МК АвтоВзгляд Охотники.ру WomanHit.ru

«Армения не собирается менять место России в своих внешнеполитических ориентирах»

Посол Вардан Тоганян рассказал, чего ждать от революционных изменений в его стране

Армения готовится к внеочередным парламентским выборам, которые пройдут 9 декабря этого года. Как заявил спецдокладчик ООН по вопросу о праве на свободу мирных собраний и свободу ассоциации Клеман Ниалетсосси Вул, «страна переживает мирный демократический переход». Но всякое переходное состояние вызывает некоторую тревогу: непонятно, чем все закончится. О том, что ждет российско-армянские отношения в связи с грядущим переформатированием власти в закавказской республике, в какую сторону пойдет наш ближайший сосед и стратегический партнер, с «МК» поговорил чрезвычайный и полномочный посол Республики Армения в Российской Федерации Вардан ТОГАНЯН.

Вардан Тоганян. Фото: Геннадий Черкасов

— На днях, находясь в Ереване, советник президента США по нацбезопасности Болтон «рекомендовал» Армении отказаться от «исторических клише» в пользу более тесного сотрудничества с Соединенными Штатами. Намеки, на наш взгляд, тут довольно прозрачные. Как бы вы прокомментировали эту тему — не столько даже как дипломат, сколько как историк по образованию?

— Тема «исторических клише» — очень интересная. Правда, я не знаю, что имел в виду советник президента США. О каких направлениях идет речь — Запад, Восток, Север, наши соседи? Любой народ, любая цивилизация живет в некоем восприятии исторических клише — историческом восприятии действительности — и строит будущее, исходя из исторической ретроспективы. На мой взгляд, к истории относиться нужно с уважением, но строить при этом будущее. В данном случае, так как господин Болтон в своем большом интервью говорил о возможности открытия армяно-турецкой границы, может быть, он имел в виду исторические клише, связанные с армяно-турецкими отношениями. Трудно предположить. Во всяком случае, почитая историческую память, мы строим новую Армению. И в нашей внешней политике нет намеков на превращение нашей страны в арену геополитических сражений или геополитического соперничества. Если речь идет о наших отношениях с Россией, то они имеют, с одной стороны, конечно, многовековую историю духовных и культурных связей, которые закреплены общим прошлым. А с другой — наши отношения сегодня находятся на уровне стратегического партнерства и нацелены на развитие во всех отраслях — торгово-экономической, военно-политической, духовно-культурной. Поэтому могу твердо сказать, что мы намерены строить собственную повестку внешней политики.

Встреча Президента РФ Владимира Путина и премьер-министра Армении Никола Пашиняна в Кремле. Сентябрь 2018 г. Фото: kremlin.ru

— Некоторое время назад премьер-министр Никол Пашинян сказал, что Армении нужно больше внимания уделять отношениям с США. Опыт показывает, что как только какая-либо страна начинает концентрироваться на отношениях с Соединенными Штатами, отношения с другими историческими партнерами немножечко теряются. Как в связи с этим будут развиваться отношения вашей страны с ЕАЭС?

— Если не выдергивать слова премьер-министра из контекста, то он имел в виду, что надо обратить внимание и сконцентрироваться на некоторых аспектах развития наших отношений с США. В принципе эти отношения все годы после обретения независимости развивались, но речь не шла и не идет об их форсировании или развитии за счет другого пласта наших отношений. Армения не меняла и не собирается менять место России в своих внешнеполитических ориентирах. Наш уровень стратегических взаимоотношений с Россией незыблем. Более того, новое правительство работает над некоторыми проектами в экономической, гуманитарной областях — дабы развивать эти отношения. Что касается наших обязательств в рамках Евразийского экономического союза и других интеграционных объединений (например, ОДКБ), то ничто этим отношениям не грозит. Мы действительно довольны уровнем этого многостороннего взаимодействия и вырабатываем механизмы более тесного и глубокого сотрудничества. В рамках ЕАЭС есть много очень интересных проектов. И мы наглядно на примере экономики видим, как развиваются наши торговые связи: 2017 год был рекордным по товарообороту с Россией за последние три десятилетия. Если говорить про ЕАЭС, то по итогам января–августа 2018 года виден рост по сравнению с прошлым годом на 22%. Мы и дальше будем развивать эти отношения. И наши обязательства, взятые при вступлении в Евразийский экономический союз, незыблемы. То же самое относится к ОДКБ.

— Вы говорите о товарообороте. А какие товары из Армении идут в Россию?

— Около 70% нашего товарооборота составляет готовая продукция сельхозпереработки. Это и коньяки, и вина, и консервированные товары. Есть и товары легкой промышленности, драгоценные и полудрагоценные камни. Вторым эшелоном мы сейчас наблюдаем увеличение доли продукции легкой промышленности. Из России в Армению идут энергоносители (в частности, газ), оборудование, автомобильный транспорт, конечно, зерно. Кстати, Евразийский союз дает возможность для малых и средних производителей — особенно юга России — наращивать импорт в Армению. Доля продуктов пищевой промышленности из России растет.

— Где же найти армянские продукты в России?

— Хороший вопрос. Над этим мы все думаем вместе с производителями. Раньше все было централизованно, некоторые места (например, специализированные магазины) остались, но, конечно, на таком большом и капиталоемком рынке, где нишу занимают сетевые торговые компании, трудно предпринимателям из Армении иметь свои специализированные точки. Но во всех российских продовольственных сетях армянские товары более или менее представлены. В последние годы развивается очень интересная тенденция: одна из крупных продовольственных сетей начала размещать заказы прямо на предприятиях в Армении, так называемый private label — то есть под своим брендом они производят там соки, консервированные овощи.

— Вернемся к политике. Сейчас все наблюдают за происходящим на политическом поле в Армении. Ситуация отчасти напоминает Молдавию, где есть разногласия между парламентом и президентом. В армянском случае есть шероховатости между премьер-министром и парламентом. Сейчас готовятся новые парламентские выборы в надежде, что у премьер-министра появится своя политическая сила. Но ведь этого может и не произойти: выборы — дело непредсказуемое. Если вдруг получится, что большинство депутатских мест достанется не сторонникам премьер-министра, то как будут развиваться отношения между исполнительной и законодательной властью?

— Как раз чтобы этих шероховатостей не было, а, наоборот, политическое пространство было приведено в соответствие с общественными настроениями, правительство решило уйти в отставку, что создало возможность для роспуска парламента. Если сравнить нашу конституционную систему с упомянутой вами Молдавией, то она отличается. У нас полностью парламентская республика. И у нас нет прямых выборов президента или премьер-министра. Парламент как раз формирует всю власть: избирает президента и назначает премьер-министра. В плане несоответствия общественных настроений и расстановки сил в парламенте, конечно, у нас сегодня проблема существует. Ибо большинство в парламенте составляет не та политическая сила, которую представляет правительство. Фактически после революции и избрания правительства прошли промежуточные, местные выборы — в первую очередь в Ереване. И результаты этих выборов показали популярность партии премьер-министра. В связи с чем возникла идея проведения досрочных выборов. Исходя из социологических опросов и тех настроений, которые мы фиксируем, правительство пользуется доверием у большинства населения. Предполагаем, что партия, которая представляет премьер-министра, получит большинство в парламенте. Конституция предполагает, что ни одна партия не может набрать более 70% (даже если наберут 100%, то 30% уйдут оппозиции), соответственно, две-три, а может, и больше партий будут участвовать в политической жизни, но для правительства важно иметь парламентское большинство. Это позволит перейти к более стабильному политическому устройству.

Фото: ru.wikipedia.org

— Оппозиция бывает разной — конструктивная и не очень. Существует ли на сегодняшний день в Армении угроза гражданскому миру? Есть ли опасность, что ситуация может выйти за рамки политического процесса, выплеснуться на улицы?

— Власть и оппозиция с момента революции несколько видоизменились. Потому что оппозиция, которая имела меньшинство в парламенте после революции, пришла к власти. А фактическое большинство в парламенте стало парламентской оппозицией. Если учесть сегодняшние реалии, то уникальность армянской революции и уличной фронды состоит в том, что этот процесс не разделил наше общество. Весь этот процесс — митинги, шествия, процесс роспуска — происходил в обстановке дискуссий, жарких порой дебатов в стенах парламента. Очень активная борьба в ходе местных выборов обозначила политический дискурс — иногда очень острый, но никогда не выходивший за грань, после которой возникает некий провал в гражданском мире. Мы не наблюдаем каких-то форс-мажорных явлений, идет нормальный политический процесс. И в результате досрочных выборов мы получим точное соотношение правящей партии и оппозиции. Оппозицией сегодня себя считает уже Республиканская партия (ранее правящая), которая заявляет о том, что пойдет на выборы. Оппозицией себя считают другие парламентские фракции, тоже собравшиеся идти на выборы. Неких деструктивных или маргинальных игроков мы на политическом поле не наблюдаем.

— Может ли сыграть какую-то дестабилизирующую роль возвращение экс-президента Роберта Кочаряна на политическую арену, о котором он уже заявил?

— Когда в середине лета он сообщил о том, что возвращается в политическое пространство, все эксперты гадали, какую конфигурацию это может принять, с какой политической силой он может объединиться. Однако, после того как стало известно, что пройдут досрочные выборы в парламент, он заявил, что не будет участвовать в этом процессе. Поскольку основным событием, которое сформирует политическую карту страны на ближайшие годы, являются как раз планирующиеся на декабрь парламентские выборы, а его сила в них не участвует, можем считать, что в ближайшие годы на политическом поле страны он не появится.

— Как известно, все революции проходят ряд этапов — эйфория, затухание, разочарование... Проводились ли какие-либо социологические опросы о настроениях в армянском обществе: меняется ли его отношение к прошедшим революционным событиям​? Какие ожидания связываются с произошедшими изменениями в жизни страны?

— Все ожидания и общественный порыв были связаны с желанием видеть новую, видоизмененную Армению. И за прошедший короткий промежуток времени больших изменений в обществе в отношении тех ценностей, что были заданы, не произошло. Но правительство отчетливо понимает, что необходимы серьезные структурные реформы — и нашей политической конфигурации, и экономические, и в социальной сфере. Сегодня правительство серьезно работает над этим. В парламент внесено множество законопроектов, которые обсуждались и с бизнесом, и с крупными иностранными компаниями, и с общественными организациями. И если мы сможем вместе с обществом эти реформы провести на разных уровнях — от республиканского до местного, — не будет и разочарования. Если в каких-то областях случится торможение и реформы запоздают, то, конечно, во время очередных выборов общество оценит это. Мы понимаем, что для того, чтобы не растерять уровень поддержки, необходимо вести планомерную работу.

— Хотелось поднять еще такую непростую тему, как биологические лаборатории. Несколько недель назад в СМИ разразился скандал с биолабораториями США в Грузии с фактами гибели людей. В Армении в 2016 году тоже появилось три биолаборатории. Чем они занимаются и не представляют ли они опасности для Армении и соседних стран?

— В начале 90-х, когда был провал в медицинских исследованиях, наши американские и европейские коллеги помогли нам в плане технологической помощи, оборудования. Но все эти лаборатории находятся под государственным контролем. Все действия в них контролируются Арменией. С недавних пор, понимая озабоченность России в этом вопросе, мы ведем диалог на уровне ведомств, спецслужб и правоохранительных органов о том, чтобы координировать работу. С тем чтобы российские представители имели возможность посмотреть эти лаборатории. И я думаю, скоро этот вопрос будет решен. Никаких секретов здесь нет и ни о каких действиях, которые могут оказать негативное влияние на соседние страны, не может идти и речи.

— Давайте о приятном... За последние два года заметно вырос туристический поток в Армению. Собирается ли страна развивать свою инфраструктуру, какие-то новые предложения для туристов появляются?

— Действительно, в последние годы туризм стал в каком-то смысле драйвером нашей экономики. Он подтягивает за собой определенные направления бизнеса. Но для нас, дипломатов, важно еще то, что он является элементом народной дипломатии и работает на имидж нашей страны. У нас разработана программа по популяризации Армении и созданию так называемых нишевых продуктов на рынке туристических услуг. Мы понимаем, что туризм в случае Армении состоит из нескольких сегментов. Для россиян — это, конечно, туры выходного дня, потому что это недалеко и недорого. Не нужны визы и даже загранпаспорта: россияне могут приезжать по внутренним документам. И при этом есть возможность попасть в Армению изо всех крупных городов России. В последние годы мы активно занимаемся и так называемым корпоративным туризмом — проведением различных мероприятий, конференций, форумов... Развиваем гастрономический туризм с посещением виноделен. Есть возможности для горнолыжного отдыха: еще с советских времен имеются зимние курорты. С декабря и по конец марта мы предлагаем подобные туры. Развивается и так называемый религиозный туризм — по историческим местам, связанным с принятием христианства и развитием христианской культуры. Мы с российскими туроператорами придумали специальное движение под названием «О’кей, Армения» — это некая группа маркетологов, которая определяет, в каком регионе Армении какое туристическое направление можно развивать. Вообще мы считаем, что туризм — это серьезная экономическая поддержка для страны. Потому что, во-первых, это развитие инфраструктуры, это деньги, которые поступают от туристов. И, конечно, это играет на узнаваемость нашей страны. Проблема в том, что у нас нет прямого железнодорожного сообщения, осуществляются только авиаперевозки. Поэтому мы пытаемся расширить географию полетов, чтобы в Армению могли летать из городов Урала, Сибири. На данное время Ереван связан авиасообщением со всеми крупными российскими городами-миллионниками. Очень интересный тренд, который наметился в последние годы, — комбинированные туры с охватом Грузии и Армении. Люди, скажем, летят в Грузию, где летом есть возможность отдохнуть на море, а затем едут в Армению. Это, на мой взгляд, тоже очень интересно, и мы сейчас с грузинскими коллегами работаем над совместными туристическими программами.

— Здесь еще важно обеспечить уверенность российских туристов, приезжающих в Армению, что политические пертурбации не скажутся на их пребывании в стране.

— Наши политические перипетии ни в коем случае не отразятся на туристах. Они никак не отражались на них и в разгар апрельских событий, когда сотни тысяч людей находились на улицах. В революционные дни туристам ничто не мешало отдыхать: все работало, они чувствовали себя спокойно. Поэтому я уверен, что все внутриполитические процессы не помешают туристам. Околовыборная ситуация займет несколько дней и фактически останется незаметной для гостей.

— Недавно наш коллега ездил в Ереван, он взахлеб рассказывал, как там здорово, какая замечательная атмосфера. И все вокруг говорят по-русски, даже молодежь. Как обстоят дела в Армении с русским языком?

— Ситуация с русским языком у нас совершенно нормальная. Нет никаких ограничений в языковом плане, никаких бюрократических и правовых преград для изучения русского языка, издания книг... Русский остается самым популярным иностранным языком в стране, который изучают во многих вузах. У нас работает несколько российских теле- и радиокомпаний. Со второго класса русский язык преподается в школах. Есть два вуза (Российско-армянский (славянский) университет и филиал МГУ) с преподаванием на русском языке. В позапрошлом году была принята программа углубленного изучения русского языка нашими специалистами, которые работают с Центром преподавания русского языка иностранцам МГУ по новым методикам. Потому что тот метод преподавания, который был, оставался советским. Сегодня его необходимо интегрировать в новые реалии и работать не с теми, кто учит русский язык, а с теми, кто обучает языку. Очень важна квалификация преподавателей и культура преподавания.

— В России — большая армянская диаспора. Как вы оцениваете ее вклад в развитие отношений между нашими странами?

— Вообще народная дипломатия играет огромную роль. Без общественной поддержки вряд ли можно что-то делать. В нашем случае ситуация вообще уникальная. Потому что общая трехсотлетняя история и присутствие достаточно большой диаспоры в России, которая является драйвером для продвижения наших экономических, гуманитарных и культурных связей, — это очень важно. Наши соотечественники в России достаточно активны, географически они живут практически по всей стране. Благодаря им межрегиональные связи, несмотря на то, что наша страна маленькая, а Россия — очень большая, активно развиваются. Много культурных событий происходит на местном уровне. Мы обычно узнаем лишь о глобальных мероприятиях, выставках, концертах, что проходят на федеральном уровне. Но в регионах это представлено намного шире. И это та большая работа, которую и отдельные члены общины, и общественные объединения делают за свой счет, по собственной инициативе. На этом базис наших отношений и строится. Это можно только поощрять. Мы страна маленькая, но — глобальный народ. И очень важно, чтобы эта глобальность служила двигателем наших связей. Что, на мой взгляд, в случае с Россией получается очень хорошо.

— Недавно ушел из жизни Шарль Азнавур. Будет ли Армения увековечивать память своего великого земляка?

— Да, обязательно. Он и при жизни был достойно представлен в Армении — у нас есть и площадь Азнавура, и его музей. Сейчас на уровне общественности ведутся обсуждения идей увековечивания его памяти. Речь идет о городах, аэропортах и так далее. Решение на официальном уровне пока не принято. Просто не хочется решать это второпях, хотелось бы услышать общественное мнение. Но думаю, память Азнавура будет достойно увековечена.

Посол Армении Вардан Тоганян в "МК" обсудил политическую ситуацию

Смотрите фотогалерею по теме

Получайте вечернюю рассылку лучшего в «МК» - подпишитесь на наш Telegram

Самое интересное

Фотогалерея

Что еще почитать

Видео

В регионах