19 сентября этого года мы с известным политологом и знатоком Украины Станиславом Белковским пили чай в кафе в центре Москвы и обсуждали политический тупик в Донбассе. Среди прочего он сказал: «Перед украинскими президентскими выборами там очень вероятно обострение. Это или позволит Порошенко выиграть выборы как «спасителю отечества» и «гаранту национальной безопасности», или создаст предлог для объявления чрезвычайного положения и переноса выборов», — как мы видим, по прошествии двух месяцев с небольшим этот прогноз начал стремительно осуществляться.
«Обострение», правда, случилось не только и не столько в Донбассе. Но в этом тоже есть своя логика. От конфликта в Донбассе все устали. Этот конфликт всем надоел, потерял «ощущение свежести». Согласно законам политической драматургии Порошенко требовалось найти какой-то новый «поворот сюжета». И он его нашел — в Азовском море, где в предыдущие несколько лет никаких особо острых конфликтных ситуаций между Россией и Украиной не наблюдалось.
Зачем Петру Порошенко вообще потребовалась «игра в войнушку»? Затем, что если он хочет остаться в президентах на второй срок — у него нет другого выхода.
Не хочу разбрасываться эмоционально окрашенными терминами вроде «политическое банкротство». «Банкротства» еще не произошло. Но Порошенко точно находится в предбанкротном состоянии. Обладая, конечно, не всеми — Украина в этом плане совсем не похожа на Россию, — но многими административными ресурсами государства, президент, согласно данным опросов, находится во втором эшелоне претендентов на роль нового главы страны. Когда весной этого года я активно общался с украинскими экспертами, в качестве следующего лидера Незалежной они называли кого угодно, но только не Порошенко, у которого, по их мнению, не было даже особых шансов выйти во второй тур президентских выборов-2019.
При развитии событий по относительно мирной траектории Петр Порошенко однозначно проигрывал — и поэтому он эту траекторию безжалостно сломал. Сначала все президентские усилия были брошены на развязывание междоусобной войны внутри украинского православия. Теперь Порошенко спровоцировал прямое локальное военное столкновение с Россией.
Означает ли это, что победу нынешнего главы украинского государства на президентских выборах можно теперь считать гарантированной? Ни в коем случае не означает. В украинской политике «семь пятниц на неделе» — и Порошенко ни один там такой «умный». Но, честно говоря, дальнейшие карьерные перспективы Петра Алексеевича меня волнуют в последнюю очередь. В первую очередь беспокоят российско-украинские отношения, в которых только что был сломан очередной крайне важный психологический барьер.
Нельзя сказать, что воскресная «встреча» российских и украинских кораблей а Азовском море стала первым межгосударственным инцидентом, в ходе которого пролилась кровь. Москва и Киев уже давно находятся в состоянии гибридной войны. Теневые схватки между силовиками двух стран уже который год являются частью нашей повседневностью.
Но в минувшее воскресенье кровь была пролита уже совершенно официально. И это является очень важным морально-политическим рубежом. Конечно, в ходе столкновений кораблей никто не погиб. И это тоже безумно важно — в положительном смысле, разумеется. Однако в отношениях двух бывших братских народов все равно что-то необратимо изменилось. Табу сломано. И с этим уже ничего не поделаешь.
Что последует за этим «сломом табу»? Неизвестность. Искусственный характер конфликта в Азовском море означает, что его «авторы и идейные вдохновители» могут «подкручивать» ситуацию как в ту, так и в иную сторону.
У Порошенко нет ресурсов для полноценной морской войны с Россией. Да и не нужна ему полноценная морская или сухопутная война. Нынешнему главе украинского государства важно поддерживать пламя межгосударственного конфликта с РФ на строго определенном уровне.
Если пламя разгорится выше такого уровня, для Порошенко это будет плохо. Если это пламя вдруг начнет затухать, для Порошенко это тоже будет плохо. Президент Украины хочет «пройти между струйками» — и показать свою «жесткость и принципиальность» в отношении «страны-агрессора» и не оказаться в унизительном положении в результате не менее жесткого ответа России.
Но давайте абстрагируемся от мелких политических интриг Порошенко и вообще от текущего политического момента. Давайте попытаемся взглянуть на отношения двух стран стратегически — с высоты птичьего полета. Может быть, я набрал не ту высоту, но то, что вижу, не внушает мне особого оптимизма. Ни в коем случае нельзя сказать, что две страны обречены на войну. К счастью и для них и для нас, любовь украинцев к патетике, к громких агрессивным политическим лозунгам и заявлениям обильно сдобрена прагматизмом. В высоких киевских кабинетах нет камикадзе.
Но вот на что, как мне кажется, обречены два народа, так это на дальнейшее взаимное отчуждение. А еще в отношениях России и Украины стало теперь еще меньше предсказуемости. Где, например, гарантии того, что очередной «выращенный в пробирке» инцидент не вырвется из-под контроля своих создателей и не начнет жить своей собственной жизнью по своим собственным правилам? Нет таких гарантий.
И вот это уже по-настоящему страшно — особенно если учесть, что политическая верхушка единственной страны, способной удержать официальный Киев от опрометчивых и авантюрных шагов — Америки, — тоже находится в психологически пограничном состоянии. В истории Украины Петр Порошенко, скорее всего, останется как очень мелкий государственный деятель. Но это меня никоим образом не утешает. Чем «слабее и лукавее» властитель Украины, тем он опаснее — и для своей страны, и для нашей.
Читайте материал «Что даст Порошенко военное положение на Украине»