содержать достаточно жесткие санкции по отношению к тем, кто в своей критике власти выходит за границы приличий и национальной гордости. Одно другому совершенно не мешает.
Скажем, в Израиле, где оскорбление государственных символов и институтов власти карается тремя годами лишения свободы, действующий глава правительства, Биньямин Нетаньяху, находится под следствием — в вину ему вменяется взяточничество и мошенничество, — а его предшественник, Эхуд Ольмерт, был приговорен за мздоимство к шести годам тюрьмы. К этому стоит добавить, что экс-президенту Израиля Моше Кацаву, занимавшему этот пост с 2001 по 2007 год, тоже пришлось провести несколько лет на нарах: он был досрочно освобожден от должности, обвинен в изнасиловании и сексуальных домогательствах и приговорен к семи годам лишения свободы.
Еще более показательна в этом отношении новейшая политическая история Южной Кореи. Из восьми президентов страны, правивших в последние 30 лет, половина оказалась замешанной в коррупционных скандалах. Трое из них попали в тюрьму, а один, Но Му Хен, во избежание позора покончил жизнь самоубийством. Кстати, последний эпизод этого драматичного сериала случился сравнительно недавно: предыдущий президент республики, Пак Кын Хе, два года назад подверглась процедуре импичмента, а в прошлом году была приговорена к 24 годам тюрьмы.
При этом, насколько известно, никаких жалоб от посаженных отцов и матерей народов на невежливость их преследователей не поступало. Да и зачем ругаться, если у общества имеются куда более действенные способы воздействия на проштрафившихся чиновников — возможность корректно и культурно дать им пинок под зад. Есть, правда, мнение, что такие средства чреваты хаосом и нестабильностью. Однако практика показывает обратное: те же Германия, Израиль и Южная Корея — государства, наиболее успешные в своих частях света.
Как верно заметили братья Вайнер устами своего героя Глеба Жеглова: «Правопорядок в стране определяется не наличием воров, а умением властей их обезвреживать». Добавим только, что для эффективного обезвреживания воров и проходимцев, проникших в сам госаппарат, необходимо жесткое разделение властей и полноправное гражданское общество. Когда же ничего этого нет, когда ветви власти срослись, когда у общества нет возможности влиять на чиновников, людям не остается ничего другого, как просто выражать свое негодование. Выпускать, так сказать, пар.
Поэтому жестоко ошибаются те, кто считает, что «законы Клишаса» ведут нас в светлое цивилизационное завтра. Это не прорыв, это затыкание предохранительного клапана. Возможно, последнего.