Как и выступавший на прошлой неделе премьер Филипп, президент Макрон тоже говорил о том, что понимает гнев протестующих. «Я беру на себя часть вины за создавшуюся ситуацию. Возможно, я создавал впечатление, что меня заботят другие вещи, что у меня другие приоритеты. Знаю, что многие из вас были задеты моими словами», – посыпал голову пеплом (что, впрочем, не помешало высказать угрозы в адрес виновных в погромах) хозяин Елисейского дворца и раздавал обещания.
«Макрон выждал момент, когда пик кризиса пошел на спад, – комментирует выступление президента Франции руководитель Центра французских исследований института Европы РАН Юрий Рубинский. – Большая редкость, что он покаялся в некоторых своих прежних замечаниях, которые многих могли обидеть. Его обвиняли, что стиль его поведения – стиль привилегированного слоя, что он «президент богатых». Это он попытался смягчить, уверял, что любит французов, что жизнь его посвящена Франции. А главное, он сказал, что считает протестное движение – вполне законное, а иногда и обоснованное. Хорошим ходом было то, что Макрон объявил чрезвычайным социально-экономическое положение».
Итак, что же Макрон пообещал гражданам Франции? Начиная со следующего года минимальная зарплата у французов вырастет на 100 евро в месяц. При том, что работодателям это повышение в копеечку не влетит. Звучит весьма заманчиво и даже убедительно. Особенно, если сравнить с принятым во вторник российской Государственной думой закона, согласно которому МРОТ у россиян вырастет на 117 рублей (то есть примерно на полтора евро).
Однако это обещание было воспринято многими скептически. Пресса задалась вопросом: а откуда, собственно, возьмутся эти самые дополнительные 100 евро в месяц? По предварительным оценкам, эта мера обойдется в 10-15 млрд евро. Критики утверждают, что обещанное повышение включает запланированные ранее на несколько следующих лет повышения SMIC (минимальная зарплата во Франции, составляющая ныне 1498 евро до вычета налогов и 1185 после) на 20-30 евро.
«У Макрона поле для маневров очень ограниченное, – говорит Юрий Рубчинский. – За счет чего можно получить необходимые для выполнения обещаний средства? Он дал понять, что за счет сокращения государственных расходов. Повышение на 100 евро касается только «смикаров» (люди, получающие минимальную зарплату), а их не так уж много. Автоматического повышения зарплаты для всех с повышением SMIC, как когда-то было, не будет. Надо заметить, что еще в разгар нынешнего кризиса глава французского правительства подтвердил, что повышение будет в качестве компенсации роста цен на 2%. В этих условиях индексация именно SMIC должна быть автоматической. Но если налоги растут, то какое же получается повышение? В семейном бюджете это автоматическое повышение не дает эффекта, оно не компенсирует повышения цен, а главное – налогов и платы за всевозможные коммунальные услуги. Нельзя сказать, что это вообще не все, но это минимальный жест».
Пообещал французский президент еще некоторые налоговые послабления. Например, не будет повышено налогообложение малоимущих – с пенсией ниже 2000 еворо – пенсионеров. Не будет облагаться налогами сверхурочные. Работодателей убедительно просят выплачивать своим работникам ежегодные премии (их тоже, кстати, обещают не облагать налогом).
«Мера насчет сверхурочных не новая. Точно такую же ввел Саркози, а Олланд ее отменил – напоминает наш эксперт. – Дело в том, что профсоюзы упрекали Саркози, что облегчение со сверхурочными дает предпринимателям возможность не нанимать новых работников и уменьшать безработицу, а просто увеличивать рабочий день».
Правда, от повышения налогов на богатых (к чему призывали многие участники акций «желтых жилетов») президент Макрон все же отказался, мотивировав это тем, что такая мера ударит по экономике, нуждающейся в новых рабочих местах.
«Оппозиция раскритиковала озвученные президентом меры, считая их недостаточными, – рассказывает Юрий Рубинский. – Сами «желтые жилеты» тоже отвергли их как недостаточные. Главный вопрос: будут ли они продолжать свои выступления. Конечно, протестное движение будет продолжаться, но в каком масштабе? Макрон надеется, что к новому году эта волна схлынет. Он хочет доказать, что все впереди и он намерен и дальше идти по выбранному пути. Показательно, что Макрон дал понять, что не забывает проблему иммиграции – это жест в сторону правых, так же как заявленные социальные меры были жестом в сторону левых. И еще: международный престиж Макрона и Франции как авангарда модернизации по преодолению трудностей Евросоюза понес существенный ущерб».